Михаил Нестеров - Жмурки с маньяком

– Садись, – детектив распахнул дверь. – Таксометра у меня нет, прокачу бесплатно. Только пристегнись.

Геннадий уселся на переднее кресло и поздоровался:

– Здравствуйте, Валентин Иванович.

– Здорово. – Авдеев подмигнул ему. – У меня такой же обалдуй, в армии сейчас служит. Знает, как ведут себя крайстеры при наскоке на них блэкстеров и как в это время ведут себя дэтстеры. И что нужно сделать, чтобы блэкстер пустился наутек. У меня сосед дэтстер, помладше моего остолопа. Ну что, поехали?

– Вячеслав Николаевич сказал, что нужно погрузить какой-то мешок, – улыбаясь, сказал парень, шаря рукой в поисках ремня безопасности.

– Точно, – кивнул сыщик. – Чего ты там лазишь?

– Ремень ищу.

– Повыше возьми… Это тебе не «БМВ». А грузить будешь меня.

– Не понял…

– Объясняю. Сейчас я поеду завтракать в кафе, платить я не намерен. Естественно, меня поколотят и вышвырнут на улицу. Вот ты и должен подобрать меня и погрузить в машину. Когда я приду в себя – ты свободен.

Не обращая внимания на обескураженного пассажира, детектив выехал на Садовое кольцо и взял направление на Лужнецкую набережную. Сукристов хранил молчание. Авдеев, выехавший из Климова в начале шестого, широко зевал и покрасневшими глазами смотрел на дорогу.

– Но запомни, Гена, – продолжил он инструктаж, – ты ни во что не должен вмешиваться. Иначе нам обоим попадет от Багра. Твое дело сидеть в машине и ждать. Пятьдесят на пятьдесят, что я появлюсь на своих двоих.

– Вот эти двери, – сказал он парню, останавливая «ЗИМ» возле кафе «Столичная пицца». – Сиди в машине, слушай музыку, а я пошел.

Сукристов снова промолчал. Он с улыбкой проводил глазами невзрачную фигуру Валентина Авдеева, которая скрылась за широкими дверями заведения.

Детектив оказался первым на сегодня посетителем пиццерии.

– Две чашки черного кофе и кусок жратвы, которую вы называете пиццей, – сделал он заказ хмурому официанту. Когда тот повернулся, Малыш взял его за рукав. – А еще позови сюда хозяина. И пусть он явится быстрее, чем ты принесешь мне кофе. Ты понял меня, гарсон?

Официант не выказал ни малейшего удивления.

Через минуту возле столика стоял хозяин заведения – с крючковатым носом, в отутюженных брюках и темной рубашке.

– Я хочу говорить с твоим боссом, – сообщил ему Малыш. – Я человек занятой, постоянно испытываю дефицит времени. Поэтому пусть поторопится. Для скорости передай ему, что разговор пойдет о глюкозе. Если ты сейчас скажешь, что не знаешь, о чем речь, то к вечеру ваша пицца будет нашпигована твоим мясом. Понял?

Детектив умел разговаривать дерзко и абсолютно спокойно.

Хозяин пиццерии посмотрел в окно и пошевелил тонкими губами.

– Хорошо, – через несколько секунд сказал он. – Я передам вашу просьбу.

На просьбу сыщика откликнулись ровно через пятнадцать минут. У входа в заведение нарисовались две сумрачные фигуры то ли штангистов, то ли бодибилдеров в дорогих черных костюмах. Впереди них шел чернявый человек роста Валентина Авдеева и его же веса. Оглядев зал, чернявый приблизился к столику, за которым сидел единственный посетитель и читал газету. Он остановился, сложив руки на груди и неотрывно глядя на Валентина.

– Тебе чего? – спросил Малыш, оторвавшись от газеты. Чернявый ему не показался. Тот, с которым говорил Белуха, был более представительным, в его манерах и взгляде чувствовалась власть. А этот…

На лице грузина отразилось явное недоумение. Он кивком головы подозвал хозяина.

– Рамаз, кто хотел разговаривать со мной?

Тот указал на посетителя.

– Вы изменили свои планы? – любезно осведомился чернявый.

– Я догадываюсь, что ты действительно босс. Его босс, – сыщик шевельнул белесой бровью на хозяина кафе. – Но разговора с тобой не получится.

– Вот как?

– Ага. Теперь ты имеешь шанс позвать сюда своего босса. И так будет до бесконечности, пока я не увижу того, кто мне нужен.

– Очень интересно, – грузин присел за стол. У него были тонкие черты лица и такие же тонкие, ухоженные усики. Он говорил с заметным акцентом. – Видимо, у вас действительно серьезное дело, хотя вы не имеете ни малейшего представления, о ком говорите. Или не хотите говорить. Рамаз, – позвал он хозяина, – закрой кафе и повесь на двери табличку.

– Одну минуту, – остановил его детектив, поднимаясь с места. – Я выйду, а вы тут делайте, что хотите. – Он прицелился в чернявого пальцем. – А из тебя твой босс сделает рагу.

Грузин побледнел.

– Может быть. Пути господни неисповедимы. Но прежде я посмотрю, что получится из тебя.

Наверное, это был сигнал к действию.

Оба «шкафа» сделали два шага по направлению к столику. Детектив почувствовал, как дрожит под их ногами пол. Наверное, в Африке так ходят слоны.

Тот, что был впереди, имел на плоской голове пару прижатых сломанных ушей, совсем как у Малыша. Но опытный взгляд показал двукратному чемпиону РСФСР, что перед ним не боксер. Во-первых, не та комплекция. Его рост детектив определил с точностью до сантиметра – метр семьдесят два. А вот вес колебался от девяноста до девяноста пяти килограммов. Во-вторых, характерные изломы ушной раковины – так изуродовать могут только на ковре вольной или классической борьбы.

Скорее всего вольник, окончательно определился Авдеев. Значит, любит хвататься. Их хлебом не корми – дай только ухватиться и… Что бывает потом, бывший боксер знал: опара для оладий. Чтобы противостоять этому вольнику, у которого, судя по всему, техники хватало с избытком, необходимо вывести его из себя, дабы в нем действовали только чисто механические действия. А лишить равновесия горячего кавказца можно одним лишь неприличным жестом среднего пальца.

Валентин продолжил наблюдение.

Номер второй был на полголовы выше вольника и килограммов на пятнадцать тяжелее. Костяшки кулаков розовые, даже какие-то нежные. Да, скорее всего штангист или качок. Очень сильный, но такими руками можно колотить только в подушку. Ясно, что основные его функции – это устрашение собственным видом. Действительно, любой испугается, глядя на шкаф кавказской национальности весом в центнер с гаком.

Главный противник – это, конечно, вольник.

«Ну что ж, – философски заметил Валентин, – он любит хвататься. Дадим ему подержаться за талию».

Анализ завершен, сыщик уложился в две-три секунды. Теперь он вспоминал свои прежние многочисленные прозвища. Кличка Малыш в данной ситуации не подходила. Отпадал также и Однорукий – попробуй, уложи их одной рукой! Когда за превышение служебных полномочий его выгнали из милиции, он носил кличку Зверек. Вот это то, что нужно. Только более жестко: Зверь.

Все. Малыш определился и сделал шаг навстречу номеру первому.