Кирилл Казанцев - Отпуск с ворами

Антон слушал этот бред и ничего не понимал. Нет, он понимал, что Света с ним прощается, что она все понимает и ничего менять не будет, что она готова, только сожалеет, но…

– Ты посмотри на меня, – снова заговорила Светлана, а ее пальчики торопливо стали расстегивать пуговки на блузке. – Это я на мордашку не очень, а все остальное ведь на месте. Ты ведь хочешь меня, сознайся, я ведь видела, как ты иногда поглядывал, куда глазами зыркал.

У Антона отвисла челюсть от такого неожиданного поворота событий. Он искренне попытался остановить Светлану, даже взял ее за руки. Но девушка оказалась на удивление сильной. Она отвела его руки в стороны, распахнула блузку, и прямо перед лицом Антона закачались два полушария в кружевном белом бюстгальтере. Светлана обняла его за талию и прижалась пахом к его ноге. Глаза блестели, губы стали алыми и полыхали огнем желания, а от распахнутой на груди одежды пахло духами.

Светлана взяла Антона за затылок и пригнула к себе его голову. Он ощутил прикосновение ее полных губ и утонул в их нежной влажности. Он вдруг ощутил звериное желание обладать этой женщиной, ощутил себя похотливым самцом, молодым богом, который швыряет перед собой на ложе земных женщин и овладевает ими, как ему того хочется. Это было какое-то умопомрачение, это была исступленная реакция на женское желание. Он взял девушку на руки и отнес на кровать.

…а потом все кончилось. Они судорожно дышали с хрипами и всхлипываниями. По телу девушки пробегали судороги. Антон гладил обнаженное плечо и нежно с благодарностью целовал ложбинку между грудями, где пробегала капелька пота.

Светлана вдруг молча села, закрываясь простыней.

– Теперь уходи, – чужим ледяным голосом произнесла она.

Антон замер на месте в недоумении. Все правильно. Теперь надо все порвать и выбросить. Больше ничего и именно сейчас, в эту секунду. Умная девочка!

– Уходи, не будь же сволочью! Не мучай ты меня!

– Прости, – виновато пробормотал Антон и попытался обнять девушку, – и спасибо тебе за последний подарок.

– Да уходи же ты, в конце концов! – чуть ли не в истерике закричала Светлана. – Что же вы мужики за неврастеники такие, слюнтяи!

Она отвернулась. Больше говорить было не о чем, и Светлана права. Она урвала себе кусочек чужого счастья, и теперь ей будет что вспомнить.

А дождь все лил и лил. Косые струи перечеркивали пейзаж за окном: черные стволы деревьев, низкое тяжелое небо, пожухлую мертвую траву и листву на ней. Капли монотонно барабанили по железу на крыше, доводя до истерического исступления, вгоняя в такую тоску, из которой выбраться уже невозможно. Дождь, дождь, дождь…

Юля ничего не понимала. Ей было все хуже и хуже день ото дня. В тот день, когда в комнату вдруг неожиданно вошел Венечка, она решила, что все кончилось. Вот он, родненький, он ее заберет и отвезет домой. И снова они будут вместе, снова дома. Она еще немного поплачет, но это так, для успокоения. Сразу ведь никогда не успокоишься.

И ей так было легко и радостно, она болтала, рассказывала Венечке, как ей было плохо, а вот теперь он пришел и ей снова хорошо. Теперь она никого не боится, потому что Венечка ее защитит, всех разгонит и побьет.

А потом случилось ужасное. Венечка снова стал уходить и говорить, что не возьмет Юлю с собой. Значит, ей снова придется оставаться в этой страшной комнате, с этими страшными людьми. Внутри у Юли все задрожало, комната поехала куда-то в сторону, кто-то громко кричал, что-то сильно упало на пол.

Потом был яркий, бьющий в глаза свет, от которого стало больно голове, свет, от которого внутри будто все взрывалось, от которого холодели руки и ноги.

А потом Юля погрузилась в состояние отстраненности от мира, она уже почти не вспоминала Венечку, их дом. Она думала о нем, но не так, как раньше. Просто думала, что Веня есть, что их дом тоже существует. А все остальное обволакивала тоска, которая мучила, опустошала.

Это Юля позже уже осознала, что в комнате постоянно кто-то есть. И этот… эта кто-то все время плачет. Зачем? Что случилось? Юля сидела на кровати или лежала на ней поверх одеяла, а эта кто-то обнимала ее и мочила ее щеку слезами. Юле это не нравилось, ей не хотелось слышать этого плача, но он не исчезал. Успокоение приходило только ночью, когда она сначала лежала и смотрела в потолок, а потом проваливалась в черный тяжелый сон. И утром, когда девушка просыпалась, то чувствовала себя еще более уставшей, чем вчера… чем позавчера… чем год… годы назад… вечность…

Убедить Быкова, что ему нужна другая машина, Антону удалось только с третьего раза. Никак Алексей Алексеевич не хотел, чтобы Антон сам выслеживал Глобуса и искал Умника-Вениамина. Убедить удалось с использованием лишь одного довода: Быков не может постоянно держать силы своего оперативного состава на улице в интересах одной лишь операции, проводимой, кстати, неофициально, и одним лишь Антоном, который числится в отпуске.

Старенький «Опель» серебристо-серого цвета оказался шустрым автомобилем, а слегка тонированные стекла способствовали тому, что в нужный момент Антон останется неузнанным. Третий день он крутил руль, медленно объезжая те районы, где мог появиться Глобус, где его видели по каким-то делам и во время каких-то встреч. И естественно, мимо его дома Антон проезжал тоже. Чтобы не привлекать внимания к машине, чтобы она не запомнилась кому-нибудь из бандитов, Антон часть времени проводил поиски пешком. Он использовал все имевшиеся у него возможности изменения внешности. Он был и стариком, и инвалидом, и кавказцем. Единственное, кем он не был, это женщиной. Тут уж он никак не мог преодолеть некоторое предубеждение и заставить себя обрядиться в дамское платье и… белье.

За три дня Антон так ни разу и не видел Глобуса. Уехал он, что ли, куда-то или «залег на дно», предчувствуя сгущающиеся вокруг него тучи. Учитывая побег Антона из той «тюрьмы» на берегах озера Шарташ, можно было предположить и такое. За сотрудника полиции тогда Антона принимали, это стало ясно из намеков и вопросов.

Вениамина Антон увидел, когда тот выходил из здания одного из отделений Сбербанка. Мелькнула мысль, что Умник совершил очередное преступление и теперь попытается скрыться. Здравый смысл напомнил, что сейчас день, что в Сбербанке служба безопасности работает очень эффективно и не знать об этом Умник не может. Наверное, он заходил сюда по личному делу. Например, снять свои деньги с карточки. Вот и сумки-то при нем никакой нет.

Все эти мысли прокрутились в голове Антона, пока он нагонял Вениамина и пристраивался ему «в хвост». Сейчас Антон не очень беспокоился, что Умник заметит слежку. Заметит, значит, он его будет брать. Брать и «колоть». Да хоть в своей же машине, хоть в поле за городом или в лесу. Времени уже совсем не осталось, судя по тому, что и Глобус прячется, и сам Умник-Вениамин тоже может исчезнуть. Сильно Антон всех напугал своим бегством.