Андрей Воронин - Комбат. Исходный код денег

– Это же косуля! Извините, дорогой товарищ, но мы косулями хищников не кормим, для этого есть домашний скот. Понятия не имеем, как часть мертвого животного оказалась около вольера.

– Что-то, где ни возьми, вы не виноваты. Жабы сами по себе по головам людей скачут, и головы косуль под ноги тоже сами падают. И обезьяны сами швыряют в людей банановыми шкурками, – припомнил Сквозняков первую обиду.

– Насчет жаб ничего не скажем, мы – специалисты по хищным млекопитающим. А вот голову мог уронить какой-то психопат. Добыл косулю браконьерским способом, решил бросить хищникам, а она у него упала.

– Кто – косуля? – переспросил Сквозняков, потрясенный таким объяснением.

– Только голова. Косулю он сам съел. Знаете, какое у нее мясо вкусное?

– И не узнаю. Теперь у меня на косуль пожизненная аллергия, – заявил Олег, прекратив разбирательства и поспешив увести семью из зоопарка.

Хватит с них на сегодня приключений, надо возвращаться домой.

Путь к убийцам Юрия вел через майора. Только он мог дать ниточку, способную указать правильную дорогу. Возможности официального разговора себя исчерпали, но оставался шанс на приватную беседу. И Комбат его использовал, в качестве главного оружия применив классическую фразу «Ты меня уважаешь?». Только прозвучала она не где-то между второй и третьей бутылкой, а почти сразу и форма ее была чуть иной:

– Неужели ментовский майор брезгует выпить с майором-десантником?

Хотя суть оставалась та же, и мент ее мигом уловил, ответив:

– Всегда рад дернуть по соточке с уважаемым человеком.

Соточкой, разумеется, не обошлось. Рублев хорошо подготовился к якобы спонтанной пьянке. И колбаска у него нашлась, и свежие огурчики, и еще более свежий хлеб. Порезать и разложить нехитрую закусь было делом двух минут. Комбат разлил выпивку.

– Крутовато берешь, – заметил майор, отследив уровень жидкости.

– Привычка. Только один раз разливал помногу, а въелось на всю жизнь.

– Как так? Один раз – и на всю жизнь? – не понял мент.

– Дело было перед нашей атакой. Лежали мы с замом в окопчике, ждали, когда наши летуны обработают вражеские точки, чтобы не ложить лишних людей. И были у нас фронтовые сто граммов – ровно пол-литра. А с той стороны засел снайпер, и мог он, гад, пристреляться. Стоило поднять голову, сразу оказывался у него на мушке. Так мы, чтобы не давать ему лишнего шанса, лили сразу полстакана и быстренько опрокидывали. Он, мусульманин, всего раз успел выстрелить и промазал.

– Нет, мы с ребятами пьем без спешки, больше шансов, – в свою очередь задал загадку майор.

– Каких шансов? – охотно подхватил его игру Комбат.

– Схватить преступника, – майор продолжил говорить загадками.

– Преступника? Выпивая? – удивился Борис.

– Ага. Только надо места знать, выбирать общепитовские точки попроще. Знаешь, у настоящего мента с уголовниками определенно есть сходство. То ли у нас корень общий, только они волки, а мы – волкодавы, то ли в процессе общения становимся похожи, но это факт. Как-то мы вдвоем расслаблялись, и подсел к нам один мужик. Зацепились языками, мы ему налили, и он нам предложил взять хату. Клялся и божился, что наколка верная, хозяева уехали отдыхать, а вещичек там вагон и маленькая тележка. Только дело надо срочно провернуть, а то хозяева вернутся. Мы водочку допили и пошли. Мужик тот настоящим мастером оказался, вскрыл замки за две минуты. Тут мы ему документы в зубы и повязали.

– Веселая история, – заметил Комбат.

– Это точно. Зато в девяностые нам было не до смеха. Помню, я еще рядовым опером работал. Сели мы на хвост борзым пацанам. Нас двое, их тоже двое, вроде силы равны. Но только пацаны эти, зная, что имеют дело с ментами, спокойненько так достали автоматы. Представляешь, у нас табельное оружие – пистолеты, а бандиты с автоматами ходят. На чьей стороне преимущество?

– Бандитов, – подтвердил Комбат очевидный факт.

– Они тоже так думали. Сначала дали короткую очередь вверх, хотели нас остановить. А мы вошли в азарт, и голова еще привычно работала. Мы же должны ловить преступников, а те убегать, разве может быть наоборот? Короче, вцепились в них, собираемся задержать. У бандитов на этот счет была другая точка зрения. Главное – влипли они по мелочи, им от силы годика четыре корячилось, а они носорогом перли на пожизненную статью. Дали прицельную очередь, моему товарищу угодили в плечо. Тут я конкретно разозлился, всякие дурацкие мысли насчет задержания отбросил к чертовой матери. Поймал на мушку одного урода и залепил ему точно в лобешник. Тот копыта отбросил, а его кореш сдуру все обойму расстрелял. И запасного магазина нету, думал обойтись одним. Я лежу, осторожненько из укрытия выглядываю. Вижу: тянется рука к автомату типа, которого я пристрелил. Расстояние для пистолета великовато, но я пальнул для острастки. Промазал, конечно, но тот руки больше не протягивал, бросил автомат и хотел сделать ноги. Я за ним. Бегу, расстояние метров тридцать и не сокращается, зараза. Хорошо, пистолет у меня все время был в руке. Я шмальнул раз, другой. Кажется, с третьего попал. В ногу. Повязал я урку. Адвокат у него хороший оказался, где только они деньги на таких брали? Прикинь, меня свои же умудрились спросить, отчего я не сделал предупредительный выстрел в воздух. И сами же понимали, что фигню несут! Какой предупредительный в воздух, если на тебя нацелены два автомата. В другой раз схлестнулся я с бывшим спецназовцем, переметнувшимся к бандитам. Нас учат всему понемножку: расследовать, применять нормы закона, стрелять, драться. А у них узкая специализация – завалить противника любыми средствами. Вот и встретились мы на узкой дорожке. Настолько узкой, что схватились без оружия, голыми руками. Вот где, как говорится, оказался на волосок от смерти.

– Неужели одолел? – удивился Борис.

– Какое там! Минуту продержался, затем он меня конкретно вырубил. Просто струхнул спецназовец, побоялся меня кончать, хотя я глубоко залез в его дела и мог лет на десять отправить полировалыциком нар. Так в конце концов и вышло. Брали его уже без меня, такие же умелые бойцы, – майор остановился и взял наполненный Комбатом стакан.

– За удачу! – провозгласил Рублев.

– За удачу, – согласился мент.

Они выпили и как-то синхронно захрустели огурцами. Борис ухватил колбаску, прожевал и заговорил о главном:

– Слушай, у этого владельца мастерской враги были?

– У него много чего было. В том числе бурное прошлое. Он трижды задерживался, из них дважды по подозрению в угоне, но оба раза умудрился отвертеться. Вернее, умудрились, поскольку задерживался он вместе с сообщником по кличке Толкач. Вот их отношения с Толкачом в последнее время – дело темное. Но давай по порядку.