Юрий Гаврюченков - Крутой сюжет 1995, № 02

Судя по тому, как оперативно Щетина вычислил адрес Илоны и напустил на Князя лихих седоков «БМВ», выполнять требования ультиматума он не собирался.

— Ну и что думаешь предпринять? — поинтересовался я, выслушав Витькин рассказ.

— Черт его знает… Видишь, они идут на все, автомат этот да и вообще… Думаю, прощать нельзя. Я ведь давно решил, продам серебро и на Дальний Восток уеду. Попробую в Гонконг или в Таиланд проскочить, всерьез уйти в буддизм. Все равно в жизни ничего нового не увидишь, так лучше к вечному приобщиться. Опять же, здесь после особенного режима житья не дадут. Но теперь так просто разве уедешь. Во-первых, Щетину надо достать, во-вторых, деньги нужны. Кое-что у меня в Таллинне есть, но по нынешним временам это копейки. Значит, надо заставить этого делюна за все заплатить. Хочешь — помогай. Боишься — я пойму и не обижусь. У меня, кроме Илоны и тебя, друзей-то не осталось. Кто погиб, кто от водки сдох, кто в Штаты перебрался. Но я и один справлюсь. Просто, зная твою натуру, предлагаю в эту авантюру влезть. Что скажешь?

Что тут было говорить, и так все ясно. Наверное, это ностальгия, но чем опаснее выглядело предстоящее дело, тем больше меня к нему тянуло. Здесь Князь угадал, хотя чего там угадывать, с его-то знанием психологии выкупить мою авантюрную натуру раз плюнуть.

Для вида я поколотил понты и, конечно же, согласился. Хотя потом неоднократно об этом сожалел…

В Валке-Валге за руль пересел Князь. Я же, чтобы изгнать навалившуюся тоску, купил у встречного эстонского таксиста бутылку водки и самолично ее оприходовал, Витька пить отказался. Алкоголь подействовал быстро и благотворно, уснув под равномерное постукивание клапанов — на эстонской заправке предложили только разбавленный солярой семьдесят шестой бензин, да и то по тройной цене — я проснулся уже на въезде в столицу Эстонии, мало чем отличавшейся от заваленной сугробами Риги.

Витькина мать жила в старом городе, на улице Людвига. Огромный старинный дом напротив здания КГБ республики выглядел мрачно и неуютно, а может, таким он показался мне с бодуна. Князь припарковал «шестерку» прямо на тротуаре, запер дверцы и мы шагнули в высокий до безобразия холодный подъезд.

— Возвращение блудного ниндзя, — похлопал я Витьку по горбу, но он шутку не принял, пятилетняя разлука с отчим домом все-таки сказывалась. Дубовую двустворчатую дверь на третьем этаже после торопливого звонка долго не открывали. Князева маманя разменяла восьмой десяток и, должно быть, передвигалась еле-еле. Однако и непрерывная трехминутная трель звонка оказалась безрезультатной, за дверью царила странная тишина.

— Ничего не понимаю, — почухал Князь стриженый затылок, — я же от Илонки звонил, что сегодня приеду. Спит она, что ли?

— Может, случилось что, — задумался и я, — сердце там, скорая и все такое.

— Сплюнь, — Князь вновь потянулся к кнопке, но вдруг отдернул руку и замер. — Там кто-то есть, — чуть слышный шепот я разобрал с трудом.

— С чего ты взял?

— Глазок, — шепнул Князь, прижимая палец к губам и припав ухом к замочной скважине. — Кто-то ходит, очень осторожно. И к глазку подходили, тень мелькнула.

— И что теперь? — я тоже перешел на шепот. — Милицию вызывать?

— Юморист, — дыбанул Князь на дверь, словно на личного врага, и отступил на два шага.

Такого номера я еще не видывал, хотя в жизни довелось этих самых дверей повышибать немало. Но эта отворялась наружу и по опыту я знал, что внутри обязательно имеется стальной засов, предохраняющий обе створки от лихоимцев. Не знаю, какие законы механики и сопромата Князь опроверг одним, точно выверенным ударом ноги, может, и все сразу, потому что дверь распахнулась, наполнив лестничную площадку ужасающим грохотом и лязгом разлетевшихся по прихожей деталей запора. В полутемном коридоре прижался к стене широкоплечий детина в кожаной куртке, видимо, не осознавший еще, почему это двери вдруг не стало.

— Стоять! — зарычал Витька, скользя вглубь прихожей. Я сунулся следом, щелкая оказавшийся под рукой выключатель. Заливший прихожую свет настенного бра позволил детине разглядеть наши физиономии, и он тут же зашарил рукой под курткой. Но здоровенный «тетешник» пользы хозяину не принес, Князь с лету втер ему носком правой ноги под колено, отпрыгнул и, крутанувшись вокруг собственной оси, каблуком смел неведомого квартиранта в дальний угол.

Заняло это пару секунд, Князь растворился в глубине квартиры, а я, подобрав с ковровой дорожки выбитый им пистолет, гепнул хватавшему посиневшими губами ускользающий из легких воздух детине по темечку. Чтобы не вздумал что учудить, оставшись без присмотра.

В комнате, за дверьми которой скрылся Князь, что-то загремело-загрохотало, раздался яростный выкрик и начался какой-то слоновий разгул. Я щелкнул предохранителем, на всякий случай пнул отъехавшего детину ногой по печени и ринулся на подмогу.

В довольно просторной гостиной бой шел не на жизнь, а на смерть. Витькиным противником оказался невысокий, но верткий азиат в черном «пумовском» костюме, гонявший нунчаками воздух не хуже вентилятора. Посреди комнаты лежал оброненный кем-то из них сервант, усеявший ковер миллионом зеркальных осколков. Вокруг поверженной мебели оба и скакали. Косоглазый вентилятор норовил стегануть Витьку наверняка, мигом раскусив, что перед ним вовсе не баклан из хулиганского поселка, а Князь осторожничал, понимая — против лома нет приема, а хитрые палки в умелых руках фору дадут любой арматуре.

Трофейная волына придала мне уверенности и, вскинув ствол на уровень косоглазой головки, я рявкнул: — Замри, падаль! — маленько даже любуясь собой со стороны. Но, должно быть, следовало тут же перевести это на китайский или пес его знает какой язык, а так этот ниндзя, кажется, ни хрена не понял и грозной команды не выполнил. Наоборот, круто развернувшись, он махнул рукой, и мое оружие звякнуло о батарею парового отопления. Что интересно, махнул косоглазый всего раз, мне же досталось дважды, вместе с отбитой кистью правой руки онемело левое плечо. Но Князь момент не упустил, пострадал не напрасно. Разметнувшись над остатками серванта, Витька рубанул ребром ладони по узкому плечу. Нунчаки отправились за пистолетом, а Князь пошел работать всеми сорока восемью конечностями, гвоздя второго визитера почем зря. Тот, однако, все не сдавался, сумел даже в оборотку пнуть Витьку ногой в коленную чашечку и нанести несколько стремительных ударов по корпусу, от которых Князь с трудом, но сумел уйти. Помогли ему стены родного дома, вернее, домашняя мебель. Косоглазый задел ногой массивный обеденный стол, чуть замешкался и не успел блокировать прямой удар под сердце. Зато узкие косые глаза закатить успел, удар ногой по почкам вряд ли почувствовал и безмолвно затих на истерзанном ковре.