Евгений Сухов - Убить Сталина

— Погреться бы, — мечтательно протянул Егор. — До поселка всего-то с километр. А потом обратно вернемся.

Подобная мысль уже не раз буравила и Федосеева, но он не позволял ей угнездиться в сознании и старательно прогонял прочь — диверсанты могли появиться именно во время его отсутствия. Хотя, в сущности, что может произойти? Даже если им удастся проскочить этот участок, то вряд ли получится пересечь следующий, потому что в соседнем районе выставлены на дорогах такие же посты.

Но мысль о крепком чае досаждала ему, как муха в знойную погоду, и ощутимо отравляла существование. Начальству полагалось быть твердокаменным и в минуту общей слабости проявлять характер. Строго посмотрев на Егора, Клавдий сурово сказал:

— Гнать бы тебя надо из органов за такие настроения. Война с Гитлером идет, а ты про чай!

Получилось очень убедительно.

— А я что? Я ничего, — поспешил оправдаться Егор. — Я только предложил.

Рассвело совсем. Туман рассеялся. Даже вроде немного потеплело. Неожиданно из-за леса послышалось далекое стрекотание подъезжающего мотоцикла. Звук то удалялся, сносимый порывами ветра, а то вдруг раздавался рядом, и скоро на дороге, идущей из соснового распадка, показался мотоцикл, за рулем которого сидел майор в кожаном плаще, а в коляске — женщина с погонами младшего лейтенанта.

Отъехав от самолета на несколько километров, Маврин остановился. Хотелось пить. Отцепив флягу, жадно сделал несколько глотков, пока наконец жажда не отступила.

— Где мы находимся? — робко спросила Лидия.

Пристегнув фляжку, Петр невольно скривился:

— Я бы сам хотел это знать. Летели мы оттуда, — махнул он в глубину леса. — Нас должны были выбросить в районе Медведкова. А мы уже столько проехали, и ни одного указателя. Россия, одним словом! Это они специально так сделали, чтобы Гитлер дорогу к Москве не нашел.

— Может, мы заблудились? — несмело предположила Лидия.

— Похоже на то, — невесело буркнул Маврин. — Я даже не знаю, где это чертово Медведково. — Вытащив из планшета карту, он аккуратно расстелил ее на коленях. — Мы проехали километров тридцать и не увидели ни одного населенного пункта, ни одного ориентира. Нет никаких указателей, только проселочные дороги. Не к чему даже привязаться. Да. Это не Германия, где на каждом перекрестке висит указатель, да еще километраж указан. Вот оно — это самое Медведково. Мы находимся где-то в этом районе, — очертил Маврин пальцем изрядный кусок леса. — Но вот где именно? — Бережно сложив карту, он аккуратно уложил ее в планшет. — Ладно, что-нибудь придумаем. Все-таки я не просто какой-нибудь майор, а сотрудник СМЕРШа, а это очень много значит. Ты не замерзла?

— Чуть-чуть, — улыбнулась Лидия.

— Ничего, потерпи. Нам надо только отыскать дорогу на Ржев, а там мы остановимся в какой-нибудь избе, отдохнем дня два, в баньку сходим, я тебя попарю как следует, спинку потру… Ты не возражаешь?

— Нет, — улыбнулась Лидия.

— Вот и отлично, а сейчас поехали!

Мотоцикл, наращивая скорость, мчался вдоль леса по еле заметной проселочной дороге. Прежде по ней добирались до вырубок местные лесорубы. Собственно, они-то ее и проложили. С начала войны разработки прекратились, как-то было не до того, и колея понемногу умирала, зарастая по обочине чертополохом. Метров через триста дорога выведет мотоциклиста на делянку к полуразрушенной сторожке. Там ему придется разворачиваться и выезжать на главную дорогу. Странно, что мотоциклист не заметил ее раньше. На перекрестках висят указатели, мимо которых просто невозможно проехать. И все они указывают на Ржев. Значит, этот мотоциклист пробирался какими-то окольными путями. Явно не местный, иначе бы так не плутал.

— Куда это он едет? — удивленно спросил Егор, провожая мотоциклиста взглядом.

— А ты сам, что ли, не видишь? В лес они поехали!

— Но там же нет дороги!

— Ты их жалеешь, что ли? Ничего, доедут до делянки, увидят, что там нечего делать, развернутся.

С минуту мотоцикл ехал вдоль опушки, затем, свернув в распадок, спрятался за стволами сосен. Федосеев невольно хмыкнул, подумав о том, что дальше мотоциклу предстоит ехать не более ста метров.

Скоро двигатель умолк. Некоторое время стояла тишина, прерываемая разве что пением ранней птахи. Ладно, подождем…

Через несколько минут вновь заработал мотоциклетный двигатель, и скоро из распадка выкатил мотоцикл. Объехав заросшую балку, он покатил по грунтовой дороге в сторону дозорных.

Остановившись неподалеку, майор громко крикнул:

— Здравствуйте, товарищи… Вы не могли бы показать нам дорогу на Ржев?

В облике майора не было ничего отталкивающего. Скорее наоборот, лицо открытое, привлекательное, с правильными чертами, на выпуклый лоб спадала густая русая прядь. Такие люди обычно внушают уважение.

Федосеев шагнул навстречу мотоциклисту.

— Здравия желаю, товарищ майор. Проверка документов, — спокойно сообщил он, продолжая внимательно разглядывать майора. — Предъявите, пожалуйста, служебное удостоверение.

По тому, как человек поведет себя в первые минуты проверки, можно составить о нем впечатление. Федосеев внимательно глядел на майора — взгляд у того открытый, спокойный, ничего такого, что могло бы указывать на растерянность.

— А в чем дело, товарищи?

— Недалеко отсюда приземлился немецкий самолет. Есть вероятность, что он высадил диверсантов.

Майор едва улыбнулся:

— Разве я похож на диверсанта?

— Мы всех проверяем, товарищ майор. Таков приказ.

Федосеев припустил в голос нотки сожаления. Девушку, сидевшую в коляске, нельзя было назвать писаной красавицей: слегка курносая, губки пухловатые и маленькие, да и лицом простовата, вот только когда она улыбнулась, показав ровный ряд зубов, можно было понять, что она на редкость симпатична. Обычно в таких женщин влюбляются все: от пехотинца до генерала.

— Ну-ну, — расстегнув плащ, майор достал удостоверение. На гимнастерке на миг блеснула Звезда Героя Советского Союза.

Милиционеры выглядели заметно смущенными, не каждый день приходится задерживать Героя.

Майор сошел с мотоцикла.

— Пожалуйста, товарищ старший лейтенант, — он протянул служебное удостоверение. — Все правильно, если таков приказ, то нужно проверять всех. Враг может принимать любой облик. — Федосеев едва не улыбнулся, вспомнив о том, что не далее как часа три назад ему о том же самом напоминал Парамонов. — Нам сейчас нужно быть особенно бдительными. Вот, кстати, с этим делом и связана моя нынешняя командировка. Враг отступает, оставляет после себя сложную разветвленную агентурную сеть, а нам со всем этим делом нужно разбираться.