Сергей Соболев - Враг моего врага

– Тимур, это наш старший. Командир, это Тимур.

– Рад познакомиться, Тимур! – Рейндж пожал руку немолодому осетину. – Я слышал, вы тут крепко врезали гоблинам? Те два «панцера», что стоят справа от дороги, – ваша работа?

– Наша! Замучились, пока удалось их подбить! – Кударец говорил по-русски чисто, без акцента. – А одному я из РПГ удачно в «декольте» попал! У него башню сорвало, когда боезапас сдетонировал! Танкисты успели выскочить. Но мы их того…

Тимур сделал неопределенный жест. Рейндж хмуро усмехнулся под маской. Понятно, что судьба тех грузинских танкистов была незавидной.

– Спасибо, ребята, что поддержали! И вообще… огромная вам благодарность! Без вас мы бы долго тут не продержались.

– Послушайте, Тимур… Вы часом не служили в нашей армии?

На заросшем щетиной лице немолодого осетина высветилась улыбка.

– Служил. В Советской Армии. В частях погранвойск. Подполковник в отставке…

– Извините, что не могу представиться по полной форме…

– Не извиняйся, командир! Я все понимаю. Чем мы можем вам помочь?

– Нам нужно проскочить на ту сторону. Вы Хетагурово сейчас контролируете?

– Село пока никто не занимал. Грузины отошли утром к Авневи. Я посылал туда наших парней на разведку. Они дошли до крайнего бывшего блокпоста. Их там с грузинской стороны обстреляли. Они отошли обратно. Пока это вся информация, которой мы владеем.

– Так что? Хетагурово сейчас «ничейная зона»?

– Да. Если так можно назвать наполовину уничтоженное грузинами село… Так вам надо в Авневи, командир?

– Да. Нам нужно оказаться на т о й стороне еще до наступления темноты. Дадите нам проводника? Из местных. А лучше – двух. Из числа тех ребят, кто умеет держать язык на замке.

Старший кударцев некоторое время размышлял над тем, кого следует послать с разведгруппой русских. Они стояли на опушке соснового леска, метрах в двадцати от дороги. Бойцы Мокрушина, кроме Алана, оставались в машинах. Грузины перестали обстреливать Зарскую лорогу; в округе установилась удивительная и непривычная уху после канонады, звучавшей почти трое суток, тишина… Рейндж смотрел на лес, подступающий почти вплотную к грунтовке. Лиственных деревьев здесь мало, в основном растут сосны и ели. Среди прочих выделяются медностволые, приземистые, коренастые, с ответвляющимися почти от основания лапами хвойные деревья – это горные сосны, так называемые «волки»… Лес был испятнан гарью, копотью, посечен осколками; несколько сосен сгорели либо стояли истерзанные, с обрубленными, срезанными верхушками…

Душно – пахло каленым железом, хвоей, головешками… И еще весьма ощутимо несло из леска трупным запахом: восьмого и девятого здесь шли тяжелые бои. Ситуация все еще остается тяжелой, драматичной. Осетины своих-то хоронят наспех, где придется, в надежде уже впоследствии перезахоронить жертв этой бойни в более подходящих для погребения местах. Поэтому трупы убитых грузин пока еще в основном лежат там, где их застала смерть. Некоторые из ополченцев пробовали плеснуть на трупы бензином из канистры и затем поджечь, но мертвяки, даже облитые горючкой, не хотели гореть…

И еще одну деталь подметил Рейндж, пока Тимур думал над его предложением. Хотя они стояли на опушке леса, он не слышал птичьего щебета. Все живое, включая пернатых, куда-то исчезло, попряталось, разбежалось и разлетелось – прочь, от войны. И лишь двуногие особи, считающие себя разумными существами, главным и лучшим продуктом эволюции, венцом природы, ожесточенно дрались за этот клочок земли. Жгли, стреляли, взрывали; в каком-то безумном остервенении продолжали убивать, и сами тоже погибали.

– Вот что, командир… – наконец нарушил молчание Тимур. – Дело у вас, вижу, серьезное. Я с вами сам поеду. И еще надежных ребят с собой возьму!

«УАЗ» с аланцами и один из «британцев» с двумя бойцами «четверки» шли по грунтовке передовыми.

За ними, сохраняя дистанцию в две сотни метров, следовали еще один «Лендровер» – командирская машина (в ней трое) и замыкающим пятнистый армейский джип «Тойота» с Мгели и двумя сотрудниками.

Беспрепятственно проехали Тбет. Картина, которую они здесь увидели, напомнила кадры кинохроники времен Великой Отечественной… Когда проезжали по главной улице с порушенными, сгоревшими домами, сквозь запах гари ощутимо несло трупным запахом. Они так и не увидели, пока не проскочили все село, ни одной живой души…

Хетагурово, большое осетинское село невдалеке от границы, тоже сильно пострадало в ходе набегов «крестоносцев». Первыми туда, как рассказал Тимур, вошли грузинские спецназовцы – разведгруппа численностью около двадцати бойцов на двух джипах и трех бронемашинах. Югоосетинские пограничники к тому времени уже отошли в Тбет, оставив блокпост. В селе более не оставалось военных, милиции и миротворцев.

Это было мирное село. В этом могла убедиться группа грузинских спецназовцев, предпринявших вылазку в Хетагурово вечером седьмого числа. Но едва разведгруппа покинула село, на его дома, на головы мирного населения обрушился шквал огня: стреляли с грузинской территории, били по Хетагурово и Тбету из «Градов» и тяжелой артиллерии..

«Вот на хрена, спрашивается, они э т о сотворили? – мрачно глядя на печальные виды, проносящиеся по обе стороны дороги, в который уже раз подумал Мокрушин. – Что у них в головах творится?! Зачем деревни пожгли? Мирных-то зачем было убивать? Похоже, гоблины ставили перед собой одну задачу: зачистить весь регион быстро и жестоко. Показательно жестоко! Чтобы те из осетинов, кто уцелел в мясорубке, кто не стал жертвой артобстрелов или зачисток, бежали отсюда сломя голову… И чтоб у них более и мысли не возникало, что они когда-нибудь смогут сюда вернуться…»

Небольшая автоколонна остановилась возле исклеванного осколками и пулями здания школы, в котором не было ни одного целого окна.

Алан и Рейндж вновь вышли из машины. Они подошли к «УАЗу», из которого выбрался Тимур.

– Если вам надо сменить экипировку или еще что… Лучше сделать это прямо здесь! – сказал бывший пограничник. – Я пока не знаю, какая обстановка в соседнем Авневи. Не знаю, оставили грузины там какие-нибудь силы или ушли на «свою» сторону. Но этот участок улицы до окраины, до выезда, просматривается с их наблюдательного поста в соседнем селе!

Тимур показал рукой на обугленную, без крыши, «коробку», за которой улица поворачивала влево, почти строго на юг, переходя уже за окраиной села в дорогу на населенное преимущественно грузинами еще одно приграничное село – Авневи.

– Я могу со своими ребятами сопровождать вас и далее. Вплоть до занимаемых грузинами позиций, до того момента, когда войдем в соприкосновение с противником! Но если у вас другие планы?..