Глеб Исаев - Возвращение [СИ]

Впрочем, когда окончил чтение, сумбур в мыслях пришлось успокаивать. "Такого и всего за неполных пятнадцать лет? Умом Россию не понять, — выдохнул он, — и Афган просрали, и Чечню, ох, чудаки".

Впрочем, спасло от потрясения то, что большая часть прочитанного воспринималась как неумная фантастика.

"Демократы?" — Георгий криво усмехнулся, представив на улицах столицы толпу бородатых интеллигентов, прыгающих наперерез танкам.

"Чудаки. Попробовали бы они моих парней остановить, — вновь, уже скептически, свел губы офицер. — Одно слово, чудаки с другой буквы".

Особое умиление вызвал неприкрытый цинизм, с которым "болеющие за страну", горлопаны растаскивали остатки рухнувшей державы. "Нет, умом этого не понять", — отложил Георгий книгу.

Вопросов, конечно, возникло море: "Что такое сотовый, с чем едят ваучер, какой такой дефолт? — однако понемногу разобрался. — Беспроводной телефон, ну, это понятно. Прогресс идет, рынок, тоже ясно, а в остальном, все так же. Только жестче и хуже. По крайней мере, у нас столько человек в одну палату не совали".

Ужин разочаровал. Проголодавшийся Георгий мигом проглотил свою порцию и затосковал. "Так не пойдет, — рассудил он. — Нужно что-то предпринять, — обвел глазами жующих соседей. — Похоже, больничное тут почти никто не ест. Ну и ладно", — поднялся и прошел в коридор.

— Столовая? — девочка у стойки оторвала взгляд от мелькающих на ярком цветном экране картинок. — А вам что, не принесли?

Он улыбнулся: — Так голодный я. Трое суток проспал.

— Ну, это там, дальше по коридору, — сжалилась медсестра. — Только я не знаю, дадут ли… — покачала она в сомнении головой. — У нас лежачим разносят.

— Ничего, я попрошу, — Георгий уверенно двинулся вперед. Спустился на этаж ниже и заглянул в полупустой зал.

— Хозяйка, покормишь? — спросил у толстой зевающей поварихи. — А я, вон, мусор выкину, — заметил он бачок с помоями.

— Да? Садись, — обрадованно закивала та. — А то все самим приходится.

Плотно закусив, Георгий отправился выполнять обещание. Прогулка по улице принесла много новых впечатлений.

Сработало главное правило разведчика. Попав в незнакомое сообщество, нужно осмотреться и постараться стать похожим на остальных. Чужаков не любят. Они опасны.

Накинул висящую в подсобке телогрейку, пригладил реденькие волосы и осторожно понес ведро во двор.

— Эй, отец, — голос стоящего у ограды человека не привлек внимания.

— Я тебе говорю… — вновь окликнул голос.

Георгий обернулся, сообразив, что зовут именно его.

— Чего? — взглянул он на мужика.

— Давай, я свиньям скормлю, — хрустнул мятой купюрой человек.

"Во, как? — удивился Георгий. — Рынок, значит".

— Сколько? — неожиданно даже для самого себя, уточнил новоявленный бизнесмен.

Логика подсказала: "Рынок, значит, нужно торговаться".

— Полсотни. Хватит? — мужик вновь помял банкноту.

— Сто, — отрезал Георгий. — А если договоримся, то я тебе каждый день буду носить.

— Заметано, — свиновод легко расстался с еще одной бумажкой. Ловко перелил бурду в большую канистру и вернул ведро. — До завтра, — вежливо попрощался пациент с благодетелем и отправился обратно.

"Сейчас главное — разобраться с ценами на местном рынке помоев, — усмехнулся начинающий бизнесмен. — И… застолбить за собой хлебное место — это два". Он вошел в подъезд и нос к носу столкнулся с высоким, несуразно громоздким, мужчиной.

Не дожидаясь, пока добровольный помощник закроет дверь, мужик, ухватил Гошу за ворот телогрейки: — Хавку налево тыришь? — сипло прогудел ревнитель порядка. — Значит так: Половину денег, что тебе отстегнули, гони.

— С чего бы? — искренне удивился Георгий.

— За крышу.

— Какая еще крыша?..

— Из шифера… Тупой? Или придуриваешься? — здоровяк размахнулся, норовя угодить ь низкорослому идиоту кулаком в челюсть, но вдруг сам потерял опору. А последовавшее падение на жесткие ступени стало вдвойне неожиданным, потому как плешивый мужичок, как показалось, и не делал для этого ровным счетом ничего. Он просто немного качнулся, согнув ногу в колене.

По всему выходило, что новоявленный рэкетир просто запнулся о неудачно выставленную ногу жертвы.

— Ах ты… — взъярился длинный, пытаясь встать с пола. И тут в глазах у него вспыхнул настоящий фейерверк искр. Голова с громким стуком впечаталась в крашеную стенку. Вымогатель уплыл в туман и вовсе не почувствовал, как ему на затылок потекла скопившаяся на дне помойного ведра жижа.

— Охолодись, — посоветовал Георгий, брезгливо отодвинув ногу сидящего на полу великана.

— Забавно, — усмехнулся он, — крыша, так понимаю, значит покровительство? Ну, нам это ни к чему.

Однако подъем на третий этаж показал — не все так гладко. В горле запершило, дыхание сбилось.

"А вот с этим нужно что-то делать", — сердито ухватил себя Георгий за выступающий животик под ветхой тельняшкой.

Крыльцо скрипнуло, Георгий старательно вытер испачканную в грязи обувь, легонько толкнул незапертую дверь и шагнул в темный проем.

Мать схоронили, пока он лежал в беспамятстве. Самого Гошу выписали из больницы неделей позже. Врач бесстрастно взглянул на данные анализов, устало потер красные после ночного дежурства глаза и принялся заполнять карточку.

— Случай твой, конечно, из ряда вон выходящий, прецедентов я лично не помню, поэтому и прогнозов делать не стану, — он перечеркнул незаполненные графы. — Рецидив возможен в любой момент, пусть инвалидность остается. Мало ли… От твоих пяти тысяч государство не обеднеет, — скорее убеждая самого себя, подвел итог рассуждениям доктор.

Георгий вошел в темноту нетопленной избы. Исхудавшая Муська прыгнула с пыльного подоконника и сорванным от беспрестанного мяуканья голосом поприветствовала хозяина.

— Вот так вот, — Георгий стянул потертую шапку, подаренную ему сердобольными поварихами. — Одни мы теперь с тобой, киска, остались.

Опустился на стул и хмуро взглянул на сдвинутый в середину комнаты стол. Воображение подсказало, что на нем и стояла казенная домовина.

— Покормить тебя? — обратил он внимание на истошно орущую возле ног кошку.

— Сейчас, — вынул из кармана подсохшую булочку с ливером, раскрошил в вылизанной до блеска кошачьей миске.

Георгий посмотрел как жадно, утробно рыча, накинулась кошка на эрзац-корм. И только тут заметил, что дверца буфета приоткрыта. Поднялся, заглянул внутрь. Вместо аккуратной стопки на полке лежал скомканный ворох бумажек. Словно кто-то, вовсе не заботясь о сохранности остального, искал нечто важное.

Обнаружилась и пустая коробка от наград. Однако ни самих орденов, ни наградных документов не отыскал.