Эрик Амблер - Грязная история

Я полагал, что нам не взять префектуру без танка. Нижние окна плотно закрывали ставни, а высокие двойные двери входа выглядели весьма солидным препятствием.

Но Гутару все было нипочем. Как только я остановил машину, он взял уоки-токи и связался с Райсом:

— Мы на площади и готовы к атаке.

— Хорошо.

— Я начну с гранат. Когда услышишь взрывы, возьми под обстрел тех, кто торчит на крыше префектуры. Я не хочу, чтобы они поливали из автоматов площадь и задали нам лишнюю работу. Чем больше грохота, тем лучше. Пускай в ход все, что у нас есть. О’кей?

— О’кей, — отозвался Райс, — но дай мне время все организовать.

— Двух минут хватит?

— Ясное дело.

Гутар повернулся ко мне:

— Одного солдата оставим охранять грузовик. Пусть это будет Муса. Выступаем обычным порядком: сначала гранаты, потом мы сами. — Он усмехнулся. — Кажется, именно Райс болтал, что тут не будет никакого сопротивления?

— Да, но нам лучше вести себя поосторожнее.

— Поосторожнее?!

— У меня расписка Уилленса. И разве он не дал тебе точно такую? Нам надо остаться в живых, чтобы получить по ним деньги, верно?

Гутар немного подумал.

— Сейчас или мы, или они, — заявил он.

— Я передал сигнал Уилленса.

— Не стоило тебе этого делать. Но какое это сейчас имеет значение? Бумага была только страховкой. Ты сам так сказал. Больше она нам не нужна.

— Не нужна? — Я едва верил своим ушам.

— А зачем? Мы же вот-вот победим. Ну, давай, вперед!

Мы вылезли из машины, и француз стал набивать вещевой мешок гранатами. Запасные магазины для «узи» он запихнул в карманы брюк. Я машинально делал то же самое и, честно говоря, вел себя так, будто напрочь лишился собственного разумения. И на самом деле я не мог потом точно припомнить, что произошло в следующие несколько минут. Помню только, мне страшно хотелось в уборную и было трудно думать о чем-то другом. Я слышал, как Гутар отдает приказания сержанту Мусе и поглядывает на часы. Потом я шагал за французом вдоль покрытой плесенью стены под закрытыми окнами префектуры, чуть ли не натыкаясь на его спину. Гутар повесил «узи» на плечо и в обеих руках сжимал по гранате. Предохранители он выдергивал из них зубами.

Я видел, как француз швырнул две гранаты в портик и, быстро отскочив, прижался к стене. Грохнул двойной взрыв, и мне показалось, будто кто-то от души съездил кулаком по голове. Сквозь звон в ушах я уловил треск «магов» со стороны реки. А потом его внезапно заглушил рев «узи» — это Гутар помчался к портику, стреляя на ходу.

Я побежал следом. Почему-то мне представлялось более безопасным находиться рядом с французом, чем стоять на улице.

Сквозь облака пыли я увидел, что одна из высоких створок дверей открыта. Гутар крикнул, чтобы я бежал туда. В нас никто не стрелял. Я приказал двум солдатам следовать за мной и ворвался в здание.

Мы оказались в приемной. Посреди нее стояли стол и стулья. Лестница в глубине вела на второй этаж. Больше я ничего не успел разглядеть. Гутар домчался до середины лестницы, перескакивая через две ступеньки зараз, и орал как дьявол. Макаки тоже стали вопить. Они бежали за мной с дубинками наготове. Мне ничего не оставалось, кроме как вылететь на лестницу впереди них.

Наверху, влево и вправо от лестницы параллельно фасаду здания шел длинный коридор. Гутар свернул вправо, то есть в сторону реки. Я дернул за ним, и в этот момент к канонаде «мага» снаружи присоединился треск выстрелов внутри, где-то очень близко. Гутар тотчас выхватил еще одну гранату и, бросив ее в дальний конец коридора, метнулся за какую-то дверь.

Граната рванула у открытого окна, и взрыв в щепки разнес ставни.

Я все еще стоял, ослепленный вспышкой, когда откуда-то вылез вооруженный мужчина в рубашке с коротким рукавом.

При виде меня он бросил ружье и поднял руки вверх, а потом закашлялся от известковой пыли.

— О’кей, о’кей, — прохрипел этот малый между приступами кашля. — Kamerad, приятель, kamerad. Guerre finie. [10] Товарищ… Товарищ. Война окончена (искаж. фр.). Мы не хотим проблем.

Я тут же узнал его голос. Это был радист, принимавший сигнал Уилленса.

Гутар пронесся мимо него в дальнюю комнату. Через минуту оттуда высыпали другие мужчины в белых рубашках с коротким рукавом. Все они испуганно таращились на меня. Я умирал от страха и, видимо, поэтому держал «узи» в таком положении, будто собираюсь стрелять.

Гутар вышел из-за спин этих людей.

— Вот и все, Артур, — объявил он. — Остаешься тут за главного. Проверь все остальные комнаты. Если кто-то полезет в драку, пресекай это сразу. А я пойду подсобить Райсу и Барьеру.

И он ушел.

А я остался один.

В свое время меня обвиняли во многих грехах, и некоторые из этих обвинений были справедливыми. Я не отнекиваюсь и не притворяюсь святым. Но обвинение, будто в префектуре Амари я совершил кражу, абсолютно несправедливо. Вины не бывает без преступного намерения. Самое страшное, в чем меня можно было бы обвинить, — это в забывчивости.

Гутар приказал мне заняться префектурой и «проверить остальные комнаты». Это были его собственные слова. И я повиновался приказу.

Для начала я велел двум солдатам Махинди забрать из дальней комнаты ружья и автоматы, потом загнал туда пленников и приказал охранять.

После этого я мог заняться проверкой других помещений.

Первая же комната, куда я вошел, на мое счастье оказалась туалетом. Я воспользовался им и отправился дальше. Остальные помещения на этом этаже, кроме одного, представляли собой маленькие и довольно грязные конторы.

Исключением был кабинет самого префекта, расположенный напротив лестницы. Это было просторное помещение с неровным полированным полом. Впрочем, последний под стоящим посреди комнаты письменным столом покрывал вытертый ковер. В кабинете было две двери: одна вела в коридор, вторая — в кабинет заместителя префекта.

Именно в кабинете заместителя я и обнаружил сейф.

Это был обычный конторский сейф, такой старый, что взломщик легко открыл бы его с помощью сложенного пополам листка бумаги.

Естественно, я подергал за ручку, чтобы проверить, заперт ли он. Невероятно, но сейф был открыт. Видимо, заместитель покидал кабинет в такой спешке, что забыл его запереть.

Вполне понятно, я не мог не заглянуть внутрь.

В верхней части сейфа была полка для бухгалтерских документов, а в нижней — отделения и выдвижной ящик.

Сначала я выдвинул ящик и увидел нечто вроде кучи денег. Я сказал «нечто вроде», поскольку, конечно, не потрудился их сосчитать. Затем мое внимание привлекла стопка документов в одном из отделений. Это оказались паспорта.

Их было штук шестнадцать, стянутых круглой резинкой. Под ней на верхнем паспорте (как выяснилось, западногерманском) торчал листок бумаги, или, если угодно, бланк УМЭД. Рядом с паспортами хранилась пачка документов, также стянутых резинкой. Это были удостоверения личности, выписанные префектом от имени Республики Угази для местных иностранцев. Я сразу смекнул, что произошло. УМЭД обратилась в префектуру с просьбой выписать эти удостоверения своим шестнадцати служащим. Паспорта и карточки ждали здесь, пока их раздадут.