Андрей Воронин - Слепой. Операция «Атлантический циклон»

— За кого ты голосовал, сосед, если не секрет?

— За Холстова.

— У! Он же ренегат, сторонник полумер, вечно колеблющийся и готовый сотрудничать с правящей партией. Очень сомнительная личность.

— Лучше его нет. Или ты нашел? За кого хоть сам будешь голосовать?

— За Холстова.

— Погоди. Ты же сам только что сказал, будто он вечно колеблющийся сторонник полумер и как там еще… вот, ренегат.

— Согласен. Но лучше его, как ты правильно заметил, нет. А у меня есть принцип, я никогда не голосую против всех. Если человеку дана возможность выбирать, надо использовать ее целиком, а не на зачеркивание всех кандидатов. Слышал выражение: «Поступай так, как бы ты хотел, чтобы поступили с тобой»? Сейчас я отдаю голос за человека, и надеюсь, что когда придет мое время, человек отдаст голос за меня.

— Придет ли оно, твое время?

— Обязательно придет. К этому подталкивает логика развития общества. Доступ к сырью — не только легкая кормушка, но и рассадник проходимцев. Когда природные богатства окажутся в руках народа, шелуха отсеется, и останутся только настоящие бизнесмены — умные, грамотные, инициативные люди. Под их руководством общество совершит скачок к качественно более высокому уровню жизни.

— А задуманная тобой передача навсегда избавит мир от коррупции, — улыбнулся Глеб.

— Зря смеешься. Говорят, что коррупция, как и проституция, неистребимы. Но это сказки. Достаточно создать необходимые условия, атмосферу гласности и дать время.

— Кстати, насчет времени. Ты так увлекся, что можешь опоздать.

Николай машинально глянул на часы.

— Да, я понимаю, у тебя есть занятия поинтереснее, чем слушать меня. Хорошо, я пойду. Но если мы встретимся на этом же месте лет через десять, ты, как честный человек, сам признаешься, что я был прав.

В маленьком зале собралось восемь человек. Их безукоризненные костюмы, а, главное, властные манеры выдавали в них людей, привыкших руководить, отдавать приказы и жестко наказывать провинившихся.

И на самом деле это была верхушка радикального крыла китайской компартии. Люди собрались разного возраста и происхождения. Старейшим был председатель шанхайского горкома, самым молодым — глава большого сельскохозяйственного района. В сравнении этих двух людей виделась мудрость партии, ее умение просчитывать свои действия на несколько шагов вперед. Опасно было назначать руководителем бурно развивающегося, рвущегося к чистому капитализму Шанхая человека молодого, творческого, с не до конца устоявшимся мировоззрением. Он, чего доброго, мог увлечься, соблазниться мишурой общества безудержного потребления и уклониться от строгой, идеально выверенной партийной линии. Человека преклонных лет, члена партии с какого-то мохнатого, как вымерший мамонт, года трудно было сбить с истинного пути громадами небоскребов, чудесами техники и разными соблазнами красивой жизни. Да что там трудно? Невозможно. Очень правильно говорят — старую обезьяну нельзя обучить новым фокусам.

Напротив, в отсталом сельскохозяйственном регионе ветерану партийного строительства делать нечего. Он еще, чего доброго, впадая в маразм, вспомнит годы молодости и развернет свою компанию по уничтожению воробьев. Или сусликов. Или какой другой вредящей сельскому хозяйству живности. В такой район требовался человек молодой, энергичный, знакомый с передовыми методами ведения сельского хозяйства.

Кроме этих двух людей, представляющих уходящее и приходящее поколения коммунистической партии, еще один человек обращал на себя внимание. Он был среднего роста, среднего телосложения, и легко бы затерялся в любой толпе. Но его взгляд, уверенность, сквозившая в каждом движении сразу выделяла его на фоне собравшихся, хотя и они привыкли возвышаться над толпой. Об этом человеке ходили легенды. Якобы это он подсказал реформатору Дэну знаменитый лозунг насчет кошки. Якобы он же сразу после смерти Мао в узком кругу партийцев, еще до горбачевской перестройки, сказал:

— Мы обречены. Если так будет продолжаться дальше, то либо народ сметет нас, либо нам придется уничтожить большую часть народа. Надо коренным образом менять жизнь страны, разбираться с экономикой. Ведь китайские люди очень трудолюбивы. Почему же они не хотят работать? Надо сделать так, чтобы захотели. Но не приставив к каждому человеку по надсмотрщику, а создав необходимые условия.

Тогда его за крамольные речи собирались исключить из партии, спустя четверть века он стал одним из вождей коммунистов. Он был главным кандидатом в лидеры радикального крыла, однако ушел в тень, уступив место товарищу Мо. И Фан, зная о его дальновидности, частенько подумывал:

— А не кроется ли здесь какая-то хитрость? Возможно, его, Фан Мо, избрали лидером, чтобы в случае провала всю вину переложить на его плечи. А если дело выгорит, то победа, как водится, станет плодом их общих усилий.

Товарищ Мо тоже присутствовал на собрании. Он был зол. По его мнению, в этой встрече не было никакой нужды. Ведь действовали они без ведома большинства партийных вождей, по большому счету подпольно. Если их замысел раскроется раньше времени, полетят головы, и одной из первых голова Фана. Это собрание тоже происходило в режиме секретности. Не случайно здесь отсутствовало несколько их соратников. Кто был занят, кто побоялся афишировать свою отлучку. И они были правы.

Пока слишком мало сделано, рано подводить итоги, рискуя обратить на себя внимание. Любая фракция выглядит подозрительно, а особенно, если собираются люди, имеющие репутацию радикалов. Их даже могут заподозрить в заговоре, желании захватить власть.

Конечно, товарищ Мо и его соратники легко опровергнут такого рода обвинения, но для этого потребуется раскрыть свои истинные замыслы. А за них тоже по головке не погладят. Вот если планы радикалов осуществятся, они станут народными героями. Но сейчас им устроят образцово-показательную порку с лишением всех постов и отправкой в самую зачуханную глубинку партийными работниками низшего звена.

Шанхайский ветеран на правах старейшины сказал:

— У нас мало времени, товарищи. Давайте сразу заслушаем доклад.

Трибуна отсутствовала, поэтому Фан поднялся и стал напротив единомышленников:

— Пока мы далеки от нашей главной цели, но работа движется успешно. Мы отправили в Россию хлебопека по имени Гунсунь. Его подстраховывают надежные товарищи. С их помощью Гунсунь арендовал участок земли и построил на нем небольшой хлебозавод. Уже почти два месяца идет торговля нашим хлебом. События развиваются предсказуемо. По нашей рекомендации Гунсунь продает свой товар дешевле конкурентов. Тем самым он привлекает к нему внимание покупателей. Первые три недели продажи были невелики, затем последовал всплеск. Он связан исключительно с качеством продукции. Как вы знаете, мы тщательно отбирали кандидата на поездку в Россию. Профессиональные дегустаторы оценили несколько сотен разных хлебных изделий. Гунсунь оказался среди лучших. На окончательном выборе сказалось то, что помощник Гунсуня отлично владеет русским языком. Это позволило быстрее наладить контакты с местными людьми, представляющими для нас интерес.