Кирилл Казанцев - Месть длиннее жизни

— Вы давно видели свою бывшую жену? — Андрей рассматривал фотографию и только сейчас убедился, что это действительно Рита: ее взгляд, ее черты лица, пусть и оплывшие, ее улыбка.

— Не помню, — Глухов махом осушил стакан, выхватил у Андрея фото, уставился на него. — Ты это видишь?

Он повернул распечатку Андрею, лист шевельнулся. Рита с ребенком на руках точно стремилась прильнуть к Глухову, а тот шарахнулся прочь.

— Это ваш сын?

Глухов кивнул, отбежал к окну, посмотрел в темноту, вернулся, застучал стаканом по столу. Поставил его на фото, на бумаге образовался мокрый круг.

— Мать твою. — Глухов смотрел сквозь стену, — быть того не может. Это не шутка? — Он вперил в Андрея мутный, но совершенно трезвый взгляд. — Если ты пошутил, то молись.

— Она согласна на встречу. — Андрей поднялся с табурета.

— Когда? — Глухов вскочил, скомкал фотографию, зажал ее в кулак.

— Завтра в полдень Рита приедет на завод. Говорить вы будете в моем присутствии.

Стало вдруг тошно до чертиков, будто вчера целый день квасил, а сегодня пришел час расплаты. Глухов торчал за столом и рвал фотографию в мелкие клочки.

— Само собой, — он старался не смотреть на Андрея, — не вопрос. Завтра так завтра, мне все равно. Заодно и рассчитаемся с тобой. Но у меня только наличка. Пойдет? Если вопросы возникнут, обращайся, я тебе любую бумажку под эти бабки нарисую.

— Нормально.

Андрей старался не бежать из глуховской берлоги, хоть очень хотелось. Все подтвердилось, отчего сделалось еще хуже. Успокаивало одно: он уедет отсюда меньше чем через сутки, и дальше гори они все огнем: и Глухов, и Рита, и Мартынов, и рейдеры-беспредельщики, и Шпиньков. Хотя он уже горит, если верить поповским бредням о царствии небесном, куда пустят только избранных, к коим покойный экономист не относится. Не только он, впрочем, а девять из десяти ныне живущих, и каждый по своей причине.

Возвращаться в съемный гадюшник совсем не хотелось, при одной мысли о нем становилось муторно на душе. А после разговора с Глуховым сделалось до того тошно, что Андрей всерьез подумывал бросить все к чертовой матери и немедленно уезжать хоть в Москву, хоть к черту на куличики. Но вместо этого не спеша поехал по мокрым улицам в центр Посада, присматриваясь к вывескам заведений. Голод напомнил о себе, Андрей уж и забыл, когда нормально обедал, да и сто граммов сейчас бы не помешали. Насчет выпивки мысль с сожалением отринул: завтра надо быть в форме, денек предстоит не из легких. Рита и Глухов сдавать свои позиции не собираются, у каждого козырь в рукаве имеется, и не один. Уж больно легко Рита согласилась на встречу, явно не для того, чтоб в волосы своему бывшему вцепиться. Хотя с нее станется, особенно учитывая вскользь брошенную фразу про сломанный нос. Представил вдруг себя и Светку в момент дележки квартиры, представил свою мать, подумал, что фиг с ним, с завтрашним днем, от ста граммов сейчас ничего не будет, кроме пользы. Припомнил, что недавно видел поблизости приличный с виду ресторан, свернул на боковую улицу и тут же обнаружил искомое заведение, подъехал, осмотрелся в поисках парковки. Та помещалась аккурат через дорогу в одну полосу с широченным тротуаром с красивыми фонариками под старину.

По случаю ранних сумерек те горели приятным мягким светом, как и окна заведения под названием «Грильяж». Андрей поставил машину, перешел дорогу, и тут на крыльцо вывалила компания. Довольно большая, человек под десять, парней и девушек там было примерно поровну, судя по голосам. Тихую улицу огласил мат как в мужском, так и в женском исполнении, визг, ржание, запахло дымом дешевых сигарет. Две особи мужского пола в пиджаках поверх треников отошли в сторонку выяснить отношения, но разборка свелась к ору, на действия ни одна из вдрызг пьяных сторон не решалась. Прекрасный пол наблюдал за ними со стороны и давал советы, не стесняясь в выражениях. Одна здоровенная девка в блестящем спортивном костюме подлетела к парням, точно собиралась поучаствовать в драке, раздался одобрительный свист и качественный, в умелом исполнении мат. Андрей исхода ждать не стал, вернулся к «Тойоте» и поехал к дому. Голод, ненадолго приглушенный эмоциями, снова напомнил о себе, пришлось ехать к магазину неподалеку от съемной конуры.

Обычный супермаркет удивил чистотой и неплохим ассортиментом продуктов. Правда, народу было многовато, Андрей быстро выбрал, что хотел, и уже собрался на второй этаж, где, судя по информационным табличкам, находился алкоголь. Со стороны касс раздались крики, ругань, причем преобладали те же выражения, что недавно у ресторана. Только голос звучал тише и принадлежал не молодому человеку.

Но и стариком его назвать пока было бы рановато, мужику на вид казалось лет шестьдесят или около того. Обычный с виду, невысокого роста, с заросшей физиономией, но держится прямо и довольно успешно отбивается от охранников, двух тощих мелких мужиков, но упорных и шустрых, точно таксы.

— Отвали! — Мужик врезал по рукам правому, плешивому, с хитрой узкой рожей, увернулся от второго. Тот оказался проворнее, схватил мужика за рукав куртки, потащил на себя. Под курткой обнаружилась тельняшка, мужик ловко крутанулся, и куртка осталась у охранника в руках. Двинул к выходу и ушел бы, если бы не подоспел второй. Вырос у мужика на пути, легонько толкнул того в грудь. Напарник в это время обыскал куртку, отшвырнул ее на пустую кассу и кинулся к дверям.

— Отвалите. — Мужик, некрупный с виду, запросто мог бы уделать обоих, больно легко он двигался и как-то незаметно уходил от захвата. Однако легкость эта давалась ему непросто, дядька побагровел лицом и тяжко дышал, лоб у него покрылся испариной. Покупатели и кассиры наблюдали за происходящим, никто не вмешивался.

— Водку спер! — крикнул плешивый в сторону зрителей. — Не первый раз его тут ловим!

Дядька с ловкостью стриптизерши задрал тельняшку, демонстрируя окружающим нехилое пузо, наступил охраннику на ногу и писклявым голосом спросил:

— Трусики снимать, или сам?

Кто-то громко фыркнул, толстая кассирша в темных очках засмеялась. Охранники набычились, кружили вокруг дядьки, тот поворачивался за ними и даже бедрами покачивал, а сам все больше наливался краской.

— Штаны могу снять, — через силу веселился он, нагнулся и вытер подолом тельника лоб. — Может, что интересное найдешь. Меня бабы всю жизнь любили, ну, тебе не понять…

Он натурально принялся расстегивать широкий армейский ремень со звездой на пряжке, не забывая исполнять что-то вроде приватного танца. Охранники крыли дядю матом, но подойти не решались, зыркали бешено от дверей. Через зал промчался парень в зеленой куртке с логотипом магазина, подбежал к плешивому и принялся что-то шептать тому. Мужик тем временем расстегнул ремень, игриво размахивал пряжкой и подходил к охранникам все ближе.