Максим Шахов - Боец особого назначения

– А о том, как он вырвался из Чечни, он не рассказывал? – быстро спросил Логинов.

– Почему? Рассказывал, конечно. Ему удалось бежать из плена, и он вышел к границе Чечни, где его подобрали десантники! Он вспомнил все!

– Похоже, даже больше, чем все… – сказал Виктор, посмотрев на Горова. – А как ему выдали документы, Викентий Карпович?

– Как обычно, – развел руками доктор. – Когда я убедился, что больной практически выздоровел, я доложил об этом главврачу. А тот, поскольку у Андрея не было никаких документов, связался с милицией…

– А с какой, простите, милицией?

– С Зеленоградской, я думаю…

– Понятно… – сказал Логинов и поднялся: – Ну что же, спасибо вам, Викентий Карпович. Всего доброго…

Вскочивший на ноги доктор хотел было что-то напоследок спросить, но не успел – фээсбэшники вышли слишком стремительно…

– Ты все понял, Паша? – спросил в гулком коридоре Логинов.

– Похоже, он развел и врача, и ментов, как лохов? Это вы хотите сказать?

– Именно! Он никакой не Тучков. Настоящий Тучков наверняка погиб на его глазах в чеченском плену… А поскольку архивов по Чечне не осталось, то он просто воспользовался этой легендой для легализации. Дешево и сердито! Чтобы расставить все точки над i, заскочим по дороге в паспортный стол… – успел произнести, оглядываясь на ходу, Логинов, и в этот миг из темного закоулка к нему метнулась тень…

Резко заскочив в большую комнату квартиры капитана Жеребцова, Клим в оцепенении замер. Он ожидал увидеть что угодно, только не такое…

В глубине комнаты на стуле сидел Черный. Левой рукой он сжимал окровавленное плечо. За ним стоял странный человек в спецовке и мятой кепочке. В левой руке он держал рацию Белого, в правой – нацеленный на Клима пистолет с глушителем.

Выглядел этот человек как полный отсос, только вот глаза – на удивление спокойные и чуть прищуренные – не вязались со всем его обликом. И Клим вдруг понял, что это и есть киллер. А еще он понял, что до него ему, Климу, уже никогда не добраться – киллер очень грамотно расположился за Черным и был готов к любому повороту…

Клим не был трусом. И умел проигрывать. Киллер его переиграл – так легла карта. Все, что мог сделать Клим, – это поквитаться перед смертью с предателем Черным – тот, несмотря на боль, осклабился и злорадно произнес:

– Допрыгался, Ворошилов?..

– С-сука! – выдохнул Клим и выстрелил прямо через карман куртки в похмельного, ухмыляющегося Черного.

Хлопок выстрела киллера утонул в грохоте «ПМ» Клима. Клим дернулся и начал оседать на пол. Но перед смертью он успел увидеть, что не промахнулся – его пуля попала Черному в живот, и тот уже не улыбался, а с перекошенной рожей валился на пол…

Из темного закоулка коридора к Логинову метнулась тень, но Горов не подкачал. Едва уловив движение, он одним прыжком прикрыл собой шефа и с рыком «Руки!» выхватил пистолет…

– Ой! – испуганно вскрикнула девушка в белом халате и обхватила лицо руками: – Как вы меня напугали…

– Ты кто? – быстро спросил Степан.

– Антонина… Но меня все просто Тоней зовут, – натужно проговорила девушка.

– Все – это кто?

– Ну, врачи и больные…

– Так, – отстранил Горова Логинов. – Кажется, это не то, что ты думал, Степан… Вы, наверное, медсестра отделения Викентия Карповича?

– Да, я… – кивнула медсестра.

– И, наверное, – в упор посмотрел на девушку Логинов, – вы кое-что подслушали у дверей? Так?

– Ой! – снова вскрикнула девушка и залилась краской. – А вы откуда знаете?

– Нехорошо, красавица, – покачал головой Логинов. – И много ты услышала?

– Я не хотела, просто так получилось, – залепетала Антонина. – Я узнала, что вы по поводу Андрея и… и…

– Так, – оглянулся на Горова Виктор. – Ты постой на стреме, а мы с Тоней пошепчемся в уголке. Чует мое сердце, она что-то хотела нам сказать. Да, Тоня?

– Да! Только не сказать, а попросить…

Логинов отвел девушку к давно не мытому мрачному окну и выслушал с непроницаемым лицом.

– Простите, не знаю как вас величать…

– Виктор Павлович.

– Ага! В общем, Виктор Павлович, я сама из Липок, местная. А у нас мужики сами знаете какие: им бы только самогон жрать да девок портить… А я не такая, я медучилище в Москве закончила, и вообще. В общем, мне Ваня, то есть Андрей, с самого начала понравился, еще как только поступил к нам. Тихий, спокойный, муху не обидит…

– Это точно, – кивнул Логинов.

– В общем, ухаживала я за ним, подкармливала. А потом, когда он начал все вспоминать, полюбила, – снова зарделась девушка. – И никого другого мне не надо… Поэтому, когда дело к выписке пошло, я ему прямо так и сказала: «Давай жить вместе, Андрей, куда ты подашься? В Чечню, поди, не вернешься. А я хоть и не красавица, но ладная и работящая. Тятька приданое даст, заведем детишек и заживем как люди…»

– А он что сказал?

– А он, Виктор Павлович, – шмыгнула носом девушка, – сказал, что я ему тоже нравлюсь… Но сейчас он не может, дела у него, мол, какие-то остались важные. И пообещал, что если управится, то обязательно вернется… – Тут Антонина расплакалась уже по-настоящему. – Я и жду уже два месяца, а его все нет и нет… А только что Танька позвонила, она секретаршей у главврача работает. И говорит: «Худо дело, Тонька, твоим из органов интересуются, наверное, натворил чего…» Ну я вас дождалась и следом, под дверь… Только, почитай, ничего не поняла! Только то, что ищете вы его! Он что-то и вправду натворил, да?

– Да не то чтобы натворил, – вздохнул Логинов, – но попал в историю…

– Я как чувствовала! – сквозь слезы проговорила Тоня. – Но все равно никого другого мне не надо! Как поймаете его, Виктор Павлович, сообщите уж мне, пожалуйста! А Андрею передайте, что я его все равно буду ждать! Хоть три года, хоть все пять… Передадите?

– Передам. Обязательно передам.

– Ведь я знаю: он тоже меня любит! Когда в Москву уезжал, обнял меня и сказал: «Я постараюсь вернуться, Антонина! Очень постараюсь! Я очень хочу после всего свозить тебя в Новосибирск, чтобы ты посмотрела, как красиво в Сибири…»

Логинов едва не вздрогнул, но постарался не показать вида. Тронув Антонину за плечо, он сказал:

– Ну-ну, успокойся, Тоня. Я сделаю все, чтобы Андрей вернулся к тебе и вы обязательно съездили в Челябинск… Или куда там?

– В Новосибирск, – сквозь слезы проговорила девушка. – Я у него еще переспросила: «Почему в Новосибирск?» А он улыбнулся и говорит: «Название красивое, значит, и город должен быть красивый…»

В паспортном столе Зеленограда Логинов не задержался. Едва ему дали в руки стандартный бланк на сорок пунктов, он сразу узнал и ученический почерк, и человека на цветной фотографии, приклеенной в углу…