Павел Захаров - Общий враг

Бойченко направил объектив в сторону заинтересовавшего его дома. Рычажок, отвечавший за приближение, чем-то похожий на пистолетный предохранитель, был утоплен до отказа, и изображение увеличилось практически мгновенно. Окно стало гигантским и заняло весь видоискатель. В глубине комнаты стоял человек. На нем была форма иракской полиции. Мужчина держал в руках бинокль и внимательно рассматривал бункер. Из-за максимального приближениея и из-за того, что Бойченко держал камеру в руках, изображение сильно дергалось.

– Черт, как дрожит…

– Поставь на борт! – подсказал Леонид.

– Что ты увидел? – поинтересовался Николс.

– Дом на «два часа». Две спутниковые тарелки на крыше. Левое крайнее окно на втором этаже.

Николс поднял винтовку и посмотрел в прицел.

– Наблюдатель! «Дельта-лидер», ответьте «Дельте-4».

– На связи… – раздался голос Шепарда.

– Возможный наблюдатель. Не вооружен. Строение в секторе пять-семь-север, двухэтажный дом со спутниковыми тарелками. Расстояние двести тридцать метров. Запрашиваю разрешение открыть огонь…

Бойченко поставил камеру на мешок с песком, и изображение моментально перестало дрожать. Тот, кто наблюдал за бункером, опустил бинокль.

– Твою мать! – выдохнул Сергей…

Его лицо пошло пятнами.

– Ответ отрицательный… – радист передал сержанту приказ капитана, это может быть гражданский.

– Чего там? – поинтересовался Леонид.

– Да не… – Бойченко старался ответить как можно равнодушнее, – все нормально, Леня… Показалось.

– Что показалось? – оператор сделал попытку заглянуть в видоискатель, но Бойченко снял камеру с мешка и забрал свой автомат обратно.

– Что знакомого увидел, – криво ухмыльнулся Сергей и ни на кого не глядя, быстро направился к люку.

– Я тоже спускаюсь, – Леонид махнул рукой американцам, – тут уже неинтересно. Все закончилось…

До Бойченко долетели последние слова оператора.

Посреди двора, перед бункером чадил и шипел расплавленной резиной скелет грузовика.

– Быстро, быстро, шевелитесь, увальни! – на шее Майкмана пульсировала вздувшаяся вена. – Вытаскивайте их и тащите сюда!

Шесть бойцов, выставив перед собой оружие и прикрывая друг друга, бросилась к броневикам. Капитан не был уверен в том, что боевики не предпримут новой атаки, и был вынужден немилосердно орать на подчиненных, подгоняя их. Все надо было сделать быстро. Один из солдат заглянул в окно первого автомобиля и дважды хлопнул ладонью по шершавому боку. Через секунду раздался ответный стук.

– Ковачи и Викинз живы. Помощи не требуют, – быстро доложился он по рации.

Остальные пехотинцы разбирались с «Хаммером», подвергшимся тарану в первые секунды боя. Капот был смят, двигатель дымился. Лобовое стекло пошло трещинами. Оба колеса с правой стороны были разорваны, и броневик стоял, накренившись. Два выстрела из РПГ не были особенно точными и большого урона не нанесли, однако двери с правой стороны были повреждены. Одна была приоткрыта, но ее намертво заклинило… Еще одной атаки машина точно не перенесла бы. Однако жизни двух солдат сохранила. Двери с левой стороны были быстро сняты. Из салона тянуло кислым. Внутренности броневика были залиты, засыпаны чем-то белым – то ли порошком, то ли успевшей подсохнуть пеной. Система пожаротушения сработала штатно и не дала пламени сожрать машину изнутри. Первым, кто оказался в салоне подбитого джипа, был санитар. Водитель не подавал признаков жизни. Лицо было залито кровью. Видимо, Питерс разбил его о руль, когда в них врезался грузовик. Санитар быстро проверил пульс.

– Он жив, но без сознания. Доставайте его.

Один из солдат по разбитому капоту забрался в турель и, проникнув в салон через люк на крыше, стал помогать товарищам доставать раненного сослуживца. Второй член экипажа подбитого броневика, Паттерсон, был в сознании, но, похоже, получил сильную контузию – не ориентировался в пространстве и не слышал ничего из того, что у него спрашивал медик.

На тела убитых боевиков солдаты внимания не обращали, только быстро собрали оружие у тех, кто остался лежать в границах периметра, – набралось с дюжину калашниковых…

В суматохе, творившейся в бункере после нападения, на Сергея никто не обращал внимания. Да и сам он как будто существовал вне этого пространства, вне этого времени. Между Бойченко и остальными будто образовалась какая-то непроницаемая мембрана, через которую он наблюдал за происходящим… Для него все закончилось. Как только он увидел то лицо в видоискателе, в ту же секунду, мгновенно, понял все. Скоро все закончится. Не только для него, но и для всех. Сергей глянул на Надю. Девушка что-то говорила Леониду, а тот показывал ей кадры, снятые им наверху. Всё. Вперед. Выбора не осталось. Да чего уж там… Его, похоже, и не было. Знал, куда шел. Знал, что не вернется. Что же до остальных… Тяжело осознавать, но это же война, тут такое иногда случается. С того момента, как Сергей оказался «в гостях» у американцев, он пытался найти выход из крайне непростой ситуации. Наджиб аль-Бахмар со своим отрядом подтолкнул Сергея к принятию решения, какое он сам считал абсолютно неприемлемым. Но в данном случае оно было единственно возможным…

– Вот, смотри, тут кирпичи вываливаются. Давай, посвети…

Родион засунул в проем винтовку. Луч света от фонарика, закрепленного под стволом, высветил немного, но этого было достаточно. За стеной, разрушенной первым взрывом, оказался проем шириной в метр. И ступеньки. Две. Третья терялась в темноте, но было совершенно очевидно, что ступенек там даже не три и не пять. Лестница уходила глубоко вниз. Из дыры тянуло каким-то могильным холодом.

– Чё за хрень… – Родион снял каску и попытался заглянуть дальше, в провал, – ничего не видно.

– Вы не знали что ли? – старший брат усердно расшатывал следующий кирпич, – что у вас тут есть… такое?

Кирпич с треском вывалился и следом за ним из стены выпало еще два небольших обломка.

– Нет, я не знал. И на плане бункера этого не было… Погоди расшатывать устои, надо доложить капитану.

Родион обернулся и застыл на месте. В лицо ему смотрел черный кружок калибра 7.62.

– Стой на месте. Не шевелись. Ты никуда не пойдешь.

Не опуская автомата, Бойченко резко схватил Родиона за лямку бронежилета и дернул в сторону от темнеющего провала.

– Серый, ты что… – шокированный действиями Бойченко, Павел замер на месте, – ты что делаешь?

– И ты отойди, – последовал резкий ответ.

– Ты рехнулся, Сергей, – Родион положил ладонь на рукоять своей М-4 – она оставалась висеть на плечевой лямке, – что происходит?