Сергей Гайдуков - Последний свидетель

— Значит, вернешься! — рявкнул Шустров. — Ничего с тобой не случится. Пешком она, видите ли, не хочет возвращаться... А я не хочу, чтобы мне башку снесли! Что важнее?!

Наташа промолчала, а Шустров, закончив плеваться яростными словами, подумал о том, как ему было хорошо одному, пусть прячущемуся, преследуемому, но не обязанному объяснять всяким малолетним дурам элементарные вещи. В последнее время люди стали его утомлять.

А бело-синяя машина продолжала мчаться по степи, делая все возможное, чтобы сократить расстояние, но не в силах это сделать. Шустров, конечно, не мог разглядеть, кто его преследует, но он не мог не отдать должное настырности этого типа.

— Ты местная? — спросил Михаил.

— Вообще-то да...

— Что у нас впереди по курсу? Куда мы приедем, если будем гнать в этом направлении?

— В каком направлении?

Шустров махнул рукой на запад.

— Там... Там Город Мертвых.

— Что?! — Шустров едва сдержался, чтобы не влепить девчонке пощечину. Нашла время для шуточек! — Какой еще Город Мертвых?! Поостри мне еще!

— Я серьезно. Город Мертвых — это в переводе на русский, а по-казахски он как-то по-другому называется.

— Что за Город?

— Древний казахский город. Несколько домов там всего раскопали, а называется — Город. Мы ездили с классом на экскурсию.

— Кто его раскопал?

— Кто-кто... Археологи. Лет десять назад. Каждый год сюда приезжали, а потом деньги у них кончились, так и оставили полураскопанным.

— Там никто не живет?

— А кто же там будет жить? Он же называется — Город Мертвых. Оттуда еще в древности все ушли, потому что он вроде как проклятый стал, этот город... А сейчас тем более — кто туда полезет?

— Ясно. — Шустров посмотрел в зеркальце и скрипнул зубами. «Жигули» если и отставали, то крайне медленно. — Сколько туда ехать? До Города твоего?

— Не знаю, — Наташа пожала плечами. — Часа два, два с половиной от Новоудельска. Может быть.

«Два часа на экскурсионном автобусе, — подумал Шустров. — Чуть больше часа на этой зверюге». Он уважительно похлопал ладонью по приборной доске джипа.

— Когда вы меня высадите? — снова спросила Наташа. — Если в Городе, то это слишком далеко...

— За тобой приедут, — ответил Шустров, глядя за медленным движением стрелки спидометра в правый угол прибора. — Видишь, за нами менты увязались... И мне нужно от них оторваться. Я не могу тормозить, чтобы тебя высаживать.

— А если вы от них так и не оторветесь? — Наташа обернулась и посмотрела в окно на бело-синее пятнышко вдали.

— Тогда я приторможу у Города Мертвых. И высажу тебя, — сказал Шустров. Он не пояснил только, что любое укрытие сгодится ему для того, чтобы отрубить свой «хвост» раз и навсегда. Одна сине-белая машина останется в степи или несколько — это уже частности.

— А это вы видели? — вдруг спросила Наташа.

— Что?

— Вон там, вверху...

Шустров хотел высунуть голову в окно, чтобы посмотреть, но усиливающийся характерный звук и без того сказал ему все, что нужно.

— Сволочи, козлы, придурки! — кричат Шустров, дико тряся головой и стуча кулаками по рулевому колесу. — Гады! Ишаки летающие!

Наташа испуганно подалась назад. Она взобралась с ногами на заднее сиденье джипа и широко раскрытыми глазами смотрела, как черная точка в небе быстро увеличивается, принимая очертания вертолета.

Именно в этот момент Малыш, чувствуя, что проигрыш в гонке становится для него неминуемым, в жесте отчаяния выставил в окно автомат и выпустил длинную очередь вдогонку «Крайслеру».

— Может, вам помочь? — спросил майор, но в глазах его Бондарев прочел упование на то, что помощь все-таки не понадобится.

— Обойдемся, — весело сказал Бондарев и показал на садящийся в сотне метров от них вертолет. — Хватит с вас, и так устроили вам веселую жизнь...

— Это точно, — согласился майор, оглядывая площадку перед будкой ГАИ, откуда теперь нужно было убирать два мертвых тела. — Тогда счастливо!

Бондарев наскоро пожал ему руку и побежал к вертолету, двигатель которого не выключался, и лопасти вращались на малых оборотах.

— Поехали, — крикнул он, запрыгивая в люк и хватаясь за протянутую ему руку. Люк немедленно захлопнулся, мотор заревел, и машина стала медленно подниматься вверх. Бондарев кинул на пол свой вещмешок и повалился на лавку, потеряв равновесие от резкого толчка набирающего высоту вертолета.

— Вот черт, — рассмеялся он над собственной неуклюжестью и посмотрел на людей, что сидели напротив, чтобы и они улыбнулись.

На него уставились четыре совершенно незнакомых ему мужчины. Бондарев моментально принял вертикальное положение.

— Что за... — У него даже не нашлось слова, чтобы выразить охватившее его изумление. — Вы кто такие, парни?

Сидевший с краю невысокий широкоплечий мужчина, со стриженой, почти квадратной по очертанию головой, чуть приподнялся с лавки и представился:

— Старший сержант Лапин. Степногорский ОМОН.

— Что? — Лицо Бондарева исказилось в гримасе. — Какой еще степногорский ОМОН? Где мои ребята?

— Не знаю, — невозмутимо ответил Лапин. — Нас послали сюда. В ваше распоряжение. Просили передать на словах: операция «Красное солнце» свернута.

Бондарев резко откинулся головой назад, треснувшись затылком об металл, но не почувствовал боли. Вроде бы все было понятно: казахи забеспокоились суетой в приграничном районе, поэтому МВД быстренько сыграло отбой, группы «Астра» и «Бамбук» отвели назад, а операцию официально прикрыли. Все это вполне возможно. Но где обещанная Директором помощь? Контора не была связана никакими формальностями по той простой причине, что ее не существовало ни в одном официальном документе. Поэтому волнения казахских властей не могли оказать на политику Конторы никакого влияния.

Тем не менее обещанной Директором помощи не было. Вместо этого был какой-то ОМОН. Степногорский. Бондарев сокрушенно покачал головой... Влип.

Если бы Бондарев не знал Директора так хорошо, он употребил бы другое слово. Подстава.

— Что-то не так? — поинтересовался старший сержант Лапин.

«Все не так!» — хотел ответить Бондарев, но сдержался.

— Почему вас так мало? — спросил Бондарев.

— Мало? — Лапин искренне удивился. — А чо такое-то?

Это его «чо» заставило Бондарева волноваться. Он посмотрел в иллюминатор, чтобы унять волнение и не сорваться. Все-таки партнеры.

— Нам сказали, что одного мужика надо взять, — продолжал Лапин, словно не замечая реакции Бондарева. — Так уж куда больше четверых? Да еще вы в придачу.

Бондарев снова уставился в иллюминатор. «Да еще вы в придачу». В придачу. Ох, сопляк, не знаешь ты, кто тут в придачу, а кто здесь основным...

— Зубки-то где посеял? — перевел разговор Бондарев, кивая на металлические протезы во рту старшего сержанта.