Александр Тамоников - Халхин-Гол. Граница на крови

— Не до этого, Алтан, — сказал командир сводной группы. — Думаю, с утра нам следует ждать второй атаки японцев. У Куроки остались еще две штурмовые роты, правда, без техники, тем не менее это порядка двухсот человек и, главное, с проклятыми станковыми пулеметами, которые японцы наверняка установят и как следует укроют на сопках. У них еще остались и танки, и бронеавтомобили. Вполне вероятен подход дополнительных сил и, конечно же, возможно, даже обязательно применение авиации. Но я сейчас хотел поговорить о другом. — Новиков повернулся к Гандоригу и спросил: — Скажи, капитан, как ты считаешь, вторая ударная японская рота способна провести повторный штурм с фланга?

— Они выбрали неудачное направление. Коридор для наступления слишком узок.

— Твое мнение, старший лейтенант? — Новиков посмотрел на Шагаева.

— Полностью согласен с капитаном Гандоригом.

— А ведь участок, расположенный чуть восточнее, куда более пригоден для разворачивания всех сил противника. Взгляните на карту. Вот он, — проговорил командир тактической группы.

— Да знаем мы про этот участок, находящийся восточнее сопок, — сказал Шагаев. — Японцам надо отступить до Дэлгэра и подойти к рубежу нашей обороны именно там. Тогда господин Одзава сможет развернуть все свои силы, посадить на сопки расчеты станковых пулеметов. Расстояние от рубежа подготовки атаки до наших позиций будет минимальным, от силы триста метров. А у Одзавы…

Капитан Новиков прервал старшего лейтенанта и произнес:

— Я знаю, что из техники осталось у капитана Одзавы, какова численность его, уверен в том, что этой ночью он выведет ее на восточный рубеж. На берегу ему ничего, кроме разгрома, не светит. Посему приказываю немедленно выслать разведгруппу к этому участку. Она должна будет зафиксировать маневр японцев. Исходя из этих данных, тебе придется скрытно перестроить свои боевые порядки.

— Но у нас всего одно противотанковое орудие.

— Я передам вам пару БА-10, большего, к сожалению, сделать не смогу. Впрочем, у вас в роте ручных пулеметов вдвое больше, чем у меня.

— Хорошо, что хоть так. У БА-10 тоже есть пушки.

— Бронеавтомобили надо будет быстро укрыть. Капониры, понятное дело, вы вырыть не успеете, но хотя бы навалите земляные брустверы.

— Это сделаем.

— Броневики пришлю после сообщения о перегруппировке роты. Для доклада явиться старшему лейтенанту Шагаеву.

Гандориг тяжело вздохнул.

— Ты обиделся, капитан? — спросил Новиков. — Считаешь, что я не уверен в тебе? Это не так. Советника я запросил лишь потому, что с ним нам легче будет оценить обстановку.

Монгольский капитан улыбнулся и сказал:

— Да я ничего не имею против. Какие между нами могут быть обиды?

— Вот это правильно. Вы, товарищи офицеры, шум за рекой слышали?

Гандориг кивнул.

— И слышали, и с постов охранения о нем докладывали. Только непонятный шум. Это не танки, не бронеавтомобили, похоже на какие-то табуны лошадей. Я хотел у тебя, командир, спросить, что за движения такие?

— Не знаю. И связи с батальоном нет. Ладно, пойду к себе, отдыхать надо, чувствую, завтрашний день будет куда тяжелее прошедшего. Но посыльного отправляйте в любое время, — сказал Новиков и ушел на КНП тактической группы.

В 01.10 командирский автомобиль «Курогани» остановился на широкой равнине между сопок. Вскоре лейтенант Сасаки услышал звук двигателей, а еще через десять минут к машине вышел передовой взвод танков «Оцу». За ним появились «Чи-Ха», грузовики с орудиями на прицепах, расчетами и снарядными ящиками в кузовах. Люди покинули технику, вышли размяться.

К «Курогани» подошел танкист и представился:

— Командир танковой роты, старший всей группы капитан Джун Нода. — Он повернулся, окликнул двух офицеров и назвал их, когда они подошли: — Командир гаубичной батареи капитан Акио Хусино и командир отдельного взвода второй лейтенант Керо Огава.

Заместитель майора Куроки козырнул и ответил:

— Лейтенант Моку Сасаки. Вы, господин капитан, должны передать мне пакет с планом.

— Да, держите, лейтенант.

Сасаки принял пакет, проверил целостность печати и спросил:

— Вам полковник Танака задачу не ставил?

— Только по выходу в этот квадрат. Остальное в плане и по решению майора Куроки.

— Понятно. Я сейчас же доставлю пакет командиру роты, здесь оставлю связистов. Они подготовят аппаратуру и провода, дабы впоследствии протянуть их.

Нода кивнул и поинтересовался:

— Сколько времени займет доклад и принятие решения о размещении наших подразделений с определением боевой задачи?

— Недолго. До КНП роты всего километр. Майор Куроки ознакомится с планом действий, примет решение, и я тут же вернусь. Мы понимаем, что вам нужен отдых.

— Хорошо, ждем.

Майор Куроки вскрыл конверт в два часа. О конкретной расстановке подразделений в плане ничего не говорилось. Этот вопрос решался по усмотрению майора, что его вполне устраивало.

— Возвращайся, лейтенант. Батарее встать там, где я и говорил, танковой роте и взводу — на удалении в двести метров за сопками, — приказал он Сасаки.

— Шум двигателей услышат русские.

— Да и черт с ними. Его вполне возможно принять за перегруппировку техники роты. А вообще мне плевать, что подумают русские. Им осталось жить до утра. Ты продумай по ходу, куда мы их трупы девать будем.

— Да в реку и сбросим.

— Это не так просто, как кажется. Не два-три трупа и даже не десятки, а сотни придется сбрасывать. Но определимся. Давай к усилению. Как только все встанут на рубежах, связистам протянуть провода. После чего командирам танковой роты и гаубичной батареи связаться со мной. Вперед!

Сасаки уехал.

К трем часам ночи роты и батарея встали на позициях. Танкисты на промежуточных, артиллеристы — на основной. Связисты протянули провода.

Как только старший рядовой Керо Есида подключил их к телефонному аппарату, прошли сигналы вызова.

— Майор Куроки на связи, — ответил командир ударной роты.

— Здесь Нода! Машины на рубеже.

— Прекрасно, отдыхайте. Я свяжусь с вами ориентировочно в восемь тридцать и определю задачу. Отбой.

— Отбой.

После доклада танкиста на связь вышел командир гаубичной батареи:

— Здесь Хусино! Приветствую вас, господин майор.

— И я приветствую вас, капитан.

— Докладываю! Орудия на позициях, с четырех отбой, хотел бы знать, когда объявить подъем.

— Для вас в восемь.

— Хорошо. Четырех часов вполне хватит на восстановление сил. Задачу вы определите в то же время?

— Да.

— До связи!

— До связи, капитан.

Переговорив с командирами подразделений усиления, Куроки решил изучить план с утра и опустился на лежак. На своем месте устроился его заместитель.