Александр Тамоников - Архив смертников

Алексей исподлобья ее разглядывал. Что-то в ней было не так. Хотя что он понимает в бабах из контрразведки? 19 апреля 43-го года секретным Постановлением СНК СССР на базе Управления особых отделов было создано не только ГУКР «Смерш». Упомянутых контрразведок было три: «Смерш» наркомата обороны, народного комиссариата ВМФ и Отдел контрразведки «Смерш» НКВД. Где заканчивались полномочия одного ведомства и начинались полномочия другого — не все понимали. ОКР «Смерш» руководил комиссар госбезопасности Юхимович. Но подчинялось ведомство наркому Берии — известному интригану. При этом коллеги из наркомата обороны могли и не знать, чем занимаются сотрудники ОКР. Об этом мог не знать даже сам Верховный главнокомандующий, считающий Берию в доску своим…

И почему бы не женщина? Их так же готовят, натаскивают, обрабатывают. Женщину меньше подозреваешь, и порой они работают эффективнее мужчин.

— Я должен тебе верить? — пробормотал он. Верное представление все никак не выстраивалось.

— Мне все равно, — пожала она плечами.

— Ты одна?

— Есть еще три товарища. Они контролируют единственную дорогу, ведущую с объекта, и при необходимости сделают все, что в их силах. Это партизаны с Витебщины. Меня и еще двух товарищей забросили в леса под Езерище примерно месяц назад. Товарищи, к сожалению, погибли. — Она скорбно поджала губы. — Но командир отряда был в курсе операции, выделил людей. Надеюсь, ты понимаешь, что меня, как и тебя, интересуют архивы школы абвера на объекте «Waldhutte». Задание — воспрепятствовать вывозу архивов в Третий рейх. В крайнем случае, уничтожить. Мы давно окучиваем этот объект, и наши сотрудники в курсе, что планируют параллельные ведомства. Ты — сотрудник ГУКР «Смерш» капитан Макаров Алексей Витальевич. Прибыл в Калачан вместе с группой…

— Которая погибла, — проворчал Алексей.

— Мне очень жаль. Я сама из Белоруссии, училась в Минске, окончила курсы при республиканском наркомате внутренних дел. Участвовала в обороне Минска… вернее, в отступлении из Минска, — невесело усмехнулась Эмма. — Сейчас наш отдел базируется под Калинином. Только избавь меня от мучительных допросов, какой я вклад внесла в будущую победу, кого потеряла на этой войне, за кем замужем, кто мой непосредственный начальник…

— А ты замужем?

— Нет, — отрезала Эмма, — хотя однажды собиралась. Ну, хорошо, мой непосредственный начальник — полковник госбезопасности Пахомов Константин Сергеевич, получающий приказы непосредственно от комиссара ГБ Юхимовича. У меня есть значок ГТО, я — комсомолка, активистка, предана делу партии и неукоснительно выполняю приказы своих командиров. Хорошо ориентируюсь на местности, умею маскироваться, неплохо стреляю. А главное, тебе не подчиняюсь, хоть ты и старше по званию. Сам понимаешь, почему.

— Я дважды тебя видел, — задумчиво покачал головой Алексей. — Каждый раз — на площади перед комендатурой. Если ты знала, кто я такой, почему не подошла? Хотя бы в первый раз, когда город был наш.

— Прости, но мы из разных ведомств, и у каждого свое начальство. Я не имела права контактировать с кем-то еще. Второй раз у меня не было возможности, ты сам это помнишь. Немцы прорвали фронт неожиданно для всех и снова взяли Калачан, думаю, для того чтобы закончить свои дела в «Лесном домике». Но я шла за тобой, ты очень шумно уходил из города, согласись. Орудовал, как слон в посудной лавке…

— Тогда зачем ты меня спасла, если мы из разных ведомств?

— Ну, все-таки свой, — смутилась она. — Повсюду немцы, своих практически не осталось. У нас с тобой одно и то же задание… Досадно, что мы отчитываемся перед разными людьми, но это критическая ситуация, когда на карту поставлено слишком много. Надеюсь, наши ведомства смогут найти общий язык и как-то договорятся…

— Хорошо, хоть это понимаешь, — усмехнулся Алексей. — Спасибо тебе, Эмма Григорьевна, что спасла от верной смерти. Ты очень вовремя появилась, хотя могла бы и раньше обозначить свое присутствие, а не прятаться по кустам.

— Ты как-то сквозь зубы благодаришь, Макаров, — подметила девушка.

— Не люблю быть кому-то обязанным. Хотя на самом деле я очень тебе признателен.

Он замолчал. Сквозь звуки леса прослушивалась отдаленная канонада, словно гром рокотал. Хотя, вполне возможно, это и был отдаленный гром.

— Красная Армия на этом участке фронта оказалась в глупом положении, — снова заговорила Эмма. — Все части растеклись, действуют обособленно, связи зачастую нет, а резервы еще не подтянулись. До утра, если не дольше, этот квадрат будет точно под контролем немцев. Наше счастье, что их части обескровлены, не могут себе позволить продолжать наступление.

— Заинтересованные лица в абвере знают, что в Шагринском лесу отсиживается офицер «Смерша», питающий интерес к объекту «Waldhutte», — пробормотал Алексей.

— Это не значит, что по лесу пойдут облавой с собаками, — пожала плечами Эмма. — Шагринский лес — большой, а немцев мало, все свои силы они сосредоточили в Калачане и на секретном загородном объекте. Еще им нужно контролировать дорогу, по которой с объекта пойдет грузовой транспорт. К твоему сведению, вывозить будут не только интересующие нас архивы. Там располагался центр связи, секретная радиослужба, парочка исследовательских лабораторий, служба радиоперехвата — функабвер. А это рабочая документация, куча оборудования, радиостанции, пеленгационная техника, шифровальные и дешифровальные устройства…

— Они уже могли все вывезти, — возразил Алексей, — если первым делом устремились на объект…

— Нет, еще не вывезли, — решительно качнула головой Эмма. — Уж поверь, я поддерживаю связь со своими ребятами.

— Голубиную? — усмехнулся он. — Изобрели телефоны, которым не требуются провода? Такие штуки, к твоему сведению, появятся лет через двести…

— Это не важно, на каком телепатическом уровне я общаюсь со своими сотрудниками, — отрезала Эмма. — Немцы орудуют на объекте, подготавливают эвакуацию, но пока ничего не вывозили. Они уверены, что имеют в запасе вагон времени. У них тоже бардак, насколько известно, колонна машин на объект еще не подошла.

— И откуда тебе все это известно? — недоверчиво пробормотал Алексей. — Ты располагаешь информацией, которой не располагает даже мое ведомство…

— У нас на объекте был свой человек, — приоткрыла завесу Эмма. — Немецкий антифашист, работник Коминтерна, по совместительству офицер немецкой разведки. Для тебя не секрет, что немецкая разведка абвер — структура разнородная, люди там служат самые разные. Большинство не любит Гитлера, но ратует за сохранение фашистского режима. Но есть и такие, что хотят его скорейшей ликвидации. Этот субъект был связан с нашим руководством и Генеральным штабом РККА. К сожалению, недавно он провалился, был расстрелян, после этого мы можем полагаться только на себя. Вопрос на засыпку, товарищ Макаров, ты идешь со мной выполнять свое задание? Это трудно, практически невозможно, но мы должны это сделать.