Евгений Сухов - Слово Варяга

– Проводил ее и направился домой. Честно скажу, – его правая рука аккуратно легла на грудь, – я особенно не приглядывался, что там вокруг.

– Может, это и не к месту, конечно, сказано… Ты пойми меня правильно… Девушка она была красивая, броская. Вызывала у мужчин здоровый сексуальный аппетит. Неужели ты даже не попытался напроситься к ней в гости?

Взгляд Антона поплыл, и Чертанов почувствовал, что угодил в цель.

– Было дело, – признался парень после некоторого раздумья. – Попробовал напроситься, но она тут же меня отшила.

– И ты не попытался договориться встретиться с ней еще раз?

– Я просто поставил ее перед фактом. Сказал, что завтра тоже буду провожать. Сослался на вас… Она согласилась.

– Понятно, – неопределенно протянул Чертанов. – Ты можешь сказать, почему она все-таки ушла, после того как ты ее проводил, из квартиры? Ведь она была девушкой очень осторожной и подозревала, что за ней следят.

Антон отрицательно покачал головой:

– Не могу!

А Чертанов продолжал все тем же задумчивым тоном, словно рассуждая вслух:

– Если она все-таки вышла из дома, следовательно, она очень доверяла человеку, который находился с ней рядом.

– Получается так… Товарищ майор, но здесь мог быть и другой вариант. Ее могли вызвать срочно по телефону. Указать место встречи, и маньяк мог наброситься на нее по пути.

– И кто, по-твоему, ее мог вызвать?

– Например, ее парень.

– Я уже интересовался у родителей и подруг. Парня у нее не было. Скромная домашняя девочка. Значит, ты ничего не видел? – с некоторой надеждой спросил Чертанов.

Стажер отрицательно покачал головой. На лице мелькнула виноватая улыбка.

– Ничего, товарищ майор. Если бы я знал, что так случится, так вертел бы головой во все стороны!

– Тоже верно, – кисло согласился Чертанов.

Как ни посмотри, но Антон был прав.

– Конечно, излишне напоминать тебе, но все-таки, если что-нибудь припомнишь, так дай мне знать!

– Конечно, но я ничего не видел!

Чертанов положил руку ему на плечо. Примирение состоялось.

– Только не нужно отвечать категорически, пойми меня правильно. Мне знакомо это состояние. Кажется, что ты ничего не видел, а потом приходит время, и всплывают какие-то новые подробности.

– Хорошо, – не без труда согласился Антон, – я поразмышляю.

Чертанов посмотрел на часы:

– Бог ты мой! Через полчаса у меня пресс-конференция, журналисты будут спрашивать, как проходит расследование, – уныло протянул он.

– А можно не идти? – сочувственно спросил стажер.

Улыбнувшись, майор отрицательно покачал головой. Собственно, этот Антон не такой уж и плохой парень.

– Нельзя! Надо разъяснить. А потом, это приказ начальства.

– Тогда понятно.

– Пойдешь со мной, посидишь в зале.

– Зачем? – недоуменно спросил Антон, заморгав ресницами.

Чертанов печально улыбнулся:

– Пусть в зале будет хотя бы один человек, который не будет настроен против меня. Это мне поможет.

Для пресс-конференции был выделен небольшой зал в редакции журнала «Криминал», вмещавший от силы человек сто. Предполагалось, что он будет заполнен на треть, но когда Чертанов вошел туда, то удивился скоплению народа. Узкий проход был заставлен стульями, на которых сидели журналисты, и Чертанову пришлось изрядно потолкаться, прежде чем он сумел добраться до сцены.

На столе, стоящем на сцене, было установлено три микрофона с эмблемами телевизионных каналов. Операторы стояли немного в стороне и снимали Чертанова, который, расстегнув пиджак, удобно устроился перед микрофонами. Он старался выглядеть непринужденно, но чувствовал, что несколько скован и зажат.

Переполненный зал со сцены выглядел совершенно иным. Теперь Чертанов имел возможность рассмотреть лица сидящих, как он ни всматривался, сочувствия не находил. Атмосфера явно была враждебной и наэлектризованной. Михаил готов был поклясться, что слышит потрескивание электрических разрядов.

Чертанов глубоко вздохнул. Недругов, расположившихся в зале, следовало победить. Главное, не показывать, что он слегка оробел. Журналисты народ ушлый и если заметят признаки слабости или хотя бы намек на нерешительность, то в мгновение ока сомнут и заклюют вопросами.

К Михаилу подошла миловидная худенькая женщина и, скупо улыбнувшись, поинтересовалась:

– Здравствуйте, вы ведь Чертанов?

– Да.

– Меня зовут Лариса, – представилась она. – Мне поручено вести пресс-конференцию.

– Не возражаю.

Чертанов обвел ее взглядом сытого обленившегося кота, мысленно раздевая до исподнего. Девушку не смутило это его откровенное разглядывание. Журналистская деятельность ее закалила.

– Начинайте… Я не возражаю.

По губам девушки промелькнула лукавая улыбка, которая означала: «Интересно было бы посмотреть на вас, если бы вы все-таки отважились возражать».

Лариса уверенно пододвинула к себе микрофон и красивым сильным голосом заговорила:

– Майор Чертанов любезно согласился ответить на все наши вопросы по делу о маньяке. Задавайте, пожалуйста.

С первых же ее слов было понятно, что журналистка отлично знает свое дело. С такой женщиной следовало держаться настороже.

Чертанов долгим взглядом обвел зал и заметил в третьем ряду Мучаева, что-то сосредоточенно писавшего в блокноте. Странно, что он не узнал с первого взгляда такую колоритную личность.

В центре зала поднялся высокий парень с длинными растрепанными волосами, пробравшись к укрепленному в проходе микрофону он заговорил:

– Давыдов… Служба новостей газеты «Криминальный мир». Вы давно занимаетесь делом маньяка? Спасибо, – и тотчас вернулся на свое место.

– Для начала хочу с вами со всеми поздороваться… Здравствуйте! И постараюсь ответить на все ваши вопросы… Так вот, этим делом я занимаюсь недавно, всего лишь четыре месяца. Сейчас я возглавляю вновь созданное подразделение, которое занимается серийными убийцами.

Чертанов в ожидании посмотрел на Ларису, которая мгновенно отреагировала:

– Следующий вопрос.

– Виталий Лыков, журнал «Законность», – поднялся со своего места невысокий плотный мужчина с глубокими залысинами. – Скажите, пожалуйста, сколько жертв на счету у маньяка и правда ли, что он действует не один? Может быть, в Подмосковье их несколько?

Губы Чертанова невольно дрогнули. Вопрос был неприятный, но требовалось отвечать и на него. На Чертанова, подобно нацеленным объективам, были направлены сосредоточенные взгляды собравшихся.

– Хочу сразу сказать, что поимка маньяка всегда очень непростое дело в силу того, что серийный убийца, как правило, действует очень нестандартно и непредсказуемо. Но мы уже подметили его почерк, некоторую закономерность во всех совершившихся преступлениях. – Чертанов отыскал взглядом мужчину, который задал вопрос. Тот на него не смотрел, а что-то энергично записывал в своем блокноте. – Все убийства женщин журналисты почему-то приписывают одному маньяку. Смею вас заверить, что половина из этих убийств имеет бытовой характер и к маньяку не имеет никакого отношения. Так что причины для паники не существует. Судя по тому, что мы знаем о маньяке, и если исходить из его психологического портрета, то это мужчина, которому около сорока лет. Действует он… в одиночку. Его поведение мы тщательнейшим образом анализируем и принимаем меры. Мне бы не хотелось раскрывать вам тайны следствия. Впрочем, я не исключаю того, что маньяков может быть и двое.