Тимофей Костин - Несчастный рейс 1313 (СИ)

— Д-да?! — сдавленно пропищал Харада, глядя на него сквозь растопыренные пальцы. Красное пятнышко лазерного прицела ползало по выставленным ладоням.

— Еще бы. Но, кажется, ваш председатель хотел со мной поговорить. Вызывай его.

Старый финский пистолет-пулемет указывал дулом на поставленные вместе широкие мониторы, соединенные в одну сеть. Один из них дымился, пробитый случайной пулей, но остальные подмигивали скринсейверами. На самом крупном мониторе, размером с дорогой телевизор, отображалась карта региона. Именно она исчезла, сменившись окошком вызова, когда дрожащий Харада вновь сел на свое место и закликал мышкой.

Ансари стоял за спиной японца и ждал.

За стеной перепуганные девушки жались к Ивану, а «Джон», положив руку на плечо Тун Тина, слушал.

— Ни звука, — еле слышно выдохнул шпион.

Главный монитор в бункере мигнул, и в окошке вызова появилось лицо пожилого японца. Гладко выбритый, с аккуратной прической корпоративного генерала, лицом сёгуна и внушительными густыми бровями. Ансари в очередной раз улыбнулся, и оглянувшийся Ито вздрогнул.

— Добрый день, господин Акеми, — поздоровался афганец и повел оружием в приветственном жесте.

За стеной Амико зажала себе рот ладонью, чтобы не вскрикнуть от удивления.

— Как состояние плана? — Акеми Сацугай обладал чрезвычайно низким и глубоким голосом. Такой, казалось, и положен большому начальнику.

— Как по маслу, — ответил Ансари. — Саудовские друзья выполнили все, что мы от них просили, наступление воинов ислама победоносно, бирманские войска отрезаны подрывом первой плотины, прибытие изделия ожидается в течение десяти часов. Ваши аналитики все просчитали верно.

— Кстати, где они? — взгляд Акеми сместился на мертвенно-бледного Ито, ссутулившегося на стуле.

— Об этом я как раз и хотел поговорить, — Ансари положил руку японцу на плечо. — Минут пять назад они были здесь.

— Что за ерунда? — нахмурился Акеми. — Они должны оставаться в бункере. Для того он и построен.

— О, они не покидали бункер. Но они не здесь.

Повисла пауза. Не выдержавший Ито жалобно всхлипнул.

— Вот как, — сказал, наконец, Акеми.

— Именно, — Ансари не переставал улыбаться.

— Это лишнее, — японец покачал головой. — Они не были помехой для…

— Дело не в том, что они были помехой, — прервал его афганец. — Дело в том, что я должен сделать вам заявление, которое будет достаточно доходчивым.

— То есть?

— До внимания наших общих друзей дошел тот факт, что вы, господин Акеми, слишком многое на себя берете. Ваши действия на протяжении трех последних лет говорят о том, что вы намереваетесь взять Сумимото под контроль. Конгломерат такого масштаба — лакомый кусок, не так ли? Попытка выдать дочь за наследника Мидзухо вывела нас из терпения.

Акеми подался вперед, и заколка его галстука блеснула под лампами, на мгновение ослепив камеру.

— Что ты сказал?!..

— Не валяйте дурака, — Ансари похлопал застывшего Ито по спине. — Думали, никто не узнает о переговорах? Идея объединиться с другой кэйрацу, чтобы стать королем Сумимото, не так уж плоха, отдам должное. Особенно сейчас, когда никто еще не подозревает, кому достанется контроль над Мидзухо. Но вы переоценили свою хитрость, господин Акеми. Династические браки — это же хрестоматийный инструмент интриги. Вам ли, принятому в благородное семейство, не знать?

Складка меж густых бровей Сацугая стала заметнее. Он молчал. Ансари, тем временем, облокотился о плечо дрожащего в ужасе Ито и продолжал:

— Став маленьким князьком, вы решили замахнуться на сёгунат, если проводить аналогии. Захотели стать главным, самым большим начальником. Но вам неоднократно было сказано: всему свое время. Однако нет, какое там терпение! Обратиться к врагам, к тем, кого мы так долго пытались взять под контроль или растоптать… думаете, Мидзухо оставило бы власть над кэйрацу в ваших руках? Вы, без роду и племени, мечущийся меж двумя величинами, остались бы в выигрыше? Ха! Мы практически оказали вам услугу, взяв под контроль вашу дочь.

Впервые непробиваемый корпоративный фасад, каменный лик большого начальника, дал трещину. Губы Сацугая дернулись, во взгляде появилась злость, к щекам прилила кровь.

— Так это были вы!.. — выдохнул он, и голос почти дрожал. — Я знал, что не случайность… слишком ко времени.

— Операция прикрытия — лучше не придумаешь, — Ансари улыбался, как улыбается абсолютно счастливый человек. — Исламское государство совершает очередной теракт. Ни больше, ни меньше. Ведь мало ли кто окажется среди пассажиров. Мало ли кого угонят в плен. Мало ли кто окажется в руках одного скромного советника бравых воинов джихада. Всего-то обычная японская девушка, чей отец был одним из архитекторов мирового беспорядка.

Сацугай не сказал ни слова. Только в динамиках компьютера что-то затрещало. Обзор камеры не позволял увидеть, как посыпались деревянные четки, разорванные в судорожном жесте. Только замершая за стеной Амико поняла, что означает громкий стук бусин о пол. Четки были подарком матери.

— А я, дурак, велел тебе ее искать… — сказал, наконец, Акеми. Голос его был пугающе спокоен. Ито невольно икнул. — Где моя дочь, афганский сношатель баранов?!

— Там, где надо, узкоглазый, — улыбка медленно таяла на лице Ансари. — И, к слову о сношениях, я вполне неплохо справился, когда переводил твою драгоценную наследницу из разряда девок в женщины.

Секундная пауза показалась Амико длинной, как вечность. Там, за стенкой, стоял не просто террорист. Там стояло чудовище, что изнасиловало ее той ночью. В одно мгновение стало ясно, откуда он взялся в лагере, где держали в плену их с Иваном: негодяй искал ее, наследницу семьи Акеми! Никаких совпадений. Страшные опасения оказались правдой, чистой правдой. Ее отец был связан с творившимся вокруг кошмаром. Ее отец был причиной ада, в котором оказалась сама Амико.

Она сжала кулаки, силясь не закричать. Сжала так сильно, что ногти впились в кожу до крови.

— Тебе это даром не пройдет, — Акеми-старший почти рычал, оставаясь при этом неподвижным. — Когда узнает ТАНТАЛ…

— ТАНТАЛ заинтересован в джихаде, — перебил Ансари. — Я дам ему этот джихад. Твоя работа окончена, Акеми. А чтобы ты не строил вредных иллюзий, мы преподали тебе этот урок. Не лезь, куда не просят. Сиди и работай. Усек?

— Я отрежу тебе башку.

— Ругайся, сколько хочешь. Я тебя прощаю, я человек благородный. Но помни главное: когда Вьетнам и Китай начнут уничтожать друг друга, именно я буду стоять за плечами правителей нового халифата.

— Ты сдохнешь, как собака.

— Не надо загадывать, — Ансари отстранился от напоминающего статую Ито и сделал шаг назад. — Ты ведь не знаешь, что будет. А ты, Ито?