Эрик Ластбадер - Крутой сюжет 1995, № 1

Снайпер увидел ниндзя прямо перед собой, стрелять было поздно, и он сделал выпад вперед винтовкой, целя стволом в грудь японца. Сайго без труда отбил винтовку ногой и резко ударил ребром ладони, правая сторона грудной клетки снайпера треснула, как яичная скорлупа. Он удивленно вскрикнул и начал заваливаться вперед. Сайго нанес сокрушительный удар в переносицу, оставляя страшную рану, из которой сразу же хлынула кровь. Снайпер тяжело осел на землю.

Сайго пригнулся и бросился к лестнице, в руке он сжимал ножны с катана.

— Они прикончили ублюдка. Послушай, что там творится. — Томкин стоял за столом, расставив ноги и опершись кулаками о его поверхность.

Звуки выстрелов усиливались продолжительным эхом.

Николас застыл на своем посту возле двойных металлических дверей.

— Как ты думаешь, Ник?

Николаса удивила неожиданная нервозность Томкина. Когда он видел его последний раз, Томкин был спокоен и расслаблен, как человек, отправляющийся в отпуск. Теперь же он явно паниковал.

Лицо Томкина покрылось испариной. Его не покидали мысли о ниндзя. Он прекрасно знал о количестве привлеченных к охране полицейских с их совершенным вооружением. Прикончили ли они его? Внизу раздавался такой шум, словно началась мировая война. Что, если он доберется сюда? Могу ли я ему верить? О боже, Линер — моя последняя линия защиты, а я предал его.

Томкин открыл рот, желая что-то сказать, но передумал. Он не мог объяснить Николасу того, что сделал, ни при каких обстоятельствах. Томкин опустил руку в карман и нащупал вспотевшими пальцами холодную рукоятку пистолета. Его не покидало чувство безысходности, будто он находится в море и беспомощно смотрит на приближающуюся акулу. От этого чувства ему было не по себе. Прошло то время, когда он мог беспечно наслаждаться жизнью, сидя вот за этим столом. Теперь другие контролировали его жизнь, а он испытывал страх.

— Сядь, Томкин. Он скоро придет.

— Придет? Кто?

— Сайго. Ниндзя.

Лицо Томкина освещал тусклый свет из окна. Все освещение на этом этаже было выключено.

— Разве они не прикончили его?

— Вряд ли.

— А что же делают все эти люди внизу? — Он думал о них, как о линии обороны. Не мог же ниндзя сокрушить ее так быстро и так легко.

Николас не понял его.

— Ты меня удивляешь. Это же не моя идея. Здесь должны были находиться мы с тобой и он. Все, кто внизу — невиновны.

— Ты хочешь сказать, что мы виновны — ты и я, и этот полицейский? — спросил Томкин, подойдя к окну.

Николас по-прежнему напоминал статую.

— Да. Здесь мораль имеет мало значения. Человек сам по себе — муравей в масштабах вселенной. Что значит жизнь муравья для истории? Об этом даже нечего думать.

— Ты сумасшедший, — сказал Томкин. — Я не знаю, о чем ты говоришь. — Беда в том, думал он, что в действительности все ясно. Он взялся пальцами за виски. Как участился пульс. Удары гулко отдавались в голове, как в пустом воздушном шаре. «Куда ушли спокойные дни? — спрашивал Томкин себя. — Охота в Коннектикуте, танцы, те летние дни, когда девочки были с ним».

— Ты сказал, что он придет. — В голосе Томкина чувствовалось волнение. Ему пришлось откашляться, прежде чем он смог продолжить. — Что ты собираешься делать?

— Сядь, — сказал Николас. — Я хочу, чтобы ты не мелькал перед окном.

— А я хочу все знать! — заорал Томкин. — От этого зависит моя жизнь!

— Сядь, Томкин. — Голос Николаса стал еще тише. — Твои вопли приведут его прямо к тебе.

Томкин уставился на него, грудь его тяжело вздымалась, затем он резко опустился на стул.

Николас повернул голову к дальней стороне кабинета. Рядом с дверью в ванную был небольшой коридорчик, ведущий к электрощиту и кондиционеру.

Он не верил, что Сайго войдет через главную дверь. Она была слишком массивна и открывалась медленно. Нужно много времени и усилий для того, чтобы открыть ее. Он также не мог не считаться с внешним оконным карнизом, но в новых домах, в целях сохранения постоянной температуры, окна не открывались. Конечно, их можно было разбить, но для этого тоже нужно время, к тому же это произвело бы много шума.

Следовательно, можно ожидать атаки из дальнего угла кабинета. Николас подумал о более выгодном для себя положении, возможно, возле кондиционера. Но если Сайго изберет другой путь, тогда у него останется мало шансов, чтобы спастись.

В том, что Сайго уже на пути наверх, Николас не сомневался.

В кабинете было очень тихо. С улицы больше не проникало никаких звуков. Николас слышал шумное дыхание Томкина, как будто тот был астматиком. За столом он находился полностью в тени.

В здании было полно полицейских. Конечно, этого следовало ожидать. Двое охраняли лестничный пролет, еще трое стояли возле лифта, хотя Сайго даже и не собирался воспользоваться главным лифтом.

Проще всего для него было использовать гипноз, этот план был как практичным, так и удивительным. У него появилась идея заставить одного из полицейских поднять его в лифте. Но все будет зависеть от обстоятельств. Будь у него время, он без сомнения расправился бы с ними. Но времени не было, драгоценные минуты отняли непредвиденные обстоятельства там, внизу. Сайго не хотел рисковать и пробиваться через целый кордон полицейских. Он мог, конечно это, сделать, но так глупо рисковать не было необходимости.

Стоя в тени, Сайго вынул из-за пояса четыре мягких подушечки и надежно привязал их к подошвам ботинок и ладоням. Катана он повесил за спину. Теперь он не мог сделать ни одного шага, чтобы не привлечь внимания. Внешние стороны подушечек были утыканы дюймовыми стальными шипами.

Сайго отвязал от пояса длинный нейлоновый шнур и прикрепил к одному концу небольшой, острый, треугольный крючок. Он посмотрел наверх, на стены дома, хотя уже достаточно изучил их раньше. Обнаружив то, что искал, Сайго раскрутил шнур с крючком над головой.

Пущенный вверх якорь прочно зацепился за выступающую из стены металлическую балку. Упираясь ногами в стену, Сайго начал карабкаться по стене. Таким способом штурмовали стены крепостей. Самая высокая стена не являлась препятствием для ниндзя.

Сайго поднимался вверх с поразительной скоростью. Он почти слился с темной стеной здания так, что его невозможно было заметить снизу. Он находился в безопасности.

Для полицейских, оставшихся внизу, его исчезновение было столь неожиданным, словно он растворился в воздухе. Так они и доложили по рации Крокеру.

На верхнем этаже стояла тишина, так хотел Николас, вот почему он настаивал на том, чтобы на этаже не было ни одного из людей Крокера. Шум был бы для него врагом в сложившейся ситуации.

— Я хочу, — сказал Николас через некоторое время, — чтобы ты отвернулся от него, когда он появится. Ты сможешь сделать это?