Александр Тамоников - Блокпост под Идлибом

Он отпил глоток чаю, прикурил сигарету.

Тут наконец-то его вызвал Валид Хуни, который командовал отрядом, отправленным в засаду.

— Мы на месте, — доложил он.

— То есть там, куда вы и должны были выйти?

— Да.

— Шамай тоже на месте?

— Да.

— При подходе ничего подозрительного не видел?

— Нет.

— Ты все помнишь?

— Да.

— Хорошо. Держи людей в готовности, и да поможет тебе Всевышний, — сказал Чали, отключил рацию и сунул ее в чехол.

Потом он присел на скамью рядом со столом, выставил будильник в часах на 5.20.

«Теперь можно немного поспать, — подумал полевой командир. — Все самое главное и интересное начнется на рассвете, если, конечно, русские не начнут отход ночью. Но это для них будет самоубийством.

Сейчас за оборону блокпоста отвечает командир группы спецназа. Он и его люди удержали высоту у Алеппо, разгромили батальон Аббаса Диани. Тот был намного сильнее моей группировки, укомплектован бронетехникой и артиллерией. Этот русский офицер прекрасно понимает, чем грозит неподготовленный отход».

Постепенно за такими вот мыслями Чали и заснул. Он проспал более двух часов. Когда сработал будильник, ему показалось, что прошло лишь несколько секунд. Только прислонил голову, и уже писк часов.

Так нередко бывает. То час сна длится вечность, то вся ночь пролетает мгновением. Это когда накапливается усталость. Как физическая, так и моральная.

Чали тут же вызвал на связь всех своих командиров. Те доложили ему обстановку, которая не изменилась. Русские и бойцы правительственной армии по-прежнему находились на блокпосту. Воины Валида Хуни сидели в засаде, устроенной на склонах балки.

Чали взглянул на часы: 5.27.

Он вызвал на связь Реваза Багини. Еще недавно тот командовал танковым взводом. Сейчас у него осталась одна машина, которая ушла от атак русской авиации.

— Реваз!

— Я, командир!

— Ты готов?

— Готов.

— В пять тридцать пять тебе следует выйти из укрытия, совершить бросок, встать перед позициями отряда Мадри и тут же начать интенсивный обстрел блокпоста. Снаряды не экономить! Истратишь весь боекомплект, потом можешь бросить танк, уйти всем экипажем.

— Но машину несложно увести в укрытие.

— Ты уверен, что тебе даст это сделать русская авиация, которая объявится через полчаса после твоего первого выстрела?

— Я все понял. Значит, обстрел всей территории поста?

— Да. Разнеси, к шайтану, здание, сровняй с землей ограждение, только не бей за пределы территории блокпоста. Там залегли второй и третий отряды, вернее, то, что от них осталось, но это еще сила. После твоей работы они пойдут в атаку. Мне надо, чтобы ты нанес русским как можно более значительный ущерб, заставил их думать об отходе.

— Я сделаю все, что от меня требуется.

— Да хранит тебя Всевышний, Реваз! — сказал Чали.

Потом он перевел радиостанцию в режим приема, поудобнее устроился у амбразуры, взял мощный бинокль, лежавший рядом, поднял его.

С пяти утра 21 августа взвод военной полиции, группа спецназа «Альфа», сирийское отделение и отряды племени муали находились в полной готовности к бою.

На КНП подполковника Авилова собрались майор Рязанов, старший лейтенант Самолов и сержант Бахтари.

Командир группы спецназа еще раз уточнил задачу, отпустил сирийского сержанта и спросил Самолова:

— Что у тебя, Саша, с «Тайфуном»?

— По докладу водителя Султана Масарбаева, бронеавтомобиль готов к эвакуации личного состава.

— Тогда так. Если объявится танк, и гранатометный расчет его расстреляет, а мои парни на флангах сожгут БМП и БТР, то ты тут же сажаешь в машину два своих отделения и по моей команде отправляешь их в Эль-Саур.

— Но на пост пойдет большая орава «духов» сразу с трех сторон.

— Ничего. Оставишь расчет «АГС-30». Он отработает фронт, третье твое отделение — западный фланг, мои бойцы — восточный. Ну а муали помогут «Тайфуну» при прорыве. Так будет нормально. Потом бронемашине уже не понадобится возвращаться на пост. Она встанет в балке под прикрытием твоего третьего отделения и сирийцев. С ними «Тайфун» сделает вторую ходку. Затем оттуда же, из балки, заберет мою группу. Мы пойдем последними.

— А если нештатная ситуация? — спросил Самолов.

Авилов улыбнулся и ответил:

— Тогда действовать будем по обстановке. Но я думаю, что все пройдет нормально, в штатном режиме, если, конечно, не подведут воины племени муали.

Самолов уверенно заявил:

— Они не подведут.

— Ну и хорошо! Все по местам. Готовность полная! — Отпустив офицеров, Авилов тут же вызвал на связь капитана Валевича: — Третий, ответь Первому!

— Третий на связи!

— Как у вас?

— Мы готовы.

— Хорошо.

В 5.40 боевики по команде Мохаммада Чали открыли шквальный огонь по территории блокпоста. Его защитники ответили им экономно. Боеприпасы у них подходили к концу.

Между холмов появился «Т-72». Он развернулся и, набирая скорость, пошел к шоссе.

Тимнев крикнул Валевичу, заранее зарядившему «РПГ» и сидевшему за валуном:

— Толя, танк!

Валевич быстро поднялся, положил гранатомет на камень и увидел танк, который шел к шоссе с отклонением в пятнадцать градусов на запад от огневой позиции.

— Так, хорошо.

— Лишь бы он не начал с ходу палить.

— Будем надеяться, что не начнет.

— Хреново то, что и пехота поднялась.

Но тут по ней ударил «АГС-30». Боевики вынуждены были вновь залечь.

— Молодцы, ребята! Так их! Валите «духов»! — воскликнул Тимнев.

Танк выскочил к шоссе и резко затормозил. Его тут же окутало густое серое облако.

— Черт, пыль! — крикнул Валевич.

— Прицел у тебя обычный?

— Да. Был бы тепловизионный, я уже угробил бы эту коробку. Она торчит в зоне прямого выстрела.

Танку пыль не помешала. Грохнул выстрел. Снаряд попал туда, где прежде стояла вышка. Второй угодил в капонир, занятый сгоревшей БМП-2.

Станция Валевича сработала сигналом вызова.

Капитан целился и ответить не мог.

— Это наверняка Авилов. Поговори с ним.

— Понял, — сказал Тимнев и сам вызвал командира группы «Альфа»: — Первый, здесь Четвертый!

— Где Третий?

— На позиции. Говорить не может. Я за него.

— Какого черта танк ведет обстрел, а вы бездействуете? У нас еще один сириец ранен.

— Танк поднял облако пыли. Взять его на прицел невозможно. Стрелять же по направлению…

Переговоры прервал выстрел Валевича.

Порыв ветра снес пыль в сторону. Капитан увидел башню и пустил под нее кумулятивную гранату.

Раздался хлопок, танк вздрогнул, затем прогремел мощный взрыв. Из открытых люков и моторного отсека вырвалось пламя. Ствол пушки упал на дорогу, башня отлетела назад.

Тимнев сказал в микрофон:

— Ну вот, Первый! Отстрелялись эти козлы. Нет больше у Чали танка.