Пётр Разуваев - Русский калибр (сборник)

— Расскажите мне, почему всё это произошло? — неожиданно для самого себя вдруг выпалил я. Микрофоны вокруг десятками, это, конечно — да. С другой стороны — что нам скрывать друг от друга? А уж от Стеннарда со товарищи — тем более. Давид удивлённо посмотрел на меня и подошёл поближе. Сел в кресло напротив. Вежливо наклонив голову, попросил:

— Если вам не трудно, Андре… налейте мне немного джина. Пожалуйста.

— Сколько льда? — спросил я, поднимаясь и подходя к бару.

— Не нужно льда. И тоник тоже не нужен. Мне нравится чистый джин, — он взглянул на меня и добавил, словно извиняясь: — С детства люблю запах можжевельника…

И, через небольшую паузу, продолжил:

— Всё началось достаточно давно. Видите ли, друг мой, меня всегда более интересовал процесс, нежели результат. Поэтому, когда мне предлагали участвовать в интересной сделке, я, как правило, не отказывался. Так они меня и поймали. Помните, в 1986 году был скандал с двумя банками, принадлежащими BCCI? Город Тампико, Флорида, дело об отмывании «кокаиновых денег». Нет?

Я отрицательно покачал головой. В то время меня волновали совсем другие проблемы.

— Ну, неважно. Словом, тогда всё и началось. Официально все лавры достались таможенной службе США, но вряд ли это так на самом деле. Во всяком случае, на меня тогда вышли люди из ЦРУ. По закону они не имеют права действовать внутри страны, но это только видимость, сказка для налогоплательщиков. У них были все материалы по моей деятельности за несколько лет, и их с лихвой хватало на пожизненное заключение. Я согласился на всё, что они предлагали, и начал работать на них. Тогда мне было интересно. Операция прошла идеально, и на какое-то время меня оставили в покое. Но в конце восьмидесятых они вновь появились на моём горизонте. Я уже активно работал с Россией, или нет — в те годы это был ещё Советский Союз. Удивительная страна! Чрезвычайно богатая и совершенно дикая. Вы не поверите, но я заключал сделки на миллионы долларов, давая взятки в пару тысяч! Впрочем, это всё быстро закончилось… Мне предложили организовать большую сеть по перекачке денег через Россию. Кстати — предложение пришло из Лэнгли, но передал его мне господин Дюпре. Ваш отец, Андре…

Он улыбнулся мне своей мягкой, извиняющейся улыбкой. Я пожал плечами. «Здравствуй, папа» — так это называется. Интересно, есть на Земле место, где не ступала его нога?

— Он весьма интересный человек, ваш отец. И знаете — вы с ним очень похожи.

— У нас сильная наследственность. Фамильный профиль, — пробормотал я угрюмо.

— Наследственность? Да, пожалуй… Только я говорю не о внешности, ваше сходство гораздо глубже, его не так легко уловить. Просто я достаточно хорошо знаю господина Дюпре и вот уже третий день общаюсь с вами, была возможность наблюдать и делать выводы. По-моему, вы оба всё время стремитесь оказаться «над» ситуацией, стараетесь сломать правила чужой игры и навязать свои. Сил и воли у вас одинаково много, вот только живёте вы по разным законам…

— То есть? — удивился я.

— Ваш отец — Император. Но одновременно он — раб своей Империи. Его удел — объединять и властвовать, а это процесс бесконечный, и остановиться, однажды встав на такой путь, уже невозможно.

— Интересно, — скептически улыбаясь, сказал я. — А я? Каков мой путь?

— А вы, Андре, прошу прощения, — ошибка природы. Ибо ваш отец развивается вполне в русле общечеловеческих понятий, а вы… Я бы назвал вас Пророком Энтропии.

— В каком смысле?

— В вас живёт удивительная способность к решениям, достигаемым лишь посредством максимального упрощения реальности. Проще говоря — вы слуга Хаоса, в то время как ваш отец стоит на стороне Порядка. Помните, вы рассказывали мне о своей бурной молодости? Неужели вам никогда не приходило в голову, что жизнь, которую вы ведёте, совершенно не нормальна для единственного наследника Сержа Дюпре? Да-да, я понимаю — были хиппи. Но, во-первых: в отличие от вас, те «золотые детки» имели хоть какую-то философскую, идейную базу. А во-вторых — к вашему возрасту они уже давно остепенились. А вы?

— По-моему, нет. Судя по тому, что сидим мы с вами вместе, — нет, мне далеко до степенности.

— Не далеко. Нет. Вам это просто недоступно. Нормальное человеческое существование подразумевает нарастание сложностей. Бизнес, семья, знакомые — возникает масса проблем. А вы подсознательно стремитесь уйти от них, упростив свои взаимоотношения с жизнью до предела. Разве не так?

Я не ответил. Мне просто нечего было ему ответить. Много раз я пытался понять — как, почему, зачем живу я на этом свете? И так и не смог решить это для себя. А в его версии было много, очень много «небессмысленного». Вот только… гадалка, странная женщина, испугавшаяся меня на миланской улице. Как она тогда сказала — «ты живёшь чужой жизнью, и путь твой — в тени…». С этим-то что делать? Если жизнь «Пророка Энтропии» — чужая, то где же тогда моя?

— Не знаю, Давид… Возможно, вы и правы, — тихо сказал я.

— Возможно? А вы взгляните на свои поступки. Вы приезжаете в Милан и сталкиваетесь со сложнейшим узлом из интересов и противоречий. Множество самых разных людей запутано в этой истории, и все живо заинтересованы в том или ином решении проблемы. Но вместо того, чтобы спокойно играть по правилам, которые соблюдают все, вы вмешиваетесь и ломаете всю игру. Придуманную, между прочим, вашим отцом.

— Подождите, — остановил я его, — что значит — моим отцом?

— А вы до сих пор не поняли? Андре, Андре… Это же так просто… Впрочем, мы отвлеклись от главной темы. Вы же хотели знать, как всё началось?

Он отложил давно потухшую трубку и встал. Взял стакан с джином, отошёл к окну. Не глядя на меня, продолжил:

— Когда меня арестовали в Цюрихе, я впервые за всё это время по-настоящему испугался. Вдруг до меня дошло, что тот «порог информированности», о котором я вам говорил, мной давно уже пройден. Моими руками были «отмыты» колоссальные суммы. Поверьте, то, о чём знают ваши шефы в Москве, — мизер, на самом деле это многие миллиарды долларов. И все они получены… мягко говоря, противозаконным путём. После того как меня освободили, я решил выйти из игры. Но… знаете, я до того оружие видел только на экране телевизора, поэтому, когда к моей голове приставили пистолет… им легко удалось меня переубедить. И всё продолжало идти как и прежде. Пока в Москве не началась эта история с наркодолларами. Забавно, что сумма, послужившая первопричиной паники, была совершенно ничтожна по сравнению с общим оборотом. Но камень был брошен, круги пошли — и тут внезапно выяснилось, что только я знаю всех участников этого предприятия, и все вокруг знают меня, я оказался главным и единственным связующим звеном. Не станет меня — исчезнет проблема. К сожалению, это пришло в голову не только мне. Думаю, меня бы уже давно убили, но тут у американцев возникли трудности с синьориной Бономи, и им пришлось временно оставить меня в живых. Они хотели уничтожить её финансовую опору, а без меня это сделать было бы затруднительно. Кстати, Стеннард сказал мне, что она хотела меня убить? И даже наняла для этого одного ловкого и профессионального человека?