Алексей Наст - Русский разведчик

— Заметь, Моисей, без воды в жару. Когда зной припекает.

— Это здесь ещё не припекает!

— Вот, вот! А в машине уже как в аду! Духота! Почему у тебя нет кондиционера в тачке?

В Германии во всех машинах стоят кондиционеры.

— Заливаешь?

— Честно! Там — цивилизация!

Маслов как-то искривился, словно ему не хотелось выдавать страшную правду.

— А-а-а… лишние бабки!

— Так шекелей полно! Тем более — не твои!

— Не цепляйся к словам! Колись про себя — про воду!

— Пребывание в жарком, знойном Закавказье тоже тому причиной. Как мне там хотелось пить! Каждый день, каждый вечер, каждую ночь. Вода там подавалась только утром и вечером на несколько часов, и то тёплая. Отвратительная такая. Пить невозможно. Её вскипятишь — она ещё отвратнее. В родниках (там были только родники) вода была с каким-то земляным привкусом, и тоже тёплая!

— В холодильнике бы охладил!

— Не было у меня там холодильника! А мне хотелось ледяной минералки. Взять запотевшую от холода бутылку, со щелком откупорить крышку. Ш-ш-ш… Пузырьки… У!

— Так смачно рассказываешь, даже пить захотелось.

— Советую потерпеть. Твоя вода в бутылках точно протухла.

— Кстати, ты не боишься так открыто вещать про узбекскую пустыню, про Закавказье? Тут тебе не Германия. Следи за словами, — Маслов хитро прищурился. Джип уже ушёл из плотного потока машин и выдвигался в пригород.

— К чему вопрос? — Сергей усмехнулся. — Замечал наблюдение за собой?

— Сплюнь! Что за мной наблюдать? Я чист перед Израилем и МОССАДом. Здесь жил тихо, не шалил. Так, для профилактики спросил.

— На всякий случай, — подсказал Сергей.

— Точно!

— Вот случай и настал.

Маслов погрустнел.

— Да. Будь он не ладен.

— Кто?

— Старик этот чёртов. Притащился в Израиль. Не мог сдохнуть в Америке.

Сергей рассмеялся негодованию Маслова, стал смотреть на дорогу, потом сам загрустил. Вот ведь как сложилось — приехал в Израиль не туристом, не паломником по Святым местам, а ликвидатором. То есть давить предателя будет Изя — это его дело, Сергей только на подхвате, потом — обычная рутинная разведка — скучная бытовуха, но всё-таки не приятно.

— Что скис? — спросил Маслов.

— Проводишь к месту распятия Христа, когда приедем на место?

— На Голгофу тянет? Так много нагрешил?

— Христа же распяли не за грехи!

— Не за Его грехи, а за грехи тех, кто Его судил.

— Имеешь в виду прокуратора Иудеи Понтия Пилата?

— Нет. Тех уродов, которые выбирали, кого помиловать в честь праздника: Христа или бандита Варавву. Это они, ортодоксы, осудили Христа. Местная мафия, на доходы и авторитет которой Христос покусился, когда разогнал торговцев в храме.

— Очередная версия библейской истории!

— Моя версия. Я здесь много думал на эту тему.

— Да, ну! Маслов, не смеши меня!

— Серьёзно, И! Всё советское ушло в сторону, осталось другое — чисто человеческое…

— Маслов, ты же христианин, хоть и еврей.

— Не будем дискутировать на тему убеждений.

— В общем, ты не советский. Дак мы все не советские — российские. А ты уже и не российский? Правильно на тебя Циммерман косо смотрит.

— Отстань! Прислали именно вас на мою голову. Как я не рад.

— Хорошо… Хорошо, но, когда приедем, сходим на Голгофу!

— Подкрепимся как следует и сходим. Как думаешь, новый адрес Зойтца в справочной уже есть?

— Мойша, адрес требуется узнать тайно. Узнаем в справочной, а потом он того… И что будет?

— Точно. Не подумал. А Иерусалим — город большой.

— Представляю.

— Ничего ты не представляешь!

Какое-то время ехали молча.

Движение впереди начало стопориться.

— Чтобы это там? — Маслов удивлённо тянул шею, словно это могло увеличить ему обзор.

Несколько полицейских регулировали движение по дороге.

Машины медленно ползли.

Вот и зона оцепления. Стойкий серный запах гари, чёрные, после пожара, останки остановки на трассе. Несколько мерцающих синими мигалками микроавтобусов «скорой помощи» — значит, есть пострадавшие.

— Что это? — удивился Сергей.

— Привыкай, И. Это результат обстрела самодельными ракетами.

— Арабы?

— Из сектора Газа шарахнули.

— Всё не уймутся!

— Смех смехом, а за такие дела следует за яйца подвешивать!

— Они наши союзники.

— Поверь моему опыту, арабы сами за себя. Перестанет Москва деньги давать, они быстро из друзей превратятся в беспощадных головорезов, и многие наши люди сложат головы по их вине…

— Нас имеешь в виду? — всхохотнул Сергей.

— Типун тебе на язык! Я в отдалённой перспективе имею в виду! Может и не сбудется.

— Мойша, я вижу, ты стал настоящим израильтянином. Смотришь на мир из окна тель-авивской квартиры, и считаешь, что это единственно верный взгляд!

— Тебе тоже, Иегуди, не помешает стать настоящим израильтянином, чтобы успешно выполнить задание.

Сергей вздохнул тяжело. Задание! Будь оно не ладно! Не думал никогда, что «контора» определит его в подручные палача. Изе что — он удавит старика Зойтца, и удовлетворённо будет радоваться, что сделал это — покарал предателя. А вот Сергей, каков его взгляд на это «мероприятие»? Может быть, если бы сразу Зойтца разоблачили, после подлого предательства, тогда, в те давние годы, лишение его жизни было бы оправданным… А сейчас? Может, пусть бы Бог и решал, как ему уйти в мир иной? А может, Бог всё и решил, и вот они — «ангелы смерти» прибыли на Землю обетованную, уже рыщут, мчатся в Иерусалим, чтобы совершить положенную отступнику кару?

Лучше не думать об этом…

А как не думать, если думается? Если думать будешь потом всегда, возвращаясь в мыслях к тому, что сделал. Все последующие события в жизни потом будут осмысливаться через призму этого дела?

Сергей тоскливо смотрел вперёд — машина вышла из пробки, и снова набрала скорость. Маслов, думая о своём, набычившись, вцепился в руль, словно кто-то невидимый собирался вырвать его. Сергей, повернув голову, внимательно посмотрел на Маслова. Затравленный взгляд у Мойши.

— Ты чего? — сердито спросил Маслов.

— Смотрю на тебя.

— А…

Сергею запомнился этот взгляд Маслова, эти месяцы в Израиле, и всё последующее, что там произошло…

«Может, поэтому всё это сейчас… Наказание за какой-то тот грех…», — с тоской думалось Сергею сейчас, в Америке.

Прогуливаясь по тюремному двору и ёжась от осеннего холода, Сергей всё время бросал взгляды исподтишка на Василия.

Пароля для контакта с Василием всё ещё не было. Сергей всё также успокаивал себя словами старой песни:

— Подождём!

Когда он услышал эту песенку? Очень давно. И в очень забавной ситуации.

Его только «отпустили» со службы на заслуженный отдых. Настроение после общения с начальством было паршивое. Он долго не уходил от здания СВР, то и дело потирая грудь в том месте, где ныло сердце от обиды на контору. И тут из светлой иномарки услышал весёлый голос Зимина: