Валерий Горшков - Фраера

Когда-то хозяева дома хранили здесь соления и консервы, теперь же погреб использовался как комната для допросов.

Правда, в большинстве случае несчастных лишь сажали сюда на одну ночь, после чего они безропотно выполняли и рассказывали все, что от них требовалось, а бизнесмены соглашались «добровольно» вступить под «защиту» группировки и ежемесячно отстёгивать «профсоюзные взносы».

Хаммер был первым за последние два года, кого столь сурово избивали. Но он продолжал молчать, а когда приходил в себя – отказывался что-либо сообщить, пока не увидит свою невесту.

Братки буквально бесились от бессильной злобы и невозможности что-нибудь изменить, так как босс строго-настрого запретил делать из парня инвалида или жмурика. В рамках же отпущенного они сделали практически все.

– Ну? – сухо бросил Профессор, холодным взглядом шаря по двум бычкам и скорченному в углу Сергею, но, наткнувшись на унылое молчание и глубокие недвусмысленные вздохи, тихо выматерился. Да, этот парень оказался крепким орешком. – Ладно, пошли на выход, – после небольшого раздумья сказал он. – Свет оставьте включённым. Один останется в доме до утра, второй отвезёт меня в город. Кто из вас будет его сторожить – решайте сами, мне без разницы! – И, не закрывая двери в самом верху крутой лестницы, босс отошёл от погреба.

Братаны глядели друг на друга и молчали. Каждому из них хотелось эту ночь провести в мягкой постели, а не здесь, вместе с окровавленным барыгой, вымотавшим все их силы и нервы.

– Петруня, ты, кажется, должен мне двести бакинских? – хитро прищурился один из быков, глядя на второго. – Хочешь, сочтёмся?

– Хочу, – раздосадованно промямлил должник. – Можешь ехать. Трахни её и за меня пару раз.

– Непременно, Петруччио!

Браток потёр разбитые костяшки пальцев и стал первым подниматься наверх.

Тот, что оставался до утра, захлопнул за собой дверь и задвинул тяжёлый металлический засов. Прошлые хозяева дома не нуждались в нем, прикрывая дверь в полу ковриком, но с тех пор как дом на берегу Финского залива перешёл в собственность Профессора, ситуация изменилась и потребовала модернизации интерьера.

Пришлось приобрести также некоторые полезные вещи. В сарае, где раньше держали лошадей, появились приспособления для развязывания языков, например электропила, превращающая бревна в доски.

Её Профессор использовал лишь в крайних случаях, которых было всего два. Но и тогда дело не доходило даже до включения сверкающего диска, так как «испытуемые» кололись при одном только виде ужасного станка, на котором их бренное тело в считанные секунды могло быть распилено точно пополам.

Сейчас, направляясь к машине, Профессор снова подумал об электропиле. Если пацан будет продолжать молчать, а охота на его дружка не даст должных результатов, то придётся превратить парня в двух симметричных близнецов, у каждого из которых будет по одной руке, одной ноге и половине лица с единственным глазом и ухом.

Представив такую жуткую картину, он невольно передёрнул плечами. Босс был даже не до конца уверен, что сумеет, без риска упасть в обморок, лично лицезреть картину распиленного надвое человека.

Да и сможет ли кто-нибудь из его быков заставить себя нажать на кнопку?.. Это только в кино и в книжках криминалы – исключительно головорезы, в которых не осталось ничего человеческого, но на деле-то все иначе… Ведь тех же быков рожали матери и с самого детства внушали, что убивать – очень плохо.

А тут – расчленить живого, дёргающегося в агонии парня…

Авторитет сел в машину. Отправляющийся на отдых боевик запустил двигатель и выехал на грунтовку.

В сгустившемся полумраке лес казался более густым и мохнатым, чем на самом деле. Фары выхватывали из темноты похожие на лапы монстров зеленые ветки сосен.

В кармане Профессора засигналил мобильник. Свободной рукой он достал трубку и, подключившись к линии, приложил её к уху.

– Да, слушаю…

– Шеф, это Душман!.. Мы только что закончили осмотр, и я отправил Сандро и Герца на квартиру. Все глухо, нет никаких следов!.. Может, их действительно крысы сожрали? – то ли в шутку, то ли на полном серьёзе предположил боевик. – Что теперь делать?..

– Езжай домой, – ответил босс и, выключив связь, глубоко вздохнул. Рука сама потянулась к сигарете.

Всю дорогу лидер рэкетиров провёл в томительных размышлениях. Действительно: куда могли деться два мертвеца из зловонного, кишащего крысами коллектора с нечистотами. Вероятность, что их окровавленные тела случайно обнаружили прибывшие на место какой-либо аварии ремонтники или протягивающие кабель вечно бухие рабочие в замусоленных жёлтых жилетах, была слишком ничтожна. Можно даже сказать, что Профессор вообще не принимал её в расчёт. К тому же если бы на данном участке канализации случилась авария, то последствия её ликвидации несомненно заметил бы проныра Душман, побывавший недавно на месте.

Столь же нелепо предполагать, что тела девушки и Макарова обнаружили случайные люди. Ночующие в бескрайнем лабиринте питерских канализаций бомжи предпочитают пользоваться более уединёнными входами в свою берлогу.

Что же касается всех остальных… Какому идиоту придёт в голову открывать тяжеленный, годами пролежавший на своём месте и присохший к ободу шахты чугунный люк только ради того, чтобы заткнуть нос от исходящей из-под земли нестерпимой вони и посмотреть – а что же там внутри?!

Первоначальная, спонтанная версия того же Душмана – мол, окровавленные трупы могли привлечь к себе внимание шныряющих по сточному коллектору голодных питерских крыс – выглядела более правдоподобной. Но в таком случае на месте грандиозного крысиного пиршества неизбежно остались бы хоть какие-нибудь ужасные следы происшедшего – обрывки одежды, обувь, обглоданные кости, в конце концов! Но их тоже не было…

Чем больше Профессор размышлял над таинственным исчезновением двух мертвецов, тем больше он склонялся к следующей версии. Не иначе как рыжий придурок Герц спалился, и кто-нибудь заметил из окна, как он вытаскивает из багажника «мерседеса» трупы и сбрасывает их в канализацию. А потом напуганный ужасным зрелищем доброхот позвонил в милицию и дрожащим голосом сообщил о случившемся, вполне возможно назвав и номер машины преступника! Менты выловили из жидкого говна жмуриков и увезли их в центр судебно-медицинской экспертизы.

Сто к одному, что так все оно и было!

Добравшись в размышлениях до единственно правильной, по его мнению, разгадки, Профессор даже вспотел – так на него подействовали сделанные выводы.

Если предположить, что менты знают номер тачки, на которой сейчас передвигаются по городу Герц и чурбанский отморозок Сандро, пусть она официально и записана на «дядю Васю», по своим стукаческим каналам, словно паутина опутывающим весь криминальный мир Питера, опера вполне могут выяснить, кто именно ею пользуется. А это уже опасный, очень опасный косяк!