Лев Пучков - Тротиловый эквивалент

— Есть, — кивнул Аюб. — Это всё я организую. Я сам с тобой поеду. Всё?

— Ещё нужна мягкая листовая сталь, — добавил я. — Если не найдём, пойдёт нержавейка с крыш. Надо будет попросить... И потребуется четыре часа для монтажа.

— Сталь — не проблема, — Аюб махнул рукой — дескать, это мелочь, ободрать хозяйскую крышу. — Как мы это повезём?

— «Это» мы соберём на месте, за пятнадцать минут, — я опять усмехнулся — его «это» мне понравилось. — Четыре часа и нержавейка необходимы для монтажа устройств и оборудования креплений.

— Хорошо, — кивнул Аюб. — Давай, займёмся...

Наш «золотой фонд» — это мотопланер, детище Курбана и Анвара. Вернее сказать, идея, разумеется, принадлежит не им, это уже давно придумано. Но в конечном варианте, который мы имеем на данный момент, наш мотопланер — плод совместной работы этих двух самоделкиных.

Идею нанесения ударов с воздуха мы обкатывали давно, получалось это не всегда гладко, а порой проблемно и даже травматично.

В первом варианте это был обычный дельтаплан. Я сам, как тот воздушный камикадзе, летал на нём и швырял на врага всяческие устройства. После первого же использования мы отказались от этого варианта как малоперспективного и опасного. Я тогда схлопотал две пули в ноги и едва не погиб. Кроме того, для дельтаплана нужна хорошая стартовая точка на значительной высоте. А враги, как показывает практика, почему-то не торопятся оборудовать такие места неподалёку от своих объектов.

Второй вариант был представлен в виде радиоуправляемой модели самолёта — знаете, дети примерно такими же в авиамодельных кружках забавляются, только они немного поменьше. Мы над ним крепко поработали, и был он всем хорош, но очень уж шумен. Рёв моторчика было слышно за километр, и в двух случаях из трёх его успевали сбивать ещё на подлёте. И ночь не спасала — включали прожектора, нащупывали, опять сбивали. Как Анвар ни пыхтел над мотором, существенно уменьшить звук не удавалось.

Мотопланер — конечная фаза нашей изобретательской работы. Мотор нужен только для того, чтобы поднять аппарат на заданную высоту. Потом мотор отключается, и аппарат бесшумно планирует, управляемый оператором с земли. При применении ночью — стопроцентная гарантия успеха. Опробовано неоднократно, в самых разных климатических условиях, единственное требование: стартовать надо на достаточном удалении от объекта и обязательно в ночное время.

Сомнения Аюба по поводу лётных качеств отдельных деталей понятны. Вот что он увидел в ящиках: рулоны перкали (а не бумага), дюралевые трубки, мотор, две уровневые камеры, радиоэлектронный комплекс: адаптированный к воспринимаемой пассивным «маяком» частоте передатчик, навигатор, сочленённый с немного переделанной системой глобального позиционирования (натовская у нас не работает), приёмное устройство с двумя парами реле и четырьмя стальными тягами, пульт оператора с джойстиком и пять датчиков: температура, давление, влажность, два скоростных — один отдельно для поправки на ветер. Программы управления были забиты в наши ноутбуки — мой и Курбана, которые за пару секунд можно было прицепить к пульту посредством обычного разъёма через параллельный порт.

Резервная копия программ хранилась на двух CD. Всякое ведь бывает. Компьютер — железяка, имеет свойство ломаться в самый неподходящий момент.

При сборке всех этих деталей получается радиоуправляемый мотопланер, способный нести, полезную нагрузку до семидесяти килограмм, с размахом крыла в три метра и запасом хода в двадцать километров. То есть двадцать километров — это запас моторесурса, в режиме планирования он может парить, пока ветер совсем не изорвёт перкаль. Стоит всё это удовольствие немногим более двадцати штук баксов — во многом благодаря тому, что Курбан и Анвар всё делают своими руками.

Но эффект от применения мотопланера, как показывает практика, оправдывает все затраты.

Скажу сразу: использовать этот агрегат мы собирались в финале, в качестве красивого завершения своей работы. Хотели бомбить здание избиркома в день референдума, в тот момент, когда по графику закроются все участки. Думаю, это вызвало бы фурор — здешние моджахеды таким вот образом ещё ни разу не развлекались.

Но тут подвернулся Глебыч со своими друзьями. Это сейчас важнее. Планер у нас одноразового применения, чтобы собрать следующий, нужен материал, время и хорошие условия в стационаре. Значит, не будет эффектного финала. Будем взрывать всё тихо и скромно. В общем, как обычно...

В час тридцать три пополуночи мы уже находились в трёх с половиной километрах северо западнее Ханкалы, на берегу всё той же вездесущей речки Сунжи. Она тут везде. Куда ни пойдёшь, везде в Сунже ноги промочишь.

До линии обороны объединённой группировки отсюда было немногим более двух километров. То есть, МВЗ, НЗ и КЗ (инженерные заграждения: минно-взрывные, невзрывные и комбинированные) начинались ещё раньше, но траншеи, в которых тревожно дремали вражеские солдаты, находились как раз в двух километрах. У Аюба была карта Сулеймана, на которой наши разведчики нанесли подробную обстановку. Обстановка уточнялась раз в трое суток посредством регулярных разведрейдов. В этом плане, конечно, Сулейман молодец — настоящий военный.

Ночь была умеренно тёмная — в разрывах облаков виднелись звёзды, и мы хорошо дошли по приборам: фары выключили сразу за Толстой Юртом. Ветра практически не было, вокруг стояла тишина, и опять немного подморозило. В общем, хорошая ночь для авиамоделистов любителей!

Удаление от позиций было выбрано с учётом практического опыта и на всякий случай с небольшим запасом. Ближе нельзя, услышат шум двигателя планера. Он звучит резче, чем шум мотора машины, слышен дальше. И артиллерийская канонада не поможет — там у них перерывы бывают, можно как раз попасть в одну такую паузу. На юго западной оконечности лагеря федералов методично бухали «саушки». Не путайте с «сушками» — штурмовиками «Су 25». «Саушки» — это 152 мм самоходные артиллерийские установки. Работают обычно тогда, когда есть «наводка» — координаты предполагаемого нахождения моджахедов или маршрутов их передвижения, добытые накануне разведчиками федералов. После допроса Сулеймана у местной артиллерии работы хватит до конца месяца, разведчики могут отдыхать...

Выставили боевое охранение, принялись за работу. Пока мы собирали планер, четверо моджахедов с лопатами готовили взлётную полосу прямо на грунтовке. Нам нужно было метров семьдесят относительно ровного участка, чтобы поднять аппарат в воздух. Возглавлял бригаду «дорожников» лично Аюб.

На это стоило посмотреть: амир с лопатой! Думаю, Сулейману такое и в голову бы не пришло. Аюб был радостно возбуждён, покрикивал на моджахедов, презрев условия маскировки, и вообще вёл себя, как ребёнок, которого впервые в жизни привели в цирк и обещали показать фокусы. Такой непосредственный человек... Просто удивительно, как он мог сделать всё то, что ему приписывает людская молва.