Чингиз Абдуллаев - Лучше быть святым

– Какие убийства, какие группы? Не буду ничего говорить.

– В таком случае вы можете быть задержаны в соответствии с новым указом Президента на срок до тридцати суток.

– Перестаньте молоть чушь, – закричал взбешённый Никитинский.

Вадим Георгиевич чуть кашлянул.

– Господин Никитинский, я старше вас намного и по званию, и по возрасту. Будьте добры вести себя как полагается.

Никитинский умолк, тяжело дыша.

– Вам ясны ваши права? – строго спросил генерал. Майор, бросив сигарету, отвернулся.

– У вас будет очная ставка с неким Артуром Меликянцом, получавшим от вас задания по организации террористических действий. Нас интересует только один вопрос – кто ставил перед вами эти задачи?

Никитинский снова молчал.

– Считайте себя разжалованным, – убежденно сказал он.

– Это даже хорошо, – парировал генерал, – посижу с удочкой на пенсии. Давно мечтал.

– Вы, видимо, не совсем понимаете, – попытался взять себя в руки Никитинский, – я сотрудник специального отдела личной охраны Президента. На все вопросы я могу отвечать только в присутствии своего начальства, согласно моему статусу.

– Мы информируем ваше руководство, – холодно пообещал генерал, – больше ничего не хотите добавить?

– Больше ничего.

Вадим Георгиевич нажал кнопку селектора.

– Уведите арестованного.

Никитинский изумленно посмотрел на генерала.

– Задержанного, – поправил он.

– Я сказал правильно, – упрямо возразил генерал, – вы арестованы по подозрению в совершении тяжких преступлений. Уведите его.

Когда Никитинского увели, Николай Аркадьевич, стараясь не глядеть на Подшивалова, спросил у генерала:

– Может, не так строго? Все-таки личная охрана Президента.

– Он убийца, – твердо сказал Вадим Георгиевич. В этот момент раздался телефонный звонок. Из Брюсселя звонил Меджидов.

– Нас здесь радушно встретили, – доложил генерал Меджидов, – даже попытались залезть к нам в номер. Мы смогли их всех взять. Всю группу возглавлял полковник Пашков, он раньше работал в ГРУ, а теперь работает в какой-то ассоциации. Нужно задержать Никитинского.

– Уже арестовали. Пашков дает показания на Никитинского?

– Еще какие. Все организовывает этот майор. Пашков ему только помогал. Но самое главное, Пашков рассказал об убийстве Семенова. Запишите: Евгений Семенов, его застрелил Никитинский в октябре девяносто третьего года. Сам лично, на глазах у Пашкова. Они искали документы по приказу представителя личной охраны майора Никитинского. Все показания мы уже записали на пленку. Арестованных выдадим бельгийской полиции, нам они в посольстве ни к чему. – Вы просто молодцы, – не удержался Вадим Георгиевич, – вы нас здорово выручили. Наше посольство уже получило соответствующие инструкции. Срочно доставьте Пашкова к нам на Лубянку. Кажется, мы все-таки распутали этот клубок.

– Да. Теперь уже нет никаких сомнений. Вся деятельность координируется несколькими офицерами личиной охраны. Догадываетесь, кто за этим стоит?

Вадим Георгиевич испугался. Впервые в жизни.

– Да, – хрипло сказал он, – догадываюсь.

Настоящий процесс становления начался довольно давно, когда Борис Ельцин еще был в опале. Бросив скандально ославленного партийного функционера, карьеристы и аппаратчики даже не подозревали, какой промах они совершают. Но в истории Советского государства такого прецедента никогда не было. Как не могло быть вообще опальных министров. В тридцатые годы людей убирали целыми семьями, в семидесятые мирно отправляли на пенсию, в безызвестность. У Ельцина все получилось совсем иначе. Опальный министр, назначенный на свою должность уже после эффектного остракизма, коему его подверг Горбачев на Пленуме Московского горкома, он был избран депутатом парламента, а затем спикером российского парламента. И на всех этапах его нелегкой борьбы с Михаилом Горбачевым за спиной Ельцина незримо стояла фигура Александра Коржакова, будущего начальника личной охраны Президента.

Нет сомнений, что на первоначальном, этапе Коржаков был по-своему предан Ельцину и искренне привязан к нему, понимая, что его дальнейшая судьба напрямую зависит от успешной карьеры самого Ельцина.

Но с течением времени Коржаков из простого начальника личной охраны превратился в самую зловещую фигуру российского руководства. Как профессионал, Коржаков ничем себя особенно не проявил, и после отставки Ельцина с поста Первого секретаря Московского горкома, он также был отправлен отдохнуть, на пенсию. Оставшийся не у дел Коржаков на добровольных началах осуществлял охрану Ельцина, понимая, что перспектив в коммерческих структурах у него нет никаких.

Специалистом-психологом, каким и должен быть начальник личной охраны, Коржаков оказался ниже среднего. Он был только хорош в качестве рядового сотрудника личной охраны. Именно он в августе девяносто первого разрабатывал бредовые планы переодевания Ельцина, заказывал ему накладные усы и бороду, как в дешевых американских детективах, для последующего бегства, в случае необходимости, из Белого Дома. Трудно себе представить неузнанного Ельцина, даже с накладной бородой, тем более, что Президент имел ярко выраженный физический недостаток, который вообще невозможно было скрыть. Отсутствие двух пальцев левой руки и сама фигура Президента делали любую маскировку не просто наивной, но и смешной

Правда, уже в августе девяносто первого проявятся те тенденции, которые потом дадут кровавые всходы в октябре девяносто третьего. Уже тогда Коржаков создает личную охрану Президента, не подчиняющуюся формально никому, кроме него самого.

Для того, чтобы убрать Ельцина в августе девяносто первого достаточно было одного снайпера, даже просто сотрудника КГБ, умеющего стрелять. Охрана бездарно допускает участие Ельцина в митинге у Белого Дома, где почти двухметровый Президент влезает на танк, представляет собой почти идеальную мишень, как в тире. Разумеется он был в безопасности не благодаря своей личной охра не, а вопреки ей, так как никто всерьез не готовил «ликвидацию» Бориса Ельцина после отказа групп «Октава» и «Альфа»

Вскоре Коржакову подчиняют охрану Кремля во главе с генерал-лейтенантом Барсуковым, т. е. охрану стратегического центра России, а после октябрьских событий в подчинение Коржакова переходит охрана всех (без исключения) наиболее важных объектов высшей государственной власти, в том числе парламента и Совета Министров.

По существу Коржаков незаметно становится важнейшим политическим деятелем новой России. В отличие, скажем, от генерала Власика и Медведева, являвшихся лишь приставленными от НКВД – КГБ офицерами личной охраны Сталина и Брежнева. И пока соратники Ельцина выясняют в полемическом задоре, кто оказывает наибольшее влияние на Президента – Бурбулис, Гайдар, Полторанин, Шахрай или Шумейко, Коржаков уверенно завоевывает все новые позиции.