Алексей Суконкин - Переводчик

Олег кивнул:

— Наверняка в отдельной, максимум с двумя охранниками… и вот они будут стрелять сразу…

— Возможно. Так вот, при его опознании, или малейшем подозрении, что это чеченский генерал — уничтожать на месте. Это даже не мой приказ. Я на это не уполномочен. Это приказ Москвы. В плен его не брать, уничтожить во что бы то ни стало.

— Играем по крупному, — усмехнулся Олег.

Его усмешка никого не развеселила. Разведчики наоборот, стали серьезнее, собраннее.

Серебров продолжил:

— Всех, кто окажет сопротивление — уничтожить. Всех, кто сопротивление оказывать не будет, собираем на поляне между палатками, по ним примем решение по обстановке, но скорее всего тоже придется всех перебить. Всем все понятно?

— Так точно, — раздалось несколько приглушенных голосов.

— Все готовы выполнить задание?

— Так точно… — те же голоса.

— Ты, Олег, готов?

— Да.

— Ты, Воробей?

— Так точно.

— Вопросы есть?

— Что с ним делать? — спросил Воробьев, указав на пленного Абуева.

Серебров молча достал из разгрузки ПБ и выстрелил пленному в голову. Труп повалился под дерево.

— Теперь ничего. Пусть здесь лежит. Есть у кого мина-сюрприз?

— Нету, — за всех ответил Воробьев.

— Жаль… — пожалел майор. — Можно было бы духам подарок приготовить…

Олег посмотрел на только что убитого боевика. Никакой жалости он не испытал. Наверное, он просто устал…

— Так, собираемся, — начал распоряжаться Серебров. — Ничего здесь не оставлять…

— Сколько сейчас времени? — спросил Олег.

Серебров посмотрел на часы:

— Половина четвертого, блин, к четырем не успеваем уже…

— Минутой позже, минутой раньше… — сказал Олег.

Разведчики собрались, попрыгали. Олег подтянул лямки своего рюкзака, проверил оружие. Серебров обошел всех, лично проверяя бойцов перед боем.

— Готовы?

— Так точно…

— Все, пошли…

Стараясь не шуметь, шестьсот одиннадцатая разведывательная группа специального назначения начала выдвигаться на исходную, для проведения налета. Шли молча, наверное, каждый думал о чем-то своем…

Олег снова вспомнил Свету. Она сейчас там, в госпитале… может быть на очередной операции, а может, просто спит.

Любимая…

А я вот здесь, в страшном ночном лесу, среди этих проклятых чеченских гор… иду на выполнение специальной операции, вполне может статься, что последней в своей короткой и никчемной жизни…

Если сдохну я, то прости меня любимая за все…

За то, что вселил в тебя призрачную надежду снова вернуться в мир нормальных людей… нормальных человеческих отношений…

За то, что позволил тебе влюбиться… влюбиться в того, кого сейчас в любую минуту может просто не стать…

Прости…

— Ну что? — Серебров и Нартов тихо доползли до снайпера. — Что новенького?

— Полчаса назад в лагерь вон по той дороге пришли трое. Один ранен в руку — у него на левой руке бинт намотан. Все вооружены автоматами, двое были с рюкзаками. Сейчас они в крайней палатке…

— Возраст?

— Уже мужики. Лет по сорок.

— Как их встретили?

— Из караульной палатки вышли трое, несколько минут поговорили, не слышно было о чем, потом пришедшие поели и ушли в палатку. Этот раненый, кстати, когда шел в палатку, снял куртку — под ней была тельняшка. Гад…

— Понял, что еще?

— Из самой правой палатки выходили до ветру трое. Лет по пятнадцать…

— И все?

— И все.

Серебров повернулся к Олегу:

— Мовсаев здесь!

— Откуда известно?

— Фэбосы передавали его приметы — Абу носит тельняшку.

— Значит, это он ранен, значит, это их пехота обстреляла…

— Выходит, так…

— Хорошо… — глаза у Олега загорелись в зверином азарте…

Серебров повернулся к снайперу:

— Значит, слушай сюда…

Он начал ставить снайперу боевую задачу, а Олег пополз прочь, чтобы обойти чуть в сторону, и с правой стороны вплотную подобраться к палаткам.

Разведчики уже ждали его:

— Работаем? — спросил разведчик по прозвищу Щука.

— Работаем… — тихо ответил Олег. — Мовсаев здесь. Выдвигаемся…

Втроем они, прижимаясь к земле, по-пластунски двинулись к едва виднеющимся в наступающем туманном рассвете темным силуэтам палаток. На ходу Олег чувствовал, как сильно бьется его сердце — казалось, что удары крови по вискам слышны даже в лагере боевиков…

Олег обернулся на миг назад — Щука и Жорик неотступно следовали за ним. Подползли к палаткам довольно быстро. Затаились. Олег несколько раз нажал на клавишу передачи на своей радиостанции, давая Сереброву знать, что вышел на исходную, к выполнению задачи готов…

Серебров так же щелчками в эфире отозвался, что сигнал принял.

— Ждем сигнала… — шепотом сказал Олег Щуке и Жорику.

Разведчики кивнули.

Олег чувствовал, как закипает в жилах кровь. Страха как такового не было. Был только звериный азарт охотника, понимающего, что жертва загнана в угол, и никуда ей уже не деться.

Всего лишь в нескольких десятках метров от него в крайней палатке находился сейчас начальник контрразведки Ичкерии дивизионный генерал Абу Мовсаев. Тот, который в девяносто пятом в шалинском изоляторе лично пытал пленных разведчиков двадцать второй бригады… тот, который истязал командира отряда майора Андрея Иванова, сделав его инвалидом… тот, который в девяносто девятом пытал пленных «подсолнухов»… тот, по приказу которого полковнику ГРУ Салико Иванову отрезали голову… тот, который лично расстреливал пленных российских солдат и офицеров… тот, который лично расстреливал «пособников» федеральной власти… тот, которого в Чечне называли не иначе, как «чеченский Мюллер»… тот, который имел вполне подходящий ему радиопозывной «ликвидатор»…

Серебров передал щелчками сигнал "приготовиться".

— Приготовились, — прошептал Олег.

Щелкнули предохранители.

— С Богом… — прошептал Щука. — Не подведи нас и в этот раз…

В туманных утренних сумерках раздался хлопок "винтореза". Послышался шорох падающего тела. Несколько мгновений стояла тишина.

— Пошли… — Серебров подал команду к началу налета.

Олег поправил на голове крепления "квакера", затем приподнялся и, вскинув автомат на уровень глаз, крадущимся шагом двинулся к ближайшей палатке. За ним неотступно следовал Щука, за которым, чуть правее, шел Жорик.

Под ногами трещали ветки, но сейчас это уже не имело никакого значения. Олег перешагнул через несколько бревен, аккуратно уложенных рядами, служившие, очевидно, подобием школьных парт в учебном лагере…

До ближайшей палатки оставалось всего несколько шагов. Ночь… тишина… и только хруст веток под ногами…

Олег не оборачиваясь, подал Щуке знак, чтобы тот обошел палатку с другой стороны и уже оттуда контролировал ситуацию. Бросив взгляд влево, Олег в очки ночного видения четко различил метрах в двадцати от себя идущего Сереброва, на голове которого так же был надет "квакер". Майор ладонью указал Олегу направление движения.