Евгений Сухов - Трактир на Мясницкой

– Так это вы украли у Максимова грибы, а потом выбросили на помойку? – всем корпусом повернулся к нему Володя.

– Нет, не я, – опешил Голубев.

– Тогда помолчите, – урезонил его Коробов.

– А, правда, если эти грибы давно уже на помойке? – подал голос еще один шеф-повар из неугомонных по фамилии, весьма для него подходящей, – Галушко, поскольку был он весь обтекаемый и какой-то закругленный. – Вы что, и на помойке их будете искать?

– Будем, – спокойно ответил Коробов. – Если не найдем здесь. А может, тот, кто взял грибы, добровольно в этом сознается?

Ответом на вопрос Володи послужило общее молчание.

– Хорошо, – констатировал Коробов и прошел к первому столу: – Это чье место?

– Мое, – не сразу ответил Сундуков.

– Тогда с вас и начнем, – сказал Володя и стал выдвигать ящички, открывать створки и заглядывать в кастрюли и коробки. Наконец, он загадочно улыбнулся и вынул бумажный пакет. Раскрыв его, он с победным видом обвел взглядом собравшихся и изрек:

– А вот и грибы…

– Это мои грибы, – слишком уж быстро для его манеры разговора ответил Сундуков.

– Уважаемая Наталья Михайловна, – произнес Коробов (Сергеева, конечно, тоже была вместе со всеми на кухне). – Подойдите, пожалуйста.

Сергеева подошла, не сводя взгляда с пакета.

– Это ваш пакет? – спросил Коробов.

– Наш, – без тени сомнения ответила Наталья Михайловна.

– А грибы в нем ваши? – снова официальным тоном спросил следователь по особо важным делам.

– Мои, – снова твердо ответила Сергеева.

– А вот господин Сундуков утверждает, что это его грибы, – покосился на Валерия Степановича Коробов.

– Да как его? – вознегодовала Сергеева. – Эти грибы я сама выбирала для конкурсного блюда…

– Мне их подбросили! – снова быстро нашелся Сундуков.

– Вы уж определитесь, Валерий Степанович: ваши это грибы или вам их подбросили? – мягко произнес Володя и выдержал театральную паузу. – Ну, определились?

– Да, – выдавил из себя Сундуков.

– И? – ласково посмотрел на него Коробов.

– В общем, грибы взял я, – сказал Валерий Степанович. – Но только лишь для того, чтобы хоть немного уравнять наши шансы с шансами, которые были у Максимова.

– Вы, значит, – раздумчиво произнес Коробов, глядя в пол.

– Но я не убивал Максимова, – добавил Сундуков с дрожью в голосе.

– Не убивали, стало быть, – все так же задумчиво промолвил следователь.

У него зазвонил сотовый телефон.

– Да? – ответил он. – Да что вы говорите! А чего так скоро? В интересах скорейшего завершения дела? Похвально, весьма похвально. Что ж, доктор, приношу вам свою благодарность. И заверяю вас, что я, некоторым образом, ваш должник.

Коробов спрятал мобильник в карман и строго и деловито посмотрел на Сундукова.

– Вам повезло, Валерий Степанович. Просто несказанно повезло. – Коробов, как я мог видеть, был совершенно искренен. – Конечно, мы будем проверять, что вы делали сегодня утром и вчера вечером и днем. И ночью, кстати… А возможно, проверим, что вы делали всю прошедшую неделю, поскольку, как показала совсем недавняя практика, вы склонны к обману следствия и наглядно продемонстрировали всем нам это ваше качест…

– Но я же сам признался, – не дал договорить Володе шеф-повар ресторана «Императрица Елизавета».

– Вот я и говорю, что вам повезло, – продолжил Коробов, – так как никаких признаков яда на кухне нашим экспертом не обнаружено. Иначе, – Коробов свел брови к переносице, – я был бы вынужден вас, Валерий Степанович, задержать.

– Спасибо, – промолвил Сундуков.

– Пожалуйста. Вы, вообще, можете идти домой, – разрешил Коробов.

– Спасибо, – повторил Валерий Степанович. – Но я уж всех дождусь…

– Как хотите… – казалось, Володя потерял интерес к шеф-повару.

– А мы? – спросил неугомонный Голубев.

– А вы станете свободны только после дачи показаний, – сухо ответил Коробов. – Как и остальные, которых я еще не допрашивал.

Володя обвел всех взглядом и вышел из кухни. За ним, как верный Санчо Панса, последовал и я.

– Господа, – вырос перед нами лысоватый ведущий. – Как долго вы намерены задерживать конкурсантов?

– Они уже не конкурсанты, – так отреагировал на вопрос ведущего Коробов. – Они свидетели убийства.

– И все же они остаются конкурсантами, – не согласился со следователем по особо важным делам лысоватый ведущий. Что вызвало удивление у Володи и у меня. – Есть мнение, что конкурс следует продолжать. Очень авторитетное мнение, поверьте, – добавил ведущий и выразительно посмотрел на Коробова. – И к этому мнению обязательно следует прислушаться.

– У вас на конкурсе умер человек. И не просто умер – его убили. О чем вы говорите, какое продолжение конкурса? – возмутился Коробов.

– Господин ведущий говорит, что шоу все равно должно продолжаться, – не удержавшись, иронически заметил я.

– Вот именно! – воскликнул ведущий, глянув на меня. – Насколько я понял из всего случившегося, шеф-повар Максимов был отравлен не сегодня. По крайней мере, отравили его не на кухне во время приготовления конкурсных блюд. Вполне возможно, что он был отравлен за завтраком, дома. Или, вообще, вчера. Это значит, что смерть Максимова к конкурсу прямого касательства не имеет. Смерти, они время от времени случаются, и от этого, увы, никуда не деться.

– А вот это полная чушь, – не очень вежливо заметил Коробов. – Все люди в конце концов умирают. И по разным причинам. Смерть же шеф-повара Трофима Максимова, претендующего на первое место и на сказочный приз в виде действующего ресторана в центре Москвы, имеет прямое касательство к данному конкурсу.

– Это не факт, – возразил лысоватый ведущий. – Максимова могли отравить и по иным причинам.

– Не исключено, – согласился Коробов. – Но даже личные, как вы говорите, причины связаны с личностью шеф-повара Трофима Ивановича Максимова, участника конкурса, умершего во время его проведения. И не обращать на это внимания непозволительно.

– Тогда позвоните Босянину сами… – насупился лысоватый ведущий. – Хотите, я дам вам телефон его приемной?

– Так это вы с ним разговаривали, когда мы допрашивали супругу Максимова? – догадался я.

– Нет, я беседовал с Каровой, руководителем его аппарата. Но она говорила со мной по его личному распоряжению, – охотно ответил ведущий, поглядывая в сторону Володи.

– Я вас понял, – произнес Коробов недовольно. – Вы, господин ведущий конкурса, можете позволить себе делать что угодно: отплясывать на трупах сальсу, пить вино из чаш, сработанных из людских черепов, и устраивать вакханалии с девицами в поварских колпаках в склепах заброшенных кладбищ. Но это будет возможно только тогда, когда все необходимые следственные действия будут закончены.