Иван Стрельцов - Территория захвата

— Заявку я оформил от вашего имени, так будет с ответом быстрее. А то затянут до второго пришествия.

Это было наименьшее из того, что мог совершить «сорвиголова» в капитанских погонах. Борис Максимович щелчком выбил из пачки очередную сигарету.

— Хорошо, Николай, иди, работай…

Еще на подходе к спортзалу стали слышны резкие выкрики и глухие хлопки. Приоткрыв дверь, Николай Шуликин бесшумно проскользнул внутрь. Впрочем, на капитана никто не обратил внимания, два десятка мужчин в белых кимоно от всей души лупцевали друг друга.

В глазах пестрело от множества мелькавших ударов, бросков, подсечек, вертушек, уходов и блоков. Группа захвата Новоморского УФСБ тренировалась в полный контакт, не жалея своих сил, подобной отдачей будто подтверждая надпись на плакате, висевшем над шведской стенкой, — «Больше пота — меньше крови».

Между тренирующимися бойцами медленно прохаживался старший инструктор Быструхин. На фоне двухметровых богатырей Геннадий, одетый в серое, видавшее виды кимоно, среднего роста, худощавый, с простоватым славянским лицом, выглядел абсолютно случайным человеком.

Но это было обманчивое впечатление — Быструхин был многократным чемпионом Советского Союза и России по рукопашному бою. Бойцом экстра-класса, который на закате перестройки уделал не один десяток титулованных заокеанских Рэмбо и Ван Даммов, которые тогда косяком валили в Страну Советов «себя показать, на других посмотреть». И действительно, посмотреть было на что. Каждого, кто бросал вызов Быструхину, Гена в течение минуты укладывал на татами (в прямом смысле) в разбитом состоянии. И ни, один из заморских витязей не смог его достать «по-взрослому».

Но все это осталось в далеком прошлом, теперь старший инструктор тренировал группу захвата и принимал зачеты по общему ФИЗО у офицеров управления.

Увидев вошедшего Шуликина, Быструхин сошел с татами и пошел навстречу капитану с распростертыми руками.

— Что, Шульц, пришел с моими поспарринговать? — крепко пожимая протянутую руку, с усмешкой спросил инструктор.

— Пусть ваши с паровозом бодаются, — отшутился Шуликин. В его памяти еще были слишком свежи воспоминания о поединке трехмесячной давности, когда в спарринге с одним из «захватчиков» он выбил плечо и потянул спину. Две недели ходил, будто проглотил лом, выигрыш не у самого крутого бойца группы захвата в спарринге оказался пирровой победой. Да плюс нагоняй от Полевого.

— Нет, Геннадий Викторович, я к вам сугубо по делу, — пояснил Николай, размахивая папкой с закрытым уголовным делом.

Веселые искорки в серых глазах Быструхина мгновенно потухли.

— Ну, раз так, пошли покалякаем, — серьезно произнес старший инструктор, кивком головы указав на лестницу, ведущую на второй этаж, где размещался тренерский кабинет.

Полковник Полевой был абсолютно прав, называя Быструхина гением рукопашного боя. Тому ничего не нужно было пояснять, он сам все сказал, бегло ознакомившись с протоколами осмотра преступления и отчетами экспертов.

— Полный бред насчет внутренней разборки среди покойников, — первое, что заявил Геннадий, захлопнув папку и небрежно бросив ее на стол. — Несомненно, присутствовал четвертый, только это очень ловкий и быстрый парень. У бандюков, видимо, была отработана тактика синхронного нанесения ударов. В такой ситуации объект атаки обречен — увернись он от кастета, получил бы в бок «перо», и наоборот. А вот в этот раз им не повезло, хищники стали жертвами. Как говорится, и на старуху бывает проруха.

— А что с третьим? — осторожно поинтересовался Николай. — Он что, действительно смог ногой перебить позвоночный столб? Да еще так, что хрящи воткнулись в сердце?

— В середине восьмидесятых годов мне довелось побывать в Киеве, — задумчиво проговорил Быструхин. — Создавали тамошнюю «Альфу». Так вот, в том подразделении был боец, у которого сила удара ногой была свыше тонны. При этом заметь, что грудная клетка человека выдерживает всего двести пятьдесят килограмм.

— Ясно, — угрюмо пробормотал Николай, дело все больше запутывалось. — И какой мы можем сделать вывод?

— Вывод? Со своей стороны я могу сделать только один вывод — среди моих учеников такого мощного и одновременно быстрого бойца нет. — В голосе старшего инструктора прозвучало неприкрытое сожаление.

— Тогда у меня другой вопрос, — продолжал допытываться Шуликин, — где этого гения кунг-фу искать?

— Где, где, — передразнил его Геннадий и задумчиво почесал наморщенный нос. — Нужно пошуровать у морпехов. В эту недавно открывшуюся школу младших командиров нагнали спецов со всех российских флотов, не исключено, что наш «киборг-убийца» находится именно там. Недаром их еще в войну немцы прозвали черной смертью.

«Значит, все-таки морпехи». Николай и сам в первую очередь подумал на флотских офицеров, и вот еще одно подтверждение. Для Шуликина, склонного к ассоциативному мышлению, это напоминало невидимые лучи радиопеленгаторов, схвативших в перекрестье вражескую радиостанцию…

Новоморск протянулся широкой волнистой полосой вдоль побережья, где с юга его омывали теплые воды Черного моря, а с севера раскинулась благодатная, ровная, как стол, степь, кое-где изрытая волнистыми оврагами, причудливыми небольшими лесными массивами и множеством небольших озер и лиманов, которые кольцом охватывали город до самого моря.

В летнее время все эти озера, лесополосы были любимыми местами отдыха горожан, но с приходом осени степь казалась вымершей.

Только заядлые рыбаки могли себе позволить коротать быстро угасающие дни на берегу водоемов.

Появление ядовито-зеленой «таблетки», допотопного микроавтобуса «УАЗ», среди шумящих камышей озера Уклейка, появись тут нежданно-негаданно посторонние, не вызвало бы никаких кривотолков или подозрений. Обычное дело, мужики на рыбалку выбрались, оттянуться после трудовых будней.

Въехав на песчаный пляж, «таблетка» остановилась. Из салона микроавтобуса выбрались трое мужчин и стали неторопливо выгружать разную нехитрую утварь. После чего быстро и сноровисто установили палатку, куда занесли спальники, рюкзаки и плащ-палатку.

— Значит, так. Сейчас по-быстрому ужинаем — и отбой, — на правах старшего распорядился Бережной. — А с утра за работу, день предстоит напряженный.

Ни Денис, ни Николай Забелин спорить с полковником не стали. Из привезенных с собой дров быстро соорудили костер, на котором разогрели консервы из натовских сухих пайков.

Малиновый диск заходящего солнца стремительно скатился за линию горизонта. От озера ощутимо потянуло промозглой прохладой, сырость легко пробиралась под теплую одежду и, коснувшись тела, вызывала неприятную дрожь.