Николай Прокудин - Последняя обойма

Сегодняшний день был будничным, никто из маленького гарнизона тяжелой и опасной работы не ожидал.

Завтрак и ужин — ничего особенного — сухие пайки и концентраты. А вот на обед повар старался изобрести «что-нибудь этакое», дабы разнообразить монотонный быт. Тем более по распорядку после сытного обеда полагался двухчасовой сон.

«Этаким чем-нибудь» мог быть наваристый суп из тушенки, картофеля и лука. Или же хорошие рыбные консервы, разогретые и перемешанные с только что отваренными макаронами.

Сегодня на обед повар «изобрел» тефтели из отварного риса и мелконарезанной тушенки. Да-да, той же тушенки, без которой не обходится ни одна армия мира. Кстати, на гражданке такие тефтели никто бы есть не стал, а в армии и тем более на войне — за уши не оттащишь.

Стоявшая в углу рация призывно замигала желтой лампочкой как раз во время обеда.

Связист азиатской наружности тихо выругался на своем басурманском языке, облизал ложку и подошел к рации.

— Вас, товарищ лейтенант, — сказал он, протягивая гарнитуру. — Какой-та балшой началник хочит!

Отодвинув алюминиевую тарелку, Капитонов прижал к уху наушник.

— Ольха на связи.

— Ольха, для вас срочное сообщение от Ювелира.

— А кто это?

— Начальство, блин! Не нарвись на неприятности.

— Понял. Слушаю, — напрягся офицер.

Позывной Ювелир принадлежал начальнику штаба армии, но откуда знать про это молодому взводному. Но раз будет говорить высокое начальство, значит, ничего хорошего не жди. Вроде бы не накосячили: местных дехкан грабежами не обижали, боеприпасами не торговали, мародерством пост давно не промышлял. Возможно, где-то рядом назревало что-то серьезное?

В наушнике прохрипело, протрещало, обдало мертвой тишиной. И вдруг испугало ровным мужским голосом:

— Ты меня хорошо слышишь, сынок?

— Хорошо, — выдавил Капитонов, догадавшись по интонации, что этот голос принадлежит генералу, не ниже.

Он слышал его лишь однажды — недавно, по приезде в полк, на торжественном собрании, посвященном шестьдесят восьмой годовщине Великой Октябрьской революции. Тогда начальник штаба армии обращался к огромной аудитории офицеров и солдат, стоящих в строю на рулежной полосе кабульского аэродрома. И вот теперь этот голос говорил только с ним.

— Тогда слушай меня внимательно.

— Слушаю, Ювелир…

Дважды рыкнув и обдав темным выхлопом стоящих возле рва солдат, бэтээр кое-как выбрался на поверхность.

— Махоткин, влево до упора! — жестами показывал механику-водителю старший сержант Алик Григорян. — Так… Хорошо! Теперь прямо руль и назад!

Машина дергалась вперед-назад, пытаясь вырулить между рвом, бетонными блоками и хиленьким забором из колючей проволоки.

— Стой! Не так резко! Вправо руль! Еще!.. Так нормально. Давай потихоньку вперед. Пошел!

Слегка задевая крайний столб, к которому с одной стороны крепилась «колючка», а с другой — створка ворот, потрепанный временем и плохими дорогами БТР-70 потихоньку выполз за пределы периметра.

— Ни разу еще нормально не выехал, дятел, — поворчал Григорян на молодого водителя.

Лейтенант нервничал после общения с высоким начальством: задача стояла спасти какого-то крупного командира — летчика. Все было понятно, как не понять. А еще ему и всем бойцам светили ордена и медали! Замечательно! Ведь, стоя на заставе, их практически не получить, разве только по ранению или посмертно…

— На броню, — скомандовал лейтенант и, прежде чем залезть самому, еще раз подошел к механику-водителю. — Задачу уяснил?

— Так точно!

— Тогда поехали. Скоростной режим обычный.

На броне устроились семь человек; водитель был восьмым. На посту остались четверо — вполне достаточно, чтобы при нападении продержаться полчаса до прибытия помощи из Баграма.

Оставляя клубы пыли и выхлопа, бронированная машина вырулила на дорогу, развернулась на северо-запад и покатила мимо соседствующих с блокпостом крестьянских домишек…

Приказ начальника штаба армии звучал так: «Осуществить переброску половины гарнизона в Панджшерское предгорье, скрытным маршем добраться до района, обозначенного следующими координатами… В районе осуществить поиск и спасение советского летчика в высоких чинах! Во время выполнения задачи регулярно поддерживать связь со штабом армии».

Понятное дело, что не сказали кого, — секретность! Да это и не важно. Да хоть лейтенанта! Надо выручать попавшего в беду сбитого пилота. Никогда прежде лейтенант Капитонов не выполнял подобных задач самостоятельно. Лишь однажды, до того как загреметь на заставу, в составе рейдового батальона он участвовал в масштабных армейских операциях. Там все было предельно ясно — любой шаг осуществлялся как минимум в составе взвода, да и рота рядом. А тут…

Впрочем, Капитонов сильно не горевал. В завершение сеанса связи начштаба успокоил:

— Кроме тебя, сынок, схожую задачу выполняет два подразделения разведки. Матерые ребята. Плюс на постоянном дежурстве находятся боевые «вертушки». Шумни если что — мигом прилетят, поддержат…

Для того чтобы «шумнуть», команда лейтенанта прихватила с собой запасную радиостанцию, потому как штатная «Р-123М», установленная на бэтээре, была слабовата.

Шесть километров до нужного поворота доехали нормально. Эта грунтовка была относительно ровной. А вот повернув вправо, сразу потеряли скорость. Теперь путь пролегал через заброшенные и разбитые кишлаки, где редкий местный люд в основном ходил пешком. Колдобины, буераки, ямы, глубокие промоины… Сидящие на броне вынуждены были держаться за нее всеми конечностями. В общем, оставшиеся четыре километра до точки высадки осилили лишь за полчаса.

Остановились в «зеленке» — в узкой лесополосе, высаженной вдоль неглубокого арыка с мутной медленно текущей водой.

Лейтенант осмотрелся.

Вокруг стояла пугающая тишина. На ближайшем земельном участке за невысоким каменным дувалом не было ни души.

— Давай дуй обратно, вот к той высоте, Махоткин, — подошел Капитонов к открытому люку механика-водителя и указал рукой на горку. — Займешь оборону с пулеметчиком, прикроешь нас сверху. Обложи колеса камнями, сделай пару запасных СПС по бортам.

— А может, мы здесь вас подождем? — робко предложил первогодок-пулеметчик.

— Отставить разговоры. Мы сами не знаем, сколько проторчим в горах. Так что дуй на вершину и создавай выносной блокпост.

— Понял?

— Так точно.

— И помни, чтоб один постоянно сидел у рации. Наблюдайте по очереди и не спать! Проспите — яйца отрежут вместе с башкой!

— Хорошо, товарищ лейтенант.

Бэтээр в несколько приемов развернулся на крохотном пятачке, представлявшем собой Т-образный перекресток, и начал плавно набирать скорость.