Сергей Зверев - Палачи и герои

Воздуха вокруг от быстрого бега вообще не стало. Иван полулежал на снегу, прислонившись к березке и глубоко дыша. Выровнял дыхание. И ощутил неестественную расслабленность. Холод уже не чувствовался – он никуда не ушел, просто стал своим.

Иван понял, что так замерзнет насмерть. Вставать не хотелось. А хотелось не двигаться. Не суетиться… Его подхлестнула мысль – а ведь банда сейчас пойдет разделываться с Адвокатом и Лесником.

Он встал. Поежился, отгоняя морок и расслабленность. И двинулся вперед, утопая в снегу.

Добрел до дороги. Не слишком наезженной – ждать тут можно долго. Но ему повезло – через полчаса вдали послышался гул моторов. Потом появилась колонна из пяти военных грузовиков.

Отбросив автомат, Иван выскочил на дорогу и замахал руками. Поверх его головы солдат дал очередь – нервные все! Но все же головной «Студебеккер» затормозил.

– Свой! – закричал Иван. – Я свой!

Солдаты ощерились автоматами и пулеметом. Попрыгали на дорогу, разделяя умело окружающую местность на сектора обстрела. Может ведь и засада быть. Кто его знает, что это за странный человек в свитере и серых галифе.

Повезло, что в головной машине оказался смершевец. Он сразу понял, о чем речь. Иван выдал пароль, который для каждого чекиста в этих местах определял его как своего.

– В лесу банда. Ушел от нее. Нужна связь, – коротко пояснил Иван.

Через сорок минут колонна въехала в населенный пункт, где стоял небольшой гарнизон. Там имелся телефон.

Иван дозвонился до Управления и сообщил:

– Провал. Я жив. Нужно вытаскивать наших людей…

Только бы успели – думал он. Ведь эти твари, прекратив преследование, вполне могли разделиться, и часть банды – отправиться к Леснику. Что они сделают с ним и Адвокатом – представить было страшно…

К месту встречи в Озерной Лощине группа Орла вышла, таща с собой раненого. Казаки были подавлены. У некоторых морды разукрашены синяками.

– Чекист оказался, – держась за лоб, выдал Орел.

– Что?! – у Дантиста появилось желание сразу пустить его в расход.

– Продали тебя, Дантист. И сволочь Адвокат. И лесник этот хитрющий. Выманить хотели.

Дантист ощутил, как холодная ярость сдавливает ему виски.

– Адвокат!.. Где эта клистирная тварь Лиза? Кто мне говорил, что он умирает?

– Да оставь ее. Он действительно так выглядел, что краше в гроб кладут, – примирительно произнес Орел.

– Чуть под монастырь не подвели! Ну, кого из вас убить, воронье помойное?! – Холодная ярость Дантиста требовала выхода.

– Кого, кого… Полицая мы упустили. Таким вертким и умелым оказался. Нас четверых на землю уронил – даже не поморщился.

– Святая Дева Мария, вы глупый сброд и хлюпики!

– Осипа до безсознания ударил. А Осип не хлюпик. Совсем не хлюпик, – кивнул на широкоплечего Орел. – Говорю же, очень этот Остап справный боец на кулачках. Да и бегать горазд.

– Понял тебя. – Ярость схлынула, и к Дантисту вернулся ясный разум. – Что дальше?

– Спрашиваешь, кому мстить? Так это мы сейчас быстро – до лесничества и обратно. И головы тебе их притащим. Или живыми приведем. – Орел блаженно прищурился: – Ох и запоют пташки.

– Так. – Дантист прикинул ситуацию. – До лесного хозяйства, говоришь.

– Обернемся до заката.

– Дурак ты, Орел. Там тебя НКВД ждет. И допрашивать будут тебя. И петь будешь ты! Да и здесь скоро неспокойно будет. Вот что. Уходим. А с ними потом рассчитаемся…

Ушли они успешно, не напоровшись ни на кольцо, ни на засады и заслоны войск НКВД.

Через несколько дней, когда все затихло, Дантист отправил людей навестить Лесника. Очень просил привести его живым.

Разведчики сообщили, что заимка пуста. Лесник ушел, оставив свое хозяйство.

– Предатели. Они везде, – произнес Дантист, выслушав доклад разведчика.

И в этот момент тьма на его разум опустилась чуть глубже. И он выдал распоряжение о расстреле полусотни бойцов УПА, подозреваемых в желании сдаться советским властям. И о проведении акций устрашения по отношению к их семьям.

Операция провалилась с треском. Все усилия и затраченные ресурсы вылетели в трубу. Дантист на свободе.

Иван писал рапорты. Его допрашивали об обстоятельствах операции – дотошно, хотя и без конкретных обвинений. Особенно упор следователи делали на два момента – как он спалился и каким образом ушел от бандеровцев.

Никто его не арестовывал, обвинения напрямую не предъявлял. Но обстоятельства его побега выглядели фантастично и вызывали подозрения. Как так – один отбился от восьмерых и ушел.

Пока шли разбирательства, он занимался рутинной бумажной работой в отделе, в основном касающейся хозяйственной деятельности. На выезды его не посылали, статус его как руководителя группы теперь был неясен. И еще он ощущал, что за ним присматривают.

Хорошо, Адвокат вспомнил, что среди охраны Дантиста числился некий Ратник, перебежчик из Красной армии и бывший полицай. По описаниям он походил на дезертира Сасько из списка предателей по картотеке НКГБ. Так что вопрос с причиной провала снялся. Оставалось понять, как Иван так удачно оторвался от преследования.

И вот тут был тонкий момент. Вполне реальной выглядела версия, что Ивана опознали бандиты. Взяли за горло. И принудили к сотрудничеству, создав такую легенду. На это намекал кое-кто из руководителей.

Наконец, в самом высоком кабинете республиканского наркомата начальник отделения Румянцев сказал:

– Бросьте! Это полная чепуха. Я не видел людей, более преданных делу, чем капитан Вильковский. Предательство – это не для него.

– Ручаетесь? – спросил нарком.

– Головой, – сказал подполковник Румянцев.

Эти слова требовали большого мужества. Потому что головой ручались за людей в прямом смысле. Если человек оказывался предателем, то добрый поручитель вполне мог лишиться жизни.

В итоге Ивана вернули к оперативной работе сначала в качестве обычного оперативника. Через некоторое время в плен попался один из сподручных Дантиста. Он полностью подтвердил версию Ивана. Рассказывал, что все потом долго удивлялись, как голыми руками можно завалить четверых не самых слабых вооруженных казаков.

Вопросы были сняты полностью. И Иван вернулся к руководству группой.

Страна справляла Новый год. У советских людей была уверенность, что это последний год Большой Войны. Но Иван также был убежден, что их, малой войны, хватит еще надолго. Вот и Дантист где-то бегает. В очередной раз вывернулся, выродок. Но ничего, будет и на нашей улице праздник.

Зима далась УПА тяжело. Бойцы мерзли в лесах, пытались отогреваться в селах, где их часто настигали войска НКВД и конспиративно-разведывательные группы.