Иван Стрельцов - Братья по оружию

«Все верно», – со вздохом подумал Руслан Забгаев, отступать ему было некуда. Он – борец за веру и должен подчиняться тому, кто стоит выше, и неважно, чужой это человек или двоюродный племянник. Заперев изнутри калитку, он быстро отодвинул засов, сдерживающий створки ворот. Наконец проезд на территорию усадьбы был свободен, и «КамАЗ» медленно въехал внутрь, обдав хозяина сизым дымом выхлопных газов.

Пока из кузова грузовика выпрыгивали шестеро боевиков из отряда самообороны, которые ездили в Грозный с Каримом на разгрузку «гуманитарной помощи», Бансаров помог Руслану запереть ворота.

– Что привез? – задвинув засов из толстой стальной болванки, шепотом спросил Забгаев.

– Полсотни реактивных снарядов, – так же тихо ответил Карим.

Когда делегаты чеченских аулов возвращались обратно по домам, многие увозили по нескольку тонн самодельной взрывчатки, которую в назначенный час они должны будут использовать против комендатур и блокпостов, находящихся на их территории. В ауле Шишой обходились своими силами, самообороны и федеральных войск там не было, поэтому взрывчатка им была без надобности, но без «подарка» кладовщик никого отпускать не собирался.

«КамАЗ» загрузили муляжами стройматериалов, и он в колонне с другими грузовиками под бодрые звуки марша и галдеж толпы собравшихся журналистов выехал с территории склада.

Оказавшись за городом, грузовик свернул с трассы и на небольшой скорости углубился в лесополосу. Здесь был оборудован тайник. Муляжи тут же выбросили, а в кузов перекочевало полсотни сигарообразных ракет системы «град-П». Снаряды укрыли брезентом, сверху бросили несколько матрацев, на которых разместились бойцы самообороны…

– Реактивные снаряды? – переспросил Руслан Забгаев, глядя, как бойцы по двое тащат в его сарай ракетные боеприпасы, похожие на туши крупных рыб. – А где пусковые установки? – не удержался от следующего вопроса председатель сельсовета.

– Установки доставят позже.

– Как позже? Ведь людей еще нужно обучить, как ими пользоваться. В противном случае это будет просто груда бесполезного железа.

– Не будет, – сделал успокаивающий жест Карим. – Как пользоваться ракетными установками, я сам покажу. Поверь мне, это не намного сложнее гранатомета. А пока идем, поможем разгружать машину, люди устали, голодные и хотят домой.

Руслану Забгаеву оставалось только подчиниться. Следуя за племянником, он возвел глаза к небу, будто надеясь там найти поддержку Всевышнего.

Проведение операции «Троянский конь» непосредственно контролировал полковник Крутов. Каждый день (независимо от того, будний это день или выходной) он получал отчеты от своего представителя подполковника Капута. Кроме того, постоянно приходила информация от личной агентуры полковника. Таким образом, Родион Андреевич, даже находясь в Москве, получал полную картину происходящего…

Сейчас Крутов тщательно изучал депешу, полученную от Леопольда, агента, несколько лет назад завербованного спецами в Панкисском ущелье. Леопольд был довольно наблюдательным агентом, и от его внимания не укрывалось появление новых лиц, направляющихся в Чечню или возвращающихся оттуда. Ко всему еще при необходимости Леопольд выполнял роль «почтальона», собирая в ущелье контейнеры с информацией от появляющихся там в составе бандформирований агентов ГРУ.

Полковник внимательно прочитал сообщение от Шатуна.

«Отряд сопровождения больше сотни человек, – размышлял про себя Родион Андреевич. – Три десятка лошадей. Серьезный караван, и на карту поставлено очень многое. Значит, на границе прорублено серьезное «окно». Интересно, где?»

Полковник решительно снял трубку аппарата закрытой связи и набрал девятизначную комбинацию. Из динамика тут же донеслось:

– Подполковник Капут.

– Здравствуйте, Евгений Васильевич, это Крутов.

– Здравия желаю, товарищ полковник, – по-военному отчеканил Капут.

– Как там наши дела? – начал издалека Родион Андреевич.

– Так ведь только вчера я рапорт отправил, – немного стушевался подполковник.

– Я его уже изучил, только вот у меня какой вопрос возник. Ты с пограничниками контачишь?

– Так точно, на уровне изучения суточных сводок, – последовал четкий ответ.

– И что у них нового?

– В районе застав «Калач» и «Твердыня» погранцы дважды вступали в короткие боестолкновения с сепаратистами. Противник дважды обстреливал из стрелкового оружия «Калач» и трижды «Твердыню», после чего снимался и быстро уходил в глубь горной Чечни.

– Что думаешь по этому поводу? – спросил Крутов, левой рукой придерживая трубку, а правой расстилая перед собой крупномасштабную карту Чечни.

– Системно работали, думаю, что это имитация большого прорыва на грузинскую сторону, – с готовностью доложил Капут. – Пограничное командование уже направило туда усиленные ДШМГ [23] ДШМГ – десантно-штурмовая мобильная группа – спецназ пограничных войск. и держит под парами эскадрилью «крокодилов». В случае прорыва всеми силами попытаются нейтрализовать духов.

«Так вот, значит, какое рубится «окно», – понял Крутов. – «Калач» и «Твердыня» – две наиболее удачно расположенные для перехода границы заставы. Вот чтобы привлечь к ним внимание, чеченцы и устраивают здесь шоу «Слабое звено». Наверняка, когда караван перейдет через границу, и вовсе организуют большое гала-представление. И чтобы убедить в искренности своих намерений, бросят на пулеметы пару десятков моджахедов. Не поскупятся, слишком уж большая цена этого предприятия. Интересно, где же они решили границу переходить? Если самые удобные места не подходят, значит, пойдут в самом неудобном.

Указательный палец разведчика скользнул по изломанной линии государственной границы и остановился возле кружка с надписью «Черная лавина». Застава там располагалась крайне удачно, над руслом высохшей горной реки, которое оживало только во время весеннего таяния снегов, да и то на месяц-полтора. Весь участок границы, закрепленный за заставой, был как на ладони. И все-таки в этой открытости имелась и своя ахиллесова пята – едва заметная козья тропа, петляющая среди горного массива, возвышающегося над заставой и закрывающего обзор пограничникам. Тропа эта проходила по краю глубокой пропасти, поэтому у пограничников она считалась бесперспективной, а военная разведка, напротив, была в курсе того, что именно по этой тропе уже несколько раз просачивались небольшие бандформирования. И не перекрывали этот канал только по одной причине; ждали рыбу покрупнее. Вот и дождались.

«Вряд ли навьюченные лошади смогут пройти по тропе, – попытался сам себе противоречить Родион Андреевич, но тут же перед ним встал следующий вопрос: – А зачем лошадей вести гружеными? Лошадей поведут налегке, а пусковые установки перетащат на себе, все-таки здоровых мужиков за сто рыл. Не зря собрали такой табор. Вьетнамцы всю войну с янкесами только на себе их и таскали. Главное, чтобы пограничники нам всю обедню не испортили».