Кирилл Казанцев - Месть длиннее жизни

Народу оказалось от силы пять или шесть человек, они бродили по залу, не глядя друг на друга. В дверях никого, охраны тоже не видно, лишь уборщица-азиатка с отстраненным видом трет шваброй пол, вода в ведре бурая от грязи. Есть совсем не хотелось, но Андрей расплатился за покупки и поехал домой.

Ночь спал кое-как, то ворочался, глядя в потолок, где ветки клена рисовали всякую пакость, то отключался ненадолго, но с такими снами, что лучше уж за отвратительной игрой теней следить. Утром выглядел соответственно: бледный, под глазами синева, голова ноет так, точно все зубы разом заболели. Пришел в себя окончательно и поехал в город с твердым намерением в поганую квартирку не возвращаться. Покатался по посадским задворкам и неприбранному центру, поел, убил время до одиннадцати утра и поехал на завод. Глухов уже торчал в кабинете, слонялся от стенки до стенки, увидел Андрея и чуть ли не с объятиями к нему кинулся:

— Ты уверен, что это Ритка?

Видок у него был не особо презентабельный, даже итальянский загар малость поблек, но тут хоть объяснение имеется: господин директор вчера в одно лицо пол-литра вискаря уговорил, а может, и больше, может, и другие крепкие напитки в дело пошли, когда Андрей уехал. Но держится вполне себе неплохо, руки малость подрагивают, красные от недосыпа глаза смотрят в упор.

— Да.

Андрей заметил на столе перед монитором плоский черный портфель, по виду не пустой. Глухов перехватил взгляд, ухмыльнулся синеватыми губами:

— Твоя доля. Поговорим и рассчитаемся. Но как она это провернула, а? Ей бы мозгов не хватило, не понимаю. Подсказал кто-то…

В дверь деликатно постучали, Глухов рыкнул что-то невразумительное. Вошла низенькая круглая тетушка с приятной улыбкой, следом пер Иванов. Эсбэшник натурально протолкнул тетушку в кабинет, ввалился следом и плюхнулся за стол.

— Главбух моя, — едва ли не презрительно бросил Глухов от окна. Он торчал там и до прихода Андрея, выбежал-то с той стороны, и теперь снова прилип к стеклу. Тетушка мило улыбнулась Андрею, аккуратно села подальше от Иванова, достала телефон со стразиками по периметру корпуса и уткнулась в экран.

Время тянулось невыносимо долго, Андрей то и дело поглядывал на часы, прислушивался к грохоту лифта, к каждому звуку из приемной. Без пяти двенадцать, без трех минут, полдень. Глухов прилип к стеклу, Иванов мрачно пялился в стенку, главбух жала кнопки, раздавался отвратный писк.

— Елена Петровна, попрошу вас. Прекратите заниматься херней, — не отрываясь от окна, проговорил Глухов. Добрая тетушка поспешно сунула смартфон куда-то под стол и уставилась на свои усыпанные блестками ногти. Иванов повозился на месте и вдруг приподнялся, опираясь локтями на стол. Глухов обернулся.

На пороге стояла Рита, в коротком платье цвета красного вина, в черной кожанке и на таких каблучищах, что дух захватывало. Блестящие черные волосы откинуты назад, помада того же винного оттенка, что и хорошее выдержанное бургундское с вершины известкового холма, через плечо переброшена большая сумка на толстой матовой цепочке вместо ручки.

— Добрый день. — Рита под общее молчание вошла в кабинет, осмотрелась. Следом просочился невысокий щуплый молодой человек в синем костюме, с кожаным портфелем на длинном ремне через плечо и в кедиках, откуда торчали голые щиколотки. За ним вошел еще один юноша, ростом вдвое выше первого, тоже в костюме и нормальной обуви. Моментально оглядел помещение и встал так, что оказался между Ритой, Глуховым и столом. Повернулся боком, но Андрей успел заметить и перебитый, причем не раз, нос юноши, и прижатые к черепу уши, и то, как тот напряжен, как двигается, как ловит каждое движение присутствующих. Это был явно профессионал своего дела, личник, а услуги таких специалистов стоят дорого, очень дорого. Иванов, похоже, сделал те же выводы и не сводил с парня взгляд.

— Привет, Сереж, — Рита повернулась к окну. — Хорошо отдохнул?

— Нормально, — помедлив, буркнул Глухов. Андрей стоял неподалеку и отлично видел, что виной такой нерасторопности не вчерашнее злоупотребление, а шок: Глухов реально обалдел при виде своей бывшей жены и старательно собирает себя в кучу.

— Рада за тебя.

Рита прошлась вдоль стены с фотографиями, разглядывала каждую, задержалась у той, где на фоне красных стен стояли несколько человек, в хороших костюмах и строительных касках. Рита вытащила из сумки платок, бережно протерла фото, поправила, чтоб висело ровнее, и кинула платок на пол. Охранник аккуратно перемещался следом за ней, не уходя с линии возможного нападения, задохлик в кедах скромно стоял в сторонке. Главбух откровенно пялилась на Риту и все порывалась что-то сказать. И мявкнула наконец через силу, будто ее душили:

— Добрый день, Маргарита Игоревна. Рада вас видеть.

Рита едва кивнула тетке и бросила сумку на стол. Цепочка внушительно звякнула, Иванов зыркнул в ту сторону, но не шелохнулся.

— Да, Тоскана хороша в это время года, я помню. Наше поместье удачно продал?

Глухов шагнул к ней и резко затормозил, напоровшись на взгляд охранника. Глянул на Андрея, на Иванова, побагровел.

— Чего тебе надо? — бросил он Рите. — Чего пришла?

— Вроде поговорить хотели. — Она повернулась к Андрею, потом к своему бывшему мужу. — Я слышала, у тебя проблемы…

— На детей перешла, смотрю. — Глухов с явной насмешкой оглядел охранника, потом тихого юношу в углу. Оба хранили молчание, как и Рита, и ее спокойствие бесило Глухова все больше и больше. — На сколько ты меня старше?

— На семь лет. Странно, что ты забыл это, а ведь когда-то часто напоминал мне, почти каждый день.

Она села в кресло во главе стола и принялась вытирать его платком, двигала все подряд, перекладывала по своему вкусу. Тронула мышку, монитор засветился синим, Рита поглядела на экран и открыла верхний ящик стола. Глухов ринулся к ней в обход стола, но охранник оказался проворнее, просчитал траекторию и оказался у того на пути.

— Выйди оттуда, — потребовал Глухов, по голосу было понятно, что еще немного, и господин директор пойдет вразнос. Главбух сжалась в комок, Иванов поднялся со стула.

— Мне удобно, не беспокойся. — Рита вытащила из ящика папку с бумагами, бросила на стол, потянулась за следующей.

— На хер пошла оттуда, — шепотом попросил Глухов, Рита и ухом не повела. Иванов неожиданно резво ринулся к директорскому столу, а охранник то ли прозевал маневр, то ли стартанул с задержкой, но не хватало ему пару секунд. Рита подняла голову, откинула волосы с лица, Иванов побагровел от натуги, пер как кабан через заросли, тихий юноша отлип от стенки и ловко, по-балетному, выставил вперед правую ножку. Иванов разом куда-то подевался, грохнулся так, что пол загудел, матюгнулся во всю глотку и заворочался на полу. Тихий юноша вернулся к стенке, отряхнул будто бы запылившиеся штанины и убрался с дороги. Охранник подлетел, заломил Иванову руки в болевом приеме, эсбэшник заорал, задергался, охранник посмотрел на Риту.