Иван Стрельцов - Братья по оружию

Бансаров уже наяву видел, как огненные стрелы, пронзив небо, обрушиваются на опорный пункт, вспыхивают кусты взрывов, горит изуродованная бронетехника, над складом горюче-смазочных материалов поднимается гигантский столб черного дыма, ошалело мечутся солдаты и офицеры, не способные сопротивляться штурмующим их крепость вайнахам.

«Жаль, что это не тот РОП, в котором мы «сдавались», – с сожалением подумал Карим. – Я бы коменданту лично башку отрезал. Ничего, скажу дяде, чтобы придержал в этот раз для меня пару баранов с офицерскими погонами».

Где-то поблизости зарычал один из волкодавов, то ли учуяв приближение волка, то ли близость человека. Бансаров насторожился. Зажав в правой руке рукоятку кнопочного ножа, он привстал на колено и огляделся по сторонам.

Легкий ветерок лениво шевелил высокую траву, но ничего подозрительного чеченец не заметил, да и пес успокоился, снова растянувшись на солнцепеке.

Карим криво усмехнулся, отложил нож. Его задача была выполнена. Уложив аппаратуру в контейнер, он вернул его в тайник, после чего беззаботно растянулся на плащ-палатке. Теперь нужно было только дождаться вечера, чтобы погнать стадо в аул.

Над колышущимся морем ковыля мелькнула и тут же исчезла голова в камуфляжной бандане. Ветер по-прежнему нежно ласкал траву…

Сводный отряд Сергея Таранина расположился на одном из полевых аэродромов вертолетного полка.

На площадках, выложенных из специальных металлических плит, разместилось два десятка вертолетов. Добродушные, лупоглазые «толстые» («Ми-8» ударно-транспортный). Хищные и стремительные «полосатые» («Ми-24» огневой поддержки). В самом конце радушными «мамками» возвышалась пара «коров» (крупнейшие в мире транспортные вертолеты «Ми-26»).

Морские пехотинцы занимали территорию, отведенную для частей, транспортируемых по воздуху. В находившихся здесь десяти армейских шатрах бойцы могли разместиться с полным комфортом. Один из шатров морские пехотинцы отвели под штаб, здесь Таранин собрал всех офицеров штаба, и, пока рядовые и сержанты отдыхали, командный состав занимался составлением плана предстоящей операции.

Вечером второго дня на аэродром приехал сам подполковник Капут. Представитель ГРУ был в обычном офицерском камуфляже, яловых сапогах старого (советского) образца. Небритое лицо и красные от бессонницы глаза старшего офицера наглядно доказывали, что представитель военной разведки не бьет баклуши в чеченской командировке.

На удивление лихо выпрыгнув из десантного модуля нового бронированного вездехода «водник», Евгений Васильевич взмахом руки оборвал еще не начавшего доклад Таранина.

– Здоров, капитан. – Он крепко пожал руку морского пехотинца и широко зашагал в сторону штабной палатки. Войдя внутрь, снял фуражку, бросил ее на раскладной столик, вопросительно посмотрел на вошедшего следом Сергея и коротко спросил: – Как дела?

– В пределах допустимого, личный состав, кроме дневальных, отдыхает, набирается сил, – четко ответил Таранин.

– Что с планом организации засады? – Полковник присел на шаткий стул и потер пальцами переносицу.

– Как положено, готов.

– Демонстрируй.

– Прошу. – Сергей Таранин указал на брезентовую ширму, перегораживающую половину шатра.

За ширмой оказался большой стол, на котором офицеры смастерили макет местности, где отряду предстояло действовать.

Подполковник Капут окинул макет внимательным взглядом и негромко буркнул:

– Интересно. А теперь хотелось бы послушать и комментарии к этому народному творчеству.

– Пожалуйста, – с готовностью кивнул капитан и взял со стола блестящую антенну от транзисторного приемника, служившую указкой. – Как следует из разведданных, с сопредельной территории к нам вторгся караван с оружием для НВФ [26] НВФ – незаконные вооруженные формирования. , и направляется он в Волчью лощину. – Таранин говорил ровным, спокойным голосом, одновременно указкой обозначая географические точки, на которых в ближайшее время будет проводиться специальная операция. – Так как задача моего отряда не уничтожение каравана, а лишь демонстрация силы, чтобы заставить духов отказаться от своего намерения двигаться в сторону Волчьей лощины, то на совещании мы с командирами групп единогласно пришли к выводу – необходимо устроить сложную засаду.

Место мы выбрали в квадрате «17—22», где обнаружили очень удачный поворот на тропе, которую, кстати, пересекает широкий горный ручей. Здесь мы уничтожим дозорную группу, но так как охрана и сопровождение у них довольно внушительное, не думаю, что «духи» так сразу отвернут. Скорее всего они попытаются прорваться, а для этого часть боевиков бросят в лоб, а часть попытается обойти нас с фланга. Единственное возможное для обхода место – небольшой брод через горный ручей в трех километрах выше по течению. Именно там решено установить активное минное поле и разместить группу прикрытия. После того как эти группы «духов» будут уничтожены, караван отвернет. Мы же, естественно, преследовать их не будем.

– Неплохо, – после секундного раздумья произнес Евгений Васильевич, – вот только будут кое-какие коррективы. Вместе с тобой будут работать авиаторы, необходимо договориться о позывных, чтобы вы работали согласованно. – Подполковник протянул Таранину карточку с радиопозывными для предстоящей операции. Тот пробежал взглядом по данным и спрятал в нагрудный карман. – Да, кстати, не забудь о «театре одного актера».

– Само собой разумеется, – понимающе усмехнулся Таранин.

После короткого совещания представитель ГРУ, распрощавшись с командиром отряда, снова укатил в расположение штаба сорок второй дивизии. Обстановка по операции так быстро менялась, что подполковник не мог надолго оставлять свой кабинет, куда стекалась вся оперативная информация.

Сергей глянул на циферблат «командирских» часов и негромко крикнул:

– Андрейченко! – вызывая дежурного по штабу.

– Здесь, товарищ капитан, – из ближайшей палатки выскочил радист, выполнявший обязанности дежурного.

– Через два часа общий подъем, будем готовиться к выходу, – распорядился Таранин и, широко зевнув, добавил: – А я пока тоже прикорну…

Обычно Сергей не брал на задания весь личный состав отряда, в лучшем случае половину, держа оставшихся на всякий случай действующим резервом.

В этот раз на боевые уходили четыре группы, шесть оставались в резерве. С разведчиками шел и командир отряда, которого замещал начальник штаба капитан Седых.

Четыре «толстых», оснащенных приборами ночного видения и экранами, снижающими едва ли не вдвое шум двигателей, были специально адаптированы для полетов ночью и в особо сложных условиях.