Михаил Нестеров - Убить в себе жалость

— Думаешь?

— Уверен.

— Что ж, придется сознаться, — вздохнула Валентина. — Ничего у меня не получилось. Котов зарезал мою кандидатуру, посоветовал поговорить с Волковым.

— Дело не в Котове. Я не дал бы тебе работать. Клянусь, первым делом накатал бы на имя прокурора «телегу», где подробно изложил бы твои истинные цели.

— А поверил бы тебе прокурор?

— Еще как поверил бы. Если честно, Валя, я уже беседовал с Волковым насчет твоей инициативы, так что все твои начинания зарубил заранее. И если бы прокурор дал «добро», я устроил бы тебе ад. Только представь: уходя домой после работы, ты проклинаешь меня; утром радостно приветствуешь, чтобы не навлечь мой гнев.

Маргелов с минуту смотрел на Ширяеву. Она с невероятным упорством шла к намеченной цели, цели весьма сомнительной и туманной, почти недостижимой и опасной. Отговаривать ее бесполезно.

— Что там тебе наговорил Котов? Рассказывай, — потребовал он.

Валентина вкратце передала ему содержание беседы.

Выслушав, Маргелов развел руки в стороны: «Ну, а я что говорил?»

— И что ты собираешься предпринять дальше? Напроситься в уголовный розыск? Тогда хочу тебе напомнить, что направление прокурорского надзора охватывает уголовно-процессуальную и оперативно-розыскную деятельность. Ты что, забыла, что прокурор осуществляет надзор независимо от ведомственной принадлежности? Не пройдет и суток, как тебя отстранят от ведения любого уголовного дела.

— Не читай мне лекций, все это я знаю не хуже тебя. Только хочу заметить, что подобные действия прокурора могут быть вызваны лишь при обнаружении нарушений закона.

— Ладно, согласен, устраиваясь на работу следователем, закон ты не нарушаешь, но есть еще такая вещь, называемая травлей. Повторяю, ты и дня не проработаешь в следственных органах. Советую обратиться в частное сыскное бюро.

— Спасибо за совет, Вася. Я уже открыла собственное сыскное агентство и веду расследование, только не собираюсь регистрировать свое маленькое предприятие. Почему ты мне раньше не сказал, что говорил обо мне с Волковым?

— Ты не спрашивала. Хотя могла догадаться, когда беседовала с Юрой Апраксиным.

— Ладно, проехали, хуже мне не стало. Теперь мне остается уповать на нашу с тобой дружбу. Поможешь?

— Чем?.. Ничего нового в материалах дела Михайлова не появилось… Кстати, помню, ты говорила что-то о нервах Курлычкина, что собираешься проверить их на прочность. Так вот, эту затею тоже выбрось из головы. Я ведь не дурак, понимаю, почему ты напрашивалась в первую очередь в прокуратуру, а затем уже в следственный отдел милиции, — мы работаем независимо от федеральных органов и милиции, полномочий у нас больше, стало быть, в осуществлении своих планов тебе было бы легче.

— Много текста, — поморщилась Валентина, намекая на тезисное словоблудие Маргелова. — Это в принципе и не совсем верно. А давай представим себе другую ситуацию. Допустим, тебе улыбнется счастье вести дело, в котором Курлычкин выступит либо свидетелем, либо потерпевшим. И на первый взгляд, оно никаким боком не будет соприкасаться с делом Михайлова. Думаю, как консультант я бы тебе пригодилась.

— Ты доиграешься, — тихо произнес Маргелов.

— Может, водочки выпьем? — предложила Валентина. — Вечерком. Так сказать, за успехи в нашей совместной работе.

— Не знаю, не знаю… — Следователь почесал голову. — Честно говоря, не хочется мне с тобой пить. И о чем мы с тобой будем говорить, о Курлычкине?

— По-моему, он не стоит того, чтобы его поганое имя произносили так часто.

Маргелов пробормотал что-то нечленораздельное.

— Кстати, как я выгляжу? — напросилась на комплимент Ширяева, вставая из-за стола.

Василий ответил весьма своеобразно:

— Ладно, купи бутылку. Посидим.

Одобрительно кивая, следователь подержал в руке плоскую трехсотпятидесятиграммовую бутылку «Смирновской», но взгляд, обращенный на Валентину, вопрошал: «Не мало ли на двоих?»

Женщина поняла его и достала из сумки еще одну точно такую же бутылку. Взгляд Маргелова потеплел.

Открывая пробку, он заметил:

— Крутые сейчас пьют «Людовик XIII». — И пояснил: — Коньяк есть такой, шестьсот «зеленых» за пузырь. Прикинь, Валя: восемь бутылок «Людовика» стоят столько, сколько десятая модель «Жигулей».

— Мы с тобой не крутые, Вася, будем давиться водкой.

— Типун тебе на язык, — скривился следователь. — Вот Апраксин — мой бывший помощник — тоже постоянно под руку говорил: то анекдот на фекальную тему вспомнит, то про вскрытие трупа заговорит. Причем детально: что в желудке нашли, каков размер и состояние печени насильно усопшего. — Он разлил водку в стаканы. — Давай, Валя, пей первой, я посмотрю, как у тебя пойдет.

Ширяева успела заскочить домой и на скорую руку приготовила салат. Она зачерпнула ложкой и трижды качнула рукой со стаканом: раз, два, три — и выпила. Маргелов, сморщившись, проследил за ней и тоже выпил.

— Вкусная, — одобрил он. — А салат!.. Как в ресторане.

— Обижаешь, Вася, в ресторане так не приготовят.

— Каюсь… — Он снова зачерпнул из тарелки. — Все забываю спросить: без проблем ушла из судей?

— Легко, — по-современному ответила Ширяева.

Они допили бутылку, и Маргелов по инерции продолжил судейскую тему. Говорил горячо, не в меру распаляясь, мол, суды, по общепринятому мнению, под давлением «сверху» или за деньги оправдывают или выносят мягкие приговоры преступникам. Потом переключился на специальные подразделения ГУБОПа, в одном из которых волею судеб оказался его помощник Апраксин. В заключение сказал, что судья в России видится ему с широко распахнутыми глазами и ушами, но — без рук и остального, что так или иначе может принести в жизни удовольствие; соответствующая одежда: вместо мантии — укороченная безрукавка.

— Тонко, — одобрила Ширяева икнув.

— Что ты сказала?

— Я говорю, пора по домам.

— У тебя только две было? — Маргелов потряс бутылку, перевернув ее.

— Тебе завтра на работу, Василь.

— Ладно, Валя, — покивал следователь, — я дам тебе зеленый свет. Но, — он погрозил пальцем, — не переборщи.

— Даю слово.

— Договорились.

— Кстати, у тебя где дача, в Березовой роще?

— Ага, седьмая аллея.

Ширяева кивнула. Седьмую аллею в дачном массиве Березовая роща чаще называли «Дойчеаллее», там были самые престижные участки, в основном хозяева имели иномарки, среди которых преобладали немецкие машины: «Ауди», «мерседесы», «Порше». Маргелов не затесался в крутую компанию, дачный участок приобрели его родители за два года до рождения сына. К тому же добрая половина участков принадлежала начальникам правоохранительных органов. Валентина хорошо помнила, что ближайший сосед Маргелова по даче — начальник 2-го отдела (отдел по расследованию убийств) ГУВД города Юрьева Вениамин Сотников. Правда, не так давно Сотников вышел на пенсию, но продолжал трудиться в качестве директора службы охраны одного из частных коммерческих банков, и, конечно же, свой участок не продал.