Александр Тамоников - Блокпост под Идлибом

— Молодцы! Сваливайте оттуда быстро, но скрытно! — приказал Авилов.

— Уходим.

Офицеры подхватили гранатомет и сумку с двумя кумулятивными выстрелами и под прикрытием черного плотного дыма метнулись к балке. Они пробежали по ней, вломились в кустарник.

Подрыв танка деморализовал боевиков основного штурмового отряда. Как ни старались младшие командиры поднять своих людей в атаку, те не вставали. Они словно приклеились к земле.

Поэтому отход Валевича и Тимнева прошел благополучно. Никто не выстрелил по офицерам, когда они бежали в полный рост до передового поста.

БМП-2 вышла из укрытия, расположенного на восточном фланге, еще до подрыва танка. Экипаж вывел ее к дороге, тянущейся между постом и селением Эль-Саур, повернул башню и открыл огонь по зданию. Из-за боевой машины вышли «духи». Их было десятка полтора.

Капитан Гарифуллин видел это. Он поднял «РПГ-7» и всадил выстрел в башню БМП. Мощный взрыв уничтожил экипаж.

Ошарашенные боевики отбежали от подбитой БМП и залегли. Они вслепую стреляли вдоль дороги. Их огонь не задевал позиции спецназовцев.

Но послышался громкий крик, и боевики поднялись. Какая-то дьявольская сила вдруг преобразила их. Они оскалились, закричали дурными голосами, рванули по дороге. Теперь «духи» вели огонь по зданию и кустам, тянувшимся вдоль обочины.

Старший лейтенант Ефремов припал к пулемету «ПК» и терпеливо ждал.

— Ты что молчишь, Сережа? — крикнул Гарифуллин.

— Пусть подойдут, чтобы наверняка.

— И бросят гранаты, да?

— Не успеют.

Гарифуллин и Краев приготовили автоматы.

Расстояние между боевиками и позицией спецназовцев быстро уменьшалось. Пятьдесят метров, сорок, тридцать. Это уже зона броска ручной гранаты.

Тут офицеры и ударили по врагу. С одной стороны боевики были ограничены дорогой, с другой — развалинами старого забора. Продвигались они кучно и все сразу попали под прицельные очереди пулемета и автоматов.

Боевики задергались, падали замертво, хватались за простреленные головы, животы и ноги. В итоге все они были уничтожены в течение трех десятков секунд.

Ефремов отстранился от пулемета, достал две оборонительные гранаты.

— Ты чего? — спросил Тимнев.

— Так будет надежнее, — ответил тот и запустил «Ф-1» в центр кучи бездыханных тел. Два взрыва разметали их, порвали в клочья.

— Нормально, — сказал Ефремов, посмотрел на Гарифуллина и добавил: — Тут теперь вроде все в норме, Камал.

— Переходим на западную позицию. Один черт знает, сколько «духов» там осталось.

Офицеры сместились вправо. Они продолжали держать в секторе обстрела дорогу и значительную часть позиций флангового отряда боевиков. После потери БМП тот прекратил огонь и залег в укрытиях.

На востоке обстановка на время успокоилась, но началась атака с запада. Бронетранспортер не пошел впрямую, сместился к дороге. Его пулемет обстреливал здание.

Здесь, как и на западе, ждали своего часа офицеры группы «Альфа». Капитан Лапунов первым же выстрелом подорвал БТР.

Боевики сначала залегли, затем, гонимые командирами, бросились в обход поста. На этом направлении их встретил пулемет старшего лейтенанта Валиева. Попытка прорыва боевиков с запада, в обход блокпоста, тоже была пресечена.

Тут тоже наступило затишье. Но оно оказалось недолгим.

Мохаммад Чали, ставший свидетелем уничтожения своих последних боевых машин, закричал:

— Проклятые неверные!

— Но как они уничтожили танк, господин Чали? — недоумевал связист Халаб.

— Скрытно подвели гранатометчика к шоссе. Шайтан!.. Мадри должен был просчитать это и посматривать на плато.

Естественно, Чали ни слова не сказал о том, что сам во всем виноват. Ведь он должен был догадаться, что русские попытаются в первую очередь уничтожить именно танк. Он являлся для них смертельной угрозой. Они не могли быстро вызвать авиацию. У них была единственная возможность поджечь «Т-72». Это вывод гранатометного расчета вперед, на расстояние прямого выстрела, то есть до трехсот метров. Именно так русские и сделали.

Тем временем с флангов отрядов пошли доклады о подрывах БМП и бронетранспортера, больших потерях при попытке повторно окружить блокпост.

Чали отдал приказ на наступление всем оставшимся силам, потом повернулся к связисту и приказал:

— Трубку мне, Али!

Халаб выполнил распоряжение главаря банды.

Полевой командир набрал номер.

Ему тут же ответил молодой голос:

— Да, господин Чали!

— Ты готов, Надир?

— Да, господин. Со мной Газани.

— Салах взял запас продовольствия?

— Да, все в кузове.

— Документы?..

— Сейчас я спрошу. — Через полминуты молодой человек ответил: — Загружено все, что надо.

— Сейф?..

— Его первым загрузили. А что по наложницам?

— Пусть сидят на месте, — заявил Чали, усмехнулся и добавил: — Долго они одни не останутся. Уже вечером найдется много желающих прибрать их к рукам.

— Да, это так.

— Выезжайте немедленно! Остановка там, где договаривались.

— Да, господин.

— Жду. Отбой! — сказал Чали и бросил трубку связисту.

Тот непонимающе посмотрел на командира и спросил:

— Мы скоро уедем отсюда?

— Да, Али.

— А куда?

— Туда, где нет войны.

— Я благодарен вам за то, что вы не оставляете меня.

— Как я могу тебя оставить? Ты сворачивай станцию. Больше она нам не понадобится.

— Но, господин, на связь может выйти шейх, — проговорил Халаб.

— У нас теперь нет начальства. Мы больше не воюем. Так что этот шейх может идти… на базу к полковнику Тенди. Собирай станцию!

— Что еще взять?

— Ничего.

— А рюкзак с вещами?

— Он тебе не понадобится, но если хочешь, бери.

— Оружие?..

— Оставляем. Не болтай попусту, Али, занимайся делом, — заявил Чали, прошел к амбразуре и посмотрел через оптику на блокпост.

На него со всех сторон наступали пешие боевики.

— Жаль, что здесь нет шейха, — проговорил Чали. — Он увидел бы, к чему приводит беспрекословное подчинение американцам. Надо же было по глупости одного заморского полковника загубить столько людей! Впрочем, им все равно не суждено было жить.

— Вы говорите обо мне? — спросил Халаб.

Чали отошел от амбразуры и ответил:

— Нет, верный мой Али. Это, как говорится, мысли вслух. Тебя они не касаются.

— Понял, — сказал связист.

Он сложил станцию в чемодан-контейнер и начал копаться в своем вещевом мешке, что-то бормоча себе под нос.

Полевой командир скривился, усмехнулся, но ничего не сказал. Он присел за стол. В чайнике еще оставался зеленый чай с ханкой. Чали выпил его и тут же почувствовал прилив сил.

Через десять минут его портативная станция сработала сигналом вызова.

— Я! — ответил Чали.

— Это Надир. Мы в условленном месте.