Альберт Сенин - В живых не должен остаться никто!

Министра прервал лёгкий стук в дверь. Он недовольно посмотрел на закрытую дверь, а затем негромко сказал:

— Войдите!

Дверь открылась и в кабинет осторожно вошёл встревоженный майор. Лицо его так и раскраснелось от волнения.

— Разрешите доложить, товарищ министр?

— Докладывайте, майор, что у вас там ещё стряслось?

— Только что позвонили с квартиры полковника Заварзина. Он там.

— Живой? — быстро спросил министр.

— Нет, мёртв. И эксперты говорят, что он умер ещё ночью. Но это невозможно, мы же все видели его утром…

Министр бросил быстрый взгляд на полковника Морозова, покачал головой и снова спросил:

— У вас всё, майор, или есть еще какие-нибудь новости?

— Есть, товарищ министр. Одновременно с сообщением о полковнике Заварзине поступил звонок о смерти Креста. Убит в собственном доме.

— А охранники? — не удержался от вопроса министр.

— Убиты вместе с ним. Мертвы также и его доберманы. К сожалению, все подробности ещё не известны, но наряд уже выехал.

— Это всё?

— Да, товарищ министр. Вы велели сообщать обо всех происшествиях немедленно, и я…

— Спасибо, майор, вы всё сделали правильно. Можете идти. А мы с полковником Морозовым задержимся ещё на несколько минут.

Дежурный майор с большим облегчением покинул кабинет и осторожно прикрыл за собой дверь. Фу-у, слава богу, обошлось без разносов. Ну и день выдался сегодня…

Какое-то время министр молча смотрел на полковника Морозова, а затем, усмехнувшись, сказал:

— Да вы, полковник, просто пророк. Я восхищён вашими способностями. Хочу, однако, спросить вас о другом. Если я назначу вас на должность руководителя Новошатровского УВД, что вы предпримите, чтобы помешать вашему «ангелу» убивать дальше? Жду от вас откровенного ответа.

Морозов колебался недолго.

— Простите, товарищ генерал, но в случае моего назначения на эту должность, я и пальцем не пошевелю, чтобы помешать ему. — Он посмотрел прямо в глаза министру. — Я верю в справедливость! Она должна быть! Пусть умрут все! Все виновные! Сейчас по закону достать их невозможно! В этом бизнесе крутятся огромные деньги. Свидетелей не будет. А если и появятся, то они начнут умирать один за другим. Так зачем, я буду мешать «ангелу смерти» делать свою работу? Он воздаёт по справедливости. Это не криминальные разборки, где часто страдают невинные, случайные люди. «Ангел» не убивает невиновных. Мы все убедились в этом. Тогда, в кабинете генерала Петренко, он ведь мог убить меня, а также всех кто там был. Но нет, он не сделал этого. Почему?! Да потому что мы не нужны ему! Да, может быть мы все не без греха, но мы не связаны с этими торговцами чужими жизнями. А потом, я не хочу рисковать жизнями своих сотрудников ради всей этой мрази. Тем более что этот самый «ангел» похоже неуязвим. Обычным оружием его не убьёшь. Я лично убедился в этом. С Молотом было сорок семь человек, и все они были вооружены. Но это их не спасло. Бандиты, что терроризировали пол области, мертвы. И я несколько не сожалею об их смерти. Собакам — собачья смерть! Простите, что я разочаровал вас, товарищ генерал, но я не хотел врать вам. Вы просили честного ответа, и я его дал вам.

Министр улыбнулся одними глазами.

— Вы несколько не разочаровали меня, полковник. Я услышал от вас именно то, что хотел услышать. Вы смелый человек, и вы не торгуетесь своими принципами. Такие люди нам нужны. Итак, — он легонько хлопнул ладонью о стол, — вопрос о вашем назначении решён. Теперь вернёмся к нашему «ангелу». Не мешайте ему. Пусть он сделает свою работу, пусть сделает этот мир чище. Не нам идти против Бога, да и против своей совести. Вы правы, полковник: пусть умрут все виновные. Я столкнулся с этой мразью ещё до назначения на должность министра. И не смог ничего сделать. Даже сейчас я не могу достать этих высокопоставленных сволочей, — Морозов уловил в голосе министра неподдельную горечь. — И если «ангел» доберётся и до Москвы, то я буду только рад. Справедливость должна быть. Она должна быть одинакова для всех. Для всех.

На какое-то время министр умолк, а затем, подняв на Морозова глаза, твёрдо сказал:

— Однако, пусть этот разговор останется между нами. А для вида, полковник, вы всё равно развернёте бурную деятельность. Но в отчётах, пожалуйста, никакой мистики.

Морозов встал по стойке смирно и радостно выпалил:

— Слушаюсь, товарищ генерал, сделаю всё, как вы прикажите. Но как быть с убийством генерала Петренко?

— А что с ним? — вопросом на вопрос ответил министр. — Генерала Петренко убил полковник Заварзин. Пусть всё так и будет. У вас же куча свидетелей. Вы, проявив верность долгу, стреляли в убийцу… ну и так далее. Прокурора Саровска естественно убил капитан Петренко, на милиционеров второго отделения напали бандиты Молота, после чего сами перебили друг друга. Передел власти. Что тут непонятного?

Морозов радостно улыбнулся.

— Мы поняли друг друга, товарищ генерал. Сделаю всё как надо. А под шумок я прочищу область. Что-то много оружия скопилось у наших «братков», раз нападают на милиционеров и работников прокуратуры.

— Вот и отлично. А теперь давайте, Александр Николаевич, обсудим с вами ещё несколько нюансов, и будем выходить к людям. У нас сегодня с вами ещё масса работы…

Павловская исправительная колония выглядела внушительно и в тоже время мрачно (что, впрочем, неудивительно — колония ведь не пионерский лагерь и не дом отдыха). На фоне серого зимнего неба мощные приземистые корпуса с маленькими окошками-амбразурами казались зловеще чёрными. От них так и веяло страхом и болью. Олег чувствовал это даже без помощи магии. Ужасное место.

Однако именно здесь по подложному обвинению томился майор Томилин, и мотали свой срок люди Беса — непосредственные похитители его жены и сына. Олег не мог уйти, не повстречавшись с ними. Долг, как говорится, платежом красен…

Перед центральными воротами находилась большая заасфальтированная площадка, заставленная машинами посетителей. Несмотря ни на что, преступники и в тюрьме оставались людьми — к ним ездили родители, жёны, дети, родственники, друзья… Олег насчитал машин тридцать. Вскоре и его ворованная «тойота» присоединилась к их числу.

Олег бросил взгляд на заднее сиденье. Большая спортивная сумка была на месте, вместе с находившейся в ней одеждой. Олег ещё раз вспомнил её содержимое: шапка, куртка, свитер, брюки, зимние ботинки, несколько носков… В принципе всё, что нужно. Одежда была куплена час назад в магазине и предназначалась для майора Томилина. А она ему обязательно понадобится, если, конечно, Олегу удастся вытащить его из тюрьмы. Одежду пришлось брать наугад, на два-три размера побольше, чем на него самого, габариты Томилина Олегу были неизвестны, но, как известно, большое малым никак не может быть…