Кирилл Казанцев - Метод отстрела

– Разрешите? – В дверь кабинета подполковника сунулся автоматчик.

– Заводи! – махнул рукой Мохов. – Сам за дверью подожди.

В кабинет вошел одетый, как афганец, мужчина. Возраст примерно чуть за сорок, худощавый, держится уверенно, прямо, смотрит смело. Лицо загорелое – много времени провел на солнце. Кожа на щеках и подбородке чуть светлее остальной. Тоже понятно. Какое-то время с бородой ходил, под «духа» маскировался, а на заставе, за ночь – «вертушку» смогли выслать только утром – отмылся после рейда и побрился.

– Садись. – Подполковник кивнул на стул. – Значит, говоришь, военная разведка?..

Вопрос остался без ответа. Нарушитель просто пожал плечами – все уже сказано. И повторять, просить, что-то доказывать задержанный явно не собирается.

– Кхм… – недовольно хмыкнул подполковник. – Ну, ладно…

Взяв трубку, он, сверяясь с бумажкой, набрал номер. Один гудок. Второй… Третий…

– Никто трубку не берет, – сообщил Мохов задержанному. – Может, так поговорим?

И в этот момент на той стороне ответили:

– Оболенский. – Уверенный и жесткий мужской голос.

– Простите, а с кем я говорю? – осторожно спросил подполковник. Чем-то ему фамилия собеседника была знакома… Но вот чем – он вспомнить никак не мог.

– Представьтесь, – потребовал голос с той стороны. Причем уверенно потребовал. Так, будто имеет на это право и нисколько не сомневается, что его распоряжение будет выполнено.

– Подполковник Мохов. – Подполковник подумал, что ничего страшного не произойдет, если он назовется этому человеку. – Разведотдел пограничного отряда.

– Генерал-лейтенант Оболенский слушает, – в свою очередь, представился мужчина.

Подполковник невольно поперхнулся и пальцами свободной руки потянулся к расстегнутой верхней пуговице камуфляжа. Теперь он вспомнил, где слышал эту фамилию. И даже видел человека, который ее носил.

Генерал-лейтенант Оболенский на курсах переподготовки читал им лекции по разведывательной тактике. Мохов даже имя и отчество его вспомнил – Николай Петрович.

– Чем обязан, подполковник? – между тем спросил Оболенский.

– Да тут, Николай Иванович, вопросец один возник… – использовал маленькую хитрость подполковник.

– Я, вообще-то, Петрович. – В голосе генерала послышалась усмешка. И тут же пропала: – Докладывайте!

– С той стороны вышла группа. С пленным. Один назвался Шаманом и дал ваш номер, – коротко и четко доложил Мохов.

Пауза. Потом:

– Этот Шаман… Он далеко?

– Рядом.

– Дай ему трубку.

– Держи! – Подполковник протянул трубку Максиму.

– Да.

– Ты как там оказался?

– Было дело.

– Что за пленный?

– Минутку. – Максим весьма выразительно посмотрел на подполковника. Тот фыркнул недовольно, но встал и вышел за дверь, аккуратно и плотно прикрыв ее за собой. Понимал и принимал правила игры.

– Мы захватили резидента ЦРУ на севере Афганистана, – сообщил Максим отцу после того, как дверь за спиной подполковника закрылась.

– Странные нынче развлечения у ментов пошли, – после паузы произнес Оболенский-старший. – Или у полицейских?

– Это уже не имеет особого значения, – хмыкнул Максим. – Я уволен.

– Насколько вы там «засветились»?

– Обижаете, товарищ генерал! – Максим немного ерничал. – Сработали под местных, вышли чисто. Свидетелей нет.

– Дай трубку подполковнику, – распорядился Николай Петрович.

Максим встал, подошел к двери, открыл ее. Подполковник стоял в коридоре, на другой его стороне.

– Вас. – Максим передал ему трубку.

– Слушаю, Мохов!

– Значит, так, – уверенно сказал Оболенский-старший. – Сделай так, чтобы этих людей никто не видел. Спрячь где-нибудь. Покорми и… Жди. Тебе твое начальство перезвонит.

В трубке послышались короткие гудки отбоя.

– Вот оно, значит, как… – Мохов говорил, обращаясь к трубке, которую вертел в руках. Отложил телефон, поднял глаза на Максима: – Ну, пойдем, боец. Тебя, кстати, как зовут-то?

– Шаман, – широко ухмыльнулся «вояка».

Звонок на телефон Мохова поступил примерно через час.

– Слушаю! – По номеру было понятно – звонили из столицы, из штаб-квартиры.

– Что там у тебя стряслось? – послышался недовольный голос большого начальника.

– Вышла группа с той стороны, – доложил Мохов. – Как я понял, военная разведка. Операцию курирует генерал-лейтенант Оболенский. Из Генштаба…

– Да знаю я, откуда он! – раздраженно пробурчал начальник. Видимо, оторвали от каких-то важных и нужных дел. – Короче, его людей накормить, напоить, обеспечить всем необходимым для полноценного отдыха. С вопросами не лезть. И постарайся так сделать, чтобы без лишних глаз. Ну, да ты и сам все знаешь. Их у тебя заберут утром. Понял?

– Так точно! – рявкнул подполковник.

– Все, делай. – Большое начальство отключилось.

«Вертушка» с военной базы пришла утром. Несколько крупных неулыбчивых ребят в камуфляже без знаков различия выскочили из машины, по-быстрому сгребли того, что назывался американским гражданином, втащили на борт, попутно нахлобучив ему на голову мешок из плотной черной ткани. Остальные – в том числе и Шовкат Сабиров, которого Мохов помнил еще по прежним временам, – поднялись сами.

Вертолет оторвался от земли, завис на мгновение. Потом, наклонив нос, стремительно рванул вперед. Заложив вираж, пошел в сторону военной базы. Мохов, который лично сопровождал отъезжающих, только головой покачал.

Он никогда не слышал о том, чтобы офицеры-пограничники могли перейти на службу в ГРУ. А вот Сабиров каким-то образом сумел… Впрочем, не его это дело. Люди улетели, и Мохов сразу же забыл их имена, внешность и позывные. И спроси его сейчас: «А кто там у вас с той стороны вышел?», он бы искренне удивился: «Когда?!» Тоже, знаете ли, специфика службы…

На российской военной базе судьбой группы занялся ЗНШ по разведке. Переодел – негоже, чтобы по территории базы шатались какие-то талибы, вызывая своим присутствием нездоровый интерес. Членам группы был выделен солдатский камуфляж и берцы. Все без каких-то отличительных знаков. Там, у себя в Москве, будут ходить, в чем захотят. А здесь в том, что дадут.

Потеснили солдат, освободив отдельный жилой модуль только для этой четверки. Пленного ЗНШ вообще разместил в своем кабинете, приставив к нему двоих здоровенных контрактников из роты глубинной разведки разведбата.

– Ну, вот… – ЗНШ жестом радушного хозяина указал на койки, застеленные свежим бельем, и включенный телевизор. – Транспорт за вами выслан.

– Подполковник, вы бы не могли нам помочь? – обратился к нему Оболенский.

– В чем вопрос?

– Нам тут неподалеку в одно местечко бы проскочить… – Максим не просил. Не было в его голосе просительных ноток. Так, предлагал. А уж согласится подполковник или нет… Это уже его дело.