Алексей Суконкин - Небесный щит. Часть 2. Чужие горы

Джин пожал руку, и повернувшись к Рамусу, представил своего друга:

— Это Нкет, он глава районной полиции.

— Рамус, — представился пограничник.

— Начальник пограничников в юго-восточной зоне, — сообщил Джин, обращаясь к Нкету.

Нкет и Рамус уважительно пожали друг другу руки.

— Сколько человек? — Нкет перешел к решению деловых вопросов.

— Пятеро.

— Ну, пятеро влезут. У меня там и пятнадцать сидело. Ну, давай, выводи их в гараж… сейчас разместим.

Пленных вывели из машины и по наклонному сходу завели в подвальный гараж, а в самом гараже открыли люк, ведущий в подполье.

— Сидеть там будете столько, сколько ваши командиры или родственники будут собирать деньги на выкуп, — сказал Джин, глядя на полковника.

— Людей бы перевязать, а то на дожде все повязки намокли, — попросил Удет. — Начнется нагноение ран, и вам не за кого станет получать выкуп.

— Я подумаю, — кивнул Джин. — А теперь давайте по одному подходите, я буду вас развязывать, после чего самостоятельно спускаетесь вниз.

Удет и мысли не смог допустить, чтобы попытаться тут что-то предпринять в плане побега. Слишком уж невеселые лица были у охранников, стоящих с автоматами наперевес.

Алекс протянул руки, и Рамус ножом срезал веревки. Полковник потер затекшие руки.

— Вниз, — сказал Джин.

Удет двинулся к люку, сел на край, спустил вниз ноги.

— Глубоко здесь?

— Не разобьешься, — Джин подтолкнул ногой полковника в спину, и тот сорвался вниз. По характеру звука все поняли, что там не глубоко.

— Следующий, — Джин повернулся к остальным.

Вскоре все «зеленые береты» были уже внизу. Люк закрыли. Сверху на него уложили несколько мешков с цементом, найденных тут же. Только после этого Джин перевел дух:

— Так, двое остаются здесь, один идет отдыхать. Через четыре часа он возвращается, спать идет следующий, и так далее по ротации. Все понятно? — Джин посмотрел на троих пограничников, которые номинально подчинялись Рамусу.

Те в свою очередь посмотрели на своего начальника. Рамус кивнул.

— Для вас отведем специальную комнату, — сказал Нкет. — Там и отдыхать будете и кушать, и готовить еду.

— Главная ваша задача — чтобы «береты» не вырвались из подвала, — разъяснил Рамус. — Они это могут сделать, так как обладают специальной подготовкой для побега из плена. Так что смотреть в оба! Ясно?

— Ясно, — кивнули все трое.

— Если они сбегут, лично расстреляю, — сказал Джин, понизив голос.

Пограничники промолчали.

Джин, Нкет и Рамус поднялись в одну из комнат. Джин по свойски раскрыл какой-то шкаф и достал оттуда бутылку коньяка:

— Никто не против? — спросил он, повернувшись к собеседникам.

Нкет смолчал, а Рамус кивнул:

— Налей немного.

— О бое на аэродроме уже уведомлены все подразделения полиции, — сказал Нкет. — Мне приказано усилить бдительность, так как есть вероятность того, что кто-то из американцев вырвался из окружения и ушел в неизвестном направлении.

— Вот даже как, — сказал Джин. — Это значит, что теперь полиция будет в этом районе досматривать все машины…

— Мне такого приказа не давали, — помотал головой полицейский. — Досмотр проводят только в приграничном районе от Гекеду до Масенты. То есть в пределах пятидесяти километрах от аэродрома. А у нас тут тихо…

— Мне нужна машина, в которой можно перевезти два трупа в столицу, — сказал Джин.

— Без проблем, — кивнул Нкет. — Что еще?

— Пока все, — сказал Джин.

— Есть хочу, — вставил Рамус. — Что-то последнее время не располагало к еде…

— Сейчас распоряжусь, — кивнул Нкет, и тут же проникся взглядом хищника: — А теперь обговорим мою долю.

— Ты участвуешь с нами в равной степени, и мы делим проценты, или тебя интересует твердая сумма? — спросил Джин.

— Меня… — полицейский на секунду задумался. — Дело сложное, и раньше мы никогда птиц такого ранга не ловили… исход может быть любой — от получения всех денег, до пули между глаз…

— Поэтому я и спрашиваю, — Джин прищурился.

— Меня интересует твердая сумма, но так же я не откажусь и от процентов. Давайте сделаем так: я получаю за приют пленных, скажем, двадцать тысяч, а остальное, ну, скажем, двадцать процентов от выручки, я делю с вами по результату. Договорились?

— Сейчас десять, и по результату десять. Поверь, Нкет, у нас большие накладные расходы. Я положил кучу людей, чтобы взять этих негодяев живыми… — Джин заговорил другим тоном, и теперь в его голосе сквозили твердые нотки.

— Зато я в курсе всех дел, — набивал себе цену Нкет. — Я по своей должности буду знать весь ход расследования этого инцидента. И вы же понимаете, что американцев будут искать не только спецслужбы США, но и наши тоже…

— Поэтому — десять сейчас и десять процентов — по результату, — в разговор вступил Рамус.

— Я настаиваю на своей цифре, — сказал Нкет. — Вы же сами сейчас как пропавшие без вести. Как вы будете объяснять своему командованию, куда вы пропали с поля боя?

— Вот в этом объяснении как раз те проценты, которые я мог бы разделить со своими друзьями, — сказал Джин. — Поверь, без подкупа своих командиров я бы ничего сделать не мог!

— Боже, — улыбнулся Нкет, и своей улыбкой мгновенно снял возникшее напряжение: — Куда катится наша страна? Кругом одна коррупция, взятки, измена… ладно, я согласен на десять и десять. Но за машину до столицы заплатите отдельно.

— Договорились, — Джин пожал полицейскому руку.

Рамус сделал то же самое.

— Лейтенант, — Удет пошарил рукой в темноте. — Как самочувствие?

— Спасибо, — тихо отозвался Уитмор. — Мне кажется, что я сейчас сдохну.

— Ты пришел в себя, и это главное. У нас с тобой множественные осколочные ранения, и спасибо гвинейским врачам, что они спасли нам жизнь…

— После того, как эту жизнь чуть не забрали гвинейские военные… — пробурчал Уитмор.

— Ладно, дело прошлое, — сказал полковник. — Сейчас нам нужно думать о том, как вырваться отсюда…

— Каковы наши шансы? — спросил Бейкер.

— Сейчас — нулевые, — сказал Удет. — Уйдет несколько дней, пока наши охранники немного успокоятся и начнут допускать ошибки.

— Как только сложится обстановка, я буду действовать, — хрипло заявил Бёрнс.

— Только не во вред другим, — тихо прохрипел Уитмор. — А то ты уйдешь, а кто-то останется.

— Краем уха, сэр, я слышал, что они говорили вам о выкупе, — сказал Бейкер.

— Да, — кивнул в темноте полковник. — Они нас оставили в живых только потому, что посчитали возможным продать нас или командованию, или семьям.

— А если кого-то не выкупят, его убьют, сэр? — спросил Маккински.

— Все может быть, — отозвался полковник.

— Плохо, — вздохнул рядовой. — Меня, значит, точно убьют. За рядового командование платить не станет, а богатых родственников у меня нет.