Илья Деревянко - Западня

Однако по номеру ФСБ снова ответила «Приемная Люцифера» и тем же самым противным голосом, причем, едва заслышав ивановское «Алло, здравствуйте», голос погано усмехнулся: «А-а! Опять Иванушка! Черт возьми! До чего настырный тип!»

Тогда упрямый вахтер пошел на принцип. Он обегал все до единого телефоны на площади, набрал множество номеров (в том числе ряда иностранных посольств), и повсюду слышал: «Приемная Люцифера. Тебе, придурок, не надоело трезвонить?!»

В конечном счете инфернальный [3] секретарь, видимо, раздосадованный беспрестанными звонками, угрожающе предупредил:

– Еще раз звякнешь – язык вырву! Не веришь? Смотри!

Иван Иванович ощутил страшную боль в гортани и с ужасом увидел, как его язык сперва непостижимым образом вытянулся аж до колен, а затем плотно обмотался вокруг шеи. Охранник сдавленно захрипел.

– Теперь понял, сукин сын?! – злорадно заржал гнусный секретарь. – Э-эх! Если б не твой ангел-хранитель, будь он... Ой!!! Уй!!! А-а-а!

Иванов услышал звуки хлестких ударов, мелодичный, но вместе с тем грозный окрик: «На место, нечисть!», испуганный визг секретаря и, наконец, короткие гудки в трубке.

Язык занял во рту прежнее положение. Будто бы и не было ничего! Впервые за много лет Иван Иванович истово перекрестился.

– Извините, у вас все в порядке? – участливо спросил незаметно подошедший пожилой человек в скромном, но аккуратном костюме, по внешнему виду коренной интеллигент.

– Нет! – чистосердечно ответил вахтер.

– Я могу вам помочь? – человек приблизил к Иванову доброе, честное худощавое лицо.

– Не можете! – всхлипнул охранник.

– Безвыходных положений не бывает! – мягко улыбнулся интеллигент. – Кстати, меня зовут Александр Викторович. А вас?

– Иван Иванович.

– Очень приятно. Итак, в чем заключается ваша проблема?

– Я пришел из Учреждения, – решив последний раз испытать судьбу, хрипло начал Иванов. – Там творится нечто уму непостижимое...

– Боже мой! – растерянно озираясь по сторонам, воскликнул Александр Викторович. – Оказывается, привидения на самом деле существуют! Не мог же реальный человек ни с того ни с сего испариться! В буквальном смысле! А я, болван, не верил! Как гласит народная пословица: «Век живи, век учись, а дураком помрешь!»

Что-то расстроенно бормоча себе под нос, интеллигент поспешно зашагал прочь. Охранник окончательно упал духом.

– Кончено! – тоскливо молвил он. – Тупик! Придется вернуться обратно несолоно хлебавши, перетерпеть ливень попреков, ругани, проклятий начальства и дежурить вплоть до прихода сменщика Николая!

Мысль потихоньку смыться от греха подальше даже не приходила в голову дисциплинированного вахтера.

Тяжело вздыхая, Иван Иванович побрел к Учреждению, зашел внутрь и обомлел. Недавно заполненный гомонящей толпой вестибюль был пуст. В здании царила могильная тишина... Пахло пылью...

Едва вахтер-посланец, перешагнув порог, направился к группе милиционеров, время для сотрудников Учреждения и застрявших посетителей остановилось. Замерли стрелки часов, фигуры людей на улице (в том числе фигура Иванова), а также машины и все прочее снаружи здания застыли, словно на фотографии. Исчезли звуки, ранее доносившиеся извне. На эту мягко говоря «странность» первым обратил внимание господин Чернобрюхов.

– Мэ-э-э! – проблеял второй зам, тыча трясущимся пальцем в сторону выхода. – В-вот... т-т-то есть, т-т-там... м-э-э-э-э! Лысина Валентина Семеновича густо покрылась каплями пота, подбородок задрожал, глаза обезумели. Присутствующие незамедлительно проследовали взглядами вслед за рукой лидера «Моей хаты», и паника, практически утихшая благодаря связанным с миссией охранника надеждам, забушевала с новой силой. На двадцатой секунде всеобщей истерики громкие крики, стоны и плач чиновников перекрыл пронзительный, на одной ноте, непрекращающийся визг Новосвинской: «И-и-и-и-и-и!!!» Он и вывел Чубсова из состояния обморока. Борис Анатольевич медленно поднялся, повел по сторонам мутными глазами и из бледного сделался желто-зеленым.

– Так я и знал! – обреченно прохрипел главбух. – Влипли по уши!

Второй зам внимательно посмотрел на Бориса Анатольевича. Ему доводилось слышать, будто бы тот является членом некоего тайного оккультного ордена, причем членом не рядовым, а вхожим в верхние эшелоны. Сам Чернобрюхов ранее не интересовался вещами потусторонними, предпочитая предметы земные, в первую очередь денежные знаки с изображениями американских президентов, и, если честно, вообще не верил в сверхъестественное, но сейчас... сейчас происходящее ни с какого боку не укладывалось в привычные, материалистические рамки. Бесцеремонно распихивая вопящих чиновников, Чернобрюхов протиснулся к Чубсову.

– Борис Анатольевич! – заговорщически шепнул он. – Можно вас на пару слов? Давайте отойдем!

В результате сильнейшего нервного потрясения Валентин Семенович неожиданно обрел способность изъясняться не косноязычно, а как нормальный человек.

Главбух не ответил, продолжая с придыханием твердить:

– Влипли! Влипли! Влипли!

Выругавшись в сердцах, второй зам ухватил Бориса Анатольевича за лацкан пиджака и энергично поволок за собой. Уподобившийся амебе, Чубсов не сопротивлялся. Чернобрюхов вытащил его из вестибюля, затолкнул в первый попавшийся кабинет на первом этаже, усадил на стул и сунул в руки графин с водой, настойчиво посоветовав:

– Пейте! Пейте скорее!

Главбух не шевельнулся. Тогда раздосадованный лидер «Хаты» вылил ему воду на темя. Мокрый Чубсов захлопал бесцветными ресницами.

– Влипли! – вероятно, в двадцатый раз повторил он.

– Вот! Вот! По данному поводу я и хотел с вами проконсультироваться, – суетливо закудахтал Валентин Семенович. – Куда влипли? Почему влипли?! И, главное, как нам из этого выкарабкаться?! Вы же разбираетесь в мистике! Выручайте! Борис Анатольевич, на вас вся надежда!!!

Чубсов наконец пришел в себя, содрал с окна занавеску, насухо вытер рыжеволосую голову и, заложив руки за спину, принялся нервно расхаживать из угла в угол. Хождение продолжалось долго. Господин Чернобрюхов уже устал от ожидания, когда главный бухгалтер, вдруг резко остановившись, выкрикнул срывающимся фальцетом:

– Все из-за него!!! – И указал в потолок.

– А-а-а?! – непонимающе вылупился второй зам.

– Из-за него! Из-за «Гаранта»! – визгливо пояснил Борис Анатольевич («Гарантом» чиновники называли своего директора, действительно гарантировавшего им полную безнаказанность в процессе расхищения казенных денег). – Высшие силы прогневались и заперли нас в энергетическо-временную ловушку! – Конвульсивно подергивая уголками рта, Чубсов продолжил: – А Ельцов, скотина, водку жрет да в ус не дует. – Из блеклых глазок главбуха выкатилось несколько мутных слезинок, нос часто зашмыгал.