Александр Тамоников - Последняя тайна рейха

Девушка неслась как ненормальная, забыв про все на свете.

— Глупая, ложись, там может быть засада! — крикнул майор ей в спину.

Она хоть что-то уразумела, села на корточки, жадно вглядывалась в очертания опушки.

Сердце Потанина застучало. Он увидел самолет! Вернее сказать, его хвост. Сам летательный аппарат вонзился в стену леса, повалил несколько деревьев.

Катя возбужденно дрожала. Олег доковылял до нее, сел рядом, сжал руку, чтобы не вырвалась.

Самолет смотрелся как-то нерационально. Потанину не часто доводилось видеть подобное. Видимо, «Юнкерс» сел, прыгал по полю, разваливаясь на ходу. Пустого пространства не хватило, чтобы остановиться.

Майор чувствовал, как его охватывает возбуждение, приготовил к бою штурмовую винтовку.

Они напряженно оглядывали окрестности, но все было тихо. Вокруг самолета никто не шатался. Все погибли? Но это не было падением в классическом смысле. Всего лишь жесткое торможение. Тут должны быть хотя бы раненые!

Мужчина и женщина подбирались к самолету, на который рухнуло несколько деревьев. Последние метры он катился на брюхе, продавив землю. Кабина была разбита вдребезги, треснул рифленый фюзеляж, надломилось крыло. Машина фактически наполовину вошла в лес и учинила там немалую разруху. Дверца у крыла была распахнута, болталась на одной скобе.

Олег знаком приказал девушке залечь, сам двинулся вперед перебежками. Тишина была как в морге. Он обязательно засек бы постороннего человека. Все вымерло. Если тут и были живые люди, то давно ушли.

Он добрался до кабины, осмотрелся. От центрального пропеллера остались лохмотья, кабина сплющилась и раскрошилась.

«А ведь моя работа, как ни крути!» — подумал Олег с какой-то странной гордостью.

Он махнул рукой. Теперь можно. Девушка полетела к нему так, как будто он раздавал тут манну небесную! Ему насилу удалось задвинуть ее за спину.

Потанин осторожно подобрался к двери, протиснулся внутрь. Фюзеляж лежал на брюхе, шасси отвалились, попасть в салон было несложно. Он дрожал от волнения, а Катя просто тряслась.

В салоне все было разбито, разбросано, перекручено. Валялись и висели мертвые тела, сохла разбрызганная кровь. Громоздились контейнеры, многие раскрылись от удара. Их содержимое рассыпалось, валялось в ворохе соломы и упаковочного картона.

Трупов было не меньше десятка. Люди могли бы выжить, но незакрепленный груз от резкого торможения пошел по салону, крушил, давил их. Разместить его в голове фюзеляжа никому в голову не пришло. На подобный инцидент никто не рассчитывал.

Катя застыла в немом изумлении, недоверчиво таращилась на полотна, гравюры и оттиски, вычурную посуду, отливающую позолотой. Старинное оружие, кубки, ветхие фолианты, распавшиеся на куски.

Майора Потанина в первую очередь заботило другое. Он боком протиснулся в кабину. Там ему пришлось нагнуться, чтобы что-то разглядеть. Тела пилотов представляли собой жуткое кровавое месиво. Скалился старый знакомец Вильгельм Кестлин. Обрубок оконной рамы разорвал его лицо надвое. Здесь все было ясно.

Олег вернулся в салон, начал перебираться от одного трупа к другому, переворачивал их, всматривался в лица. В основном это были мертвые эсэсовцы, рядовой состав, фельдфебели. Очевидно, они теснились кучкой, держались за кронштейны, когда взбесившийся груз начал их давить и ломать кости.

Впрочем, здесь хватало и не только рядовых. Оберштурмфюреру Бруннеру стальная консоль вонзилась под углом в ключицу. Она прибила его к стене.

Научного сотрудника Фридриха Буркхардта раздавил контейнер. На свободе осталась только голова с торчащими ушами. Посмертная маска запечатлела дикую боль.

То же самое произошло и с женщиной. Олегу казалось, что это кукла, упавшая с большой высоты. В ее скелете не осталось ни одной целой кости. Лицо посинело, почти не узнавалось. Бедная баронесса!..

Майор почувствовал что-то вроде жалости. Какая ни есть, а женщина. Похоронить свою супругу барон не удосужился. Даже не накрыл ее ничем! Интересно, хоть всплакнул над трупом?

Потанин еще раз осмотрелся. Барона тут не было. Да и мертвых пассажиров оказалось маловато. Значит, остальные выжили и ушли. Им крупно повезло.

При повторном осмотре майор обнаружил, что двое солдат умерли от огнестрельных ранений. Значит, немцы добивали своих, тех, которые не в состоянии были идти.

— Силы небесные! Ты только посмотри! — У девушки было свое на уме.

Она сидела на корточках и перебирала полотна, разбросанные по салону. Менялись фрагменты картин. Балерины в пышных белоснежных пачках, запечатленные в стремительном танце, пейзажи в стиле импрессионистов, средневековая трапеза, написанная в красочной реалистичной манере.

— Ты только полюбуйся, Потанин, что этот дьявол намеревался вывезти! — потрясенно бормотала девушка. — Это же Клод Моне, Эдгар Дега, Караваджо. И не копии, а самые настоящие подлинники, украденные из музеев! Боже правый, чего тут только нет.

— Бросили то, что не могли тащить на себе, — сказал Олег. — Оставь в покое все это благолепие, оно никуда не денется. В этой местности нет населенных пунктов. Немцы сюда не вернутся. Наши придут, сообщим координаты места катастрофы. Если начнем все это перекладывать и сортировать, то потеряем кучу времени. Того, что тебя волнует, здесь нет. Держу пари, что барон это взял с собой. Думаю, с ним человек десять, они ушли. Часть из них ранена, но способна передвигаться. Сколько времени прошло с момента катастрофы? — Он посмотрел на часы. — Мы с тобой плутали и бегали часа полтора. Они не могли уйти сразу, пока очухались, сообразили, что произошло, собрали все самое ценное. Думаю, провозились минут сорок или больше. Стало быть, ушли недалеко. Не забываем, что у них груз и раненые. Значит, есть шанс догнать. Да, их больше, но у нас есть одно важное преимущество. Они не знают, что мы идем за ними.

— И второе преимущество, — сказала Катя. — Барон не в курсе, что я работаю на советскую разведку. Он может что-то подозревать, удивленный моим исчезновением, но точно не знает.

— Хотя о чем это я? — заявил Потанин. — Ты не солдат, воевать не обучена. Я сам попробую их догнать, а ты сиди тут и карауль сокровища.

— Вот так, да? — Она подпрыгнула от возмущения и чуть не разбила голову о стальной брус. — Значит, тут мы вместе, а дальше порознь? Думаешь, я позволю тебе отобрать у барона груз? Хренушки, Потанин, я иду с тобой. И не волнуйся, воевать мы тоже обучены. Один не справишься, слишком долго тебе геройствовать придется. А то ишь какой умный, в компании с трупами предлагаешь сидеть! И сколько мне тут торчать, неделю, две? Все, забираем оружие, сколько унесем, и уходим. Пошли! — Катя заспешила, схватила первый попавшийся автомат, оказавшийся традиционным МП-40. — Чего завис, глазами хлопаешь?