Максим Шахов - Морской бой

– Я обязан подчиниться требованиям: застопорить ход и разрешить подняться на борт. Это местные власти!

– Ну и разрешайте, – пожал плечами Ветров. Он вышел из рубки и посмотрел вниз, где на палубе кучковались его спецназовцы. – Рысь! Рассредоточь ребят по палубе и во внутренних помещениях. К нам гости.

Состав делегации был весьма представительным. Когда с борта спустили трап, то на палубу стали подниматься один за другим чины в форменной одежде. Представитель порта, таможенный начальник с помощником, два офицера береговой охраны и десяток «альбатросов» – бойцов спецназа.

Первым выступил таможенный начальник с тонкими, аккуратно подбритыми усиками. Он вежливо приложил руку к козырьку фуражки и на относительно правильном английском попросил вахтенного помощника проводить его к капитану.

Ветров выступил вперед и, улыбнувшись, предложил:

– Если можно, то я его и провожу. – Сделав приглашающий жест, он вежливо склонил голову перед аргентинцем: – Прошу, сеньор.

Сашка оглянулся на палубу, когда они поднимались по трапу. Картина была вполне мирной. Двое спецназовцев курили с удочками у борта. Еще трое повесили на крайний контейнер «дартс» и устроили турнир по метанию дротиков на деньги. Моряков было не видно, что и требовалось по ситуации.

– Господин капитан, – немного вытянулся таможенник, когда Сашка завел его в каюту. – Я уполномочен сообщить, что ваше судно не может войти в порт без особого распоряжения таможенного управления и командования береговой охраны.

– Прошу объяснить суть претензий, – сухо ответил капитан, не вставая из-за стола.

– Есть основания полагать, что на вашем судне перевозятся контрабандные товары и предметы, запрещенные к ввозу в Аргентинскую Республику.

– «Архангельск» не торговое судно, здесь нет товаров, подлежащих реализации на территории республики. Здесь имущество российской компании, следующее в Парагвай. Не понимаю ваших претензий.

– Хорошо, господин капитан, – замялся таможенник, – я поясню, но учтите, что этим несколько нарушаю свой служебный долг…

– Я понял, что вы расположены к России, но обязаны выполнять свой долг, – поморщился Топилин. – И так?

– У нас есть сведения конфиденциального характера о том, что на вашем судне перевозится оружие и большая партия наркотиков. Мы обязаны проверить эти сведения, потому что это приказ начальства и мы ничего не можем сделать. Если нелегальный груз попадет на территорию республики, то я лишусь работы. Вы понимаете?

– Мы полны сострадания, – заговорил Сашка. – Я думаю, Николай Николаевич, что мы можем разрешить этим сеньорам провести обыск. Они ведь нам на слово не поверят? Не так ли, господин таможенник?

Таможенный начальник беспомощно улыбнулся и развел руками. Капитан, поигрывая желваками, смотрел на аргентинца и что-то взвешивал в голове. Ветров решил успокоить его и подошел к столу вплотную:

– Николай Николаевич! – веско и решительно сказал он. – Вы ведь знаете, что иного выхода у нас нет, что мы обязаны подчиниться. Вы уверены, что на борту ничего из предъявленного не имеется и беспокоиться вам не о чем! Если вы дадите команду к началу процедуры, то команда готова способствовать и сопровождать представителей местных властей. Приказывайте!

– Да, конечно, – спохватился Топилин. – Нам скрывать нечего! Можете исполнять свой долг, господа, но я обязан уведомить российское консульство и международные службы о том, что уступаю вашим необоснованным требованиям. Это оскорбление российского флага, но я уступаю, как велит международное законодательство.

Ветров подошел к таможеннику и снова сделал приглашающий жест рукой. Ему очень хотелось закончить этот затянувшийся визит в капитанскую каюту. Он понимал старого моряка. Когда тот был уверен, что ничего опасного на судне нет, он встречал такие делегации спокойнее, причем не раз за свою долгую морскую карьеру. Но теперь ему было о чем задуматься и о чем беспокоиться. Теперь на борту в самом деле было оружие. И не просто оружие, а специальное оружие, оружие спецназа. Если к этому присовокупить наличие на борту десятка пассажиров-сопровождающих, что в общем-то необычно для таких рейсов, то подозрений у местных властей более чем достаточно. В подготовке диверсии против суверенного государства, обвинения в бандитизме, морском разбое, да в чем угодно!

Наверное, Сашка бы в подобной ситуации и сам волновался. Ведь от капитана ничего не зависит, ведь спецназовцы ему не подчинены, а скорее наоборот. У него нет уверенности, что они хорошо спрятали свое имущество, что у аргентинцев не хватит храбрости арестовать судно и перевернуть весь груз. Дело может кончиться вообще тюрьмой. Не хотелось бы на старости лет проходить через такое!

Обыск начался в таком темпе, как будто в дело вступили застоявшиеся на привязи рысаки. Офицеры покрикивали, ноги в солдатских ботинках топали по палубам и трапам. Сашка стоял над всем этим бедламом и зорко поглядывал. Одна группа кинулась потрошить каюты, другая, большая по составу, двинулась в нижние помещения. Один из офицеров с двумя солдатами и старшим таможенником подошли к крайним контейнерам.

– Что это? – по-английски спросил офицер, показывая вниз, на стопорный кронштейн. – Видите эту свежую потертость на металле? Это сделано недавно и очень неаккуратно. Потому что вы спешили! Запрещенный груз в одном из этих двух контейнеров.

– Да иди ты в жопу, козел, – вежливо улыбаясь, громко сказал по-русски один из спецназовцев, стоявших рядом.

– Что сказал этот человек? – сразу же ткнул в лейтенант пальцем аргентинец.

– Он сказал, что вы не правы в своих претензиях, – с такой же улыбкой ответил Сашка и показал подчиненному за спиной кулак.

– Я требую, чтобы вы вызвали оператора крана и сняли эти два контейнера. Мы должны осмотреть содержимое.

– Это невозможно, – равнодушно зевнув, ответил Сашка. – Контейнеры опечатаны пломбами компании, а внутри ценное оборудование. Кто будет отвечать?

– Вы представители компании, и осмотр мы проведем в вашем присутствии. Перед компанией вам отвечать не придется, мы составим соответствующий акт и опломбируем контейнеры. Можете сделать об этом пометку еще и в судовом журнале.

– Нет, – покачал Сашка головой. – Нам это запрещено. Мы ничего подписывать не будем и участвовать в осмотре тоже. Хотите – делайте сами. Но только для таких насильственных действий вы обязаны сначала предъявить постановление об аресте судна.

– Я имею право на любые действия, которые будут направлены на безопасность республики.

– Да? – Сашка расплылся в широкой улыбке. – Тогда чего же вы ждете? Прошу!

Офицер повернулся к своим солдатам, чтобы отдать приказ сорвать пломбы с замков, но в этот момент рядом появился один из русских – крепкий высокий парень с мускулами атлета. В руках у парня была цифровая камера, и он вел съемку. Офицер злобно стиснул зубы, но сдержался, чтобы не отдать приказа отобрать аппарат у русского. Наверху, на втором ярусе контейнеров, появились еще двое русских с фотоаппаратами, у которых были мощные объективы. Они присели на корточки в ожидании, когда аргентинцы начнут свой беспредел.