Сергей Зверев - Топить их всех!

– Главное – не участие, а результат, – белозубо улыбнулся командир большого противолодочного корабля; он явно не понимал, куда клонит собеседник.

– И все-таки мне кажется: наш президент был бы доволен, если бы вражескую подлодку обнаружил и утопил именно твой корабль.

Большой противолодочный корабль «Александрия» был назван в честь родной деревни матери президента – дешевой проститутки, зачавшей сына Азариаса неизвестно где, неизвестно от кого и неизвестно зачем. Новоиспеченный адмирал флота понимал: в случае выполнения боевого задания именно «Александрией» президент-байстрюк наверняка усмотрит в этом некую символику…

Полуденный зной плавил асфальт проспекта Победителей. В прокаленном воздухе вились испарения. Слепящее солнце медленно сдвигалось над бетонной громадой гостиницы «Планета», и чернокожий швейцар у входа то и дело смещался в тень.

«Планета» считалась лучшим отелем в стране; пять звезд на фасаде, кондиционеры и душ в каждом номере, относительно чистое белье, почти полное отсутствие кровососущих насекомых и ядовитых змей… Однако швейцар тут стоял скорей для близиру, чем для того, чтобы нести службу: делать ему было решительно нечего. Гостиница, построенная в расчете на многочисленных зарубежных гостей, пустовала едва ли не со дня открытия. Международные санкции против каннибальского режима сделали свое дело: никто не хотел вкладывать в экономику проблемного государства свои доллары, евро, фунты и иены. Да и иметь с диктатором-людоедом хоть какие-то дела считалось в цивилизованном мире верхом неприличия.

Солнце жгло немилосердно. Дышать становилось все трудней. Сомлевший швейцар уже собирался уйти в фойе, под спасительный холодок кондиционера, когда рядом с «Планетой» остановился огромный джип «Шевроле-Субурбан». На таких машинах, как правило, передвигались или местные бизнесмены, завязанные на Администрацию президента, или госчиновники высокого ранга, или менеджеры «Интернэшнл даймонд». Номера внедорожника свидетельствовали, что он явно взят напрокат. Стало быть, в гостиницу пожаловали гости…

Швейцар торопливо застегнул верхнюю пуговицу ливреи, поправил фуражку с позументами и бросился открывать дверку. Однако не успел этого сделать: из салона вышли двое странных людей в длиннополых бурнусах, какие обычно носят уроженцы арабского Востока и Северной Африки. Прибывшие были белыми, и это больше всего поразило швейцара: кроме немногочисленных служащих алмазодобывающей империи Глена Миллера да моряков из международного торгового порта белые люди на проспекте Победителей не встречались.

Водитель джипа откинул клетчатую арафатку, придавленную к голове золотым обручем. Швейцар и вовсе раззявил рот: за рулем «Шевроле-Субурбана» сидела молоденькая смуглая женщина. Приязненно кивнув в ответ на поклон, она направилась к фасаду отеля. Подоспевший бой бросился открывать дверь.

– Prego, signior! – Ее спутник – высокий мужчина с огромным рубином в кольце на пальце небрежно сунул швейцару объемный саквояж.

Спустя несколько минут странные гости уже заселялись в отель. Заполняя карточки, визитеры представились ливийскими бизнесменами, мужем и женой. При этом между собой они изъяснялись то по-арабски, то по-итальянски. Последнее не удивляло – ведь Социалистическая Народная Ливийская Арабская Джамахирия еще сравнительно недавно была итальянской колонией.

Пожелав ливийцам приятного времяпрепровождения, швейцар бросился к телефону; как и многие служащие гостиничного бизнеса, он давно и плодотворно сотрудничал с ведомством Набуки Вабанды. «Телефон доверия» местного МВД работал круглосуточно и безотказно. Зарубежные гости внушали естественное подозрение, которым швейцар и поспешил поделиться с дежурным.

– Это, наверное, шпионы из ливийской демократии! – с азартом сплетника доложил швейцар. – Приехали, сволочи, нас вербовать…

Спустя полчаса швейцара вызвали в суши-бар, расположенный неподалеку от «Планеты». Оперативник в штатском был подтянут и деловит. Подробный инструктаж не оставлял сомнений в серьезности сложившейся ситуации. За ливийскими бизнесменами требовалось следить в оба, оставаясь при этом скромным и вежливым. Нищих, попрошаек, карманных воришек и проституток с проваленными носами запрещалось подпускать к отелю даже на пистолетный выстрел! Горничным, портье и остальной прислуге следовало строго внушить: гостям не грубить, постелить в номере новое чистое белье, тщательно прочистить и вымыть сантехнику, в личных вещах не копаться, о краже разных полезных мелочей вроде зубных щеток и лезвий для бритья позабыть!

– Как только они куда-нибудь отлучатся – сразу же звонить лично мне! – с безулыбчивой теплотой распорядился полицейский.

– Чаевые хоть брать можно? – уныло поинтересовался швейцар, уже предвидя ответ.

– Ни в коем случае! У наших дорогих гостей может сложиться неправильное мнение о молодой африканской демократии!..

– А я говорил Вашему Высокопревосходительству: рано или поздно этот так называемый цивилизованный мир одумается и поймет, что с нами проще дружить, чем враждовать! – Набука Вабанда положил перед президентом отчеты о наружном наблюдении за ливийскими гостями.

– Я свой народ за цивилизованным миром не поведу! – процитировал всенародно избранный слова такого же, как и сам, международного изгоя, поразившего его ум посредством выступления по телевизору.

– Взгляните. – Министр внутренних дел кивнул на бумаги. – Что-то непохожи они на обычных бизнесменов!

Азариас Лулу быстро пробежал глазами принтерную распечатку и непонятливо уставился на собеседника.

– Но и на шпионов из Организации африканского единства они не слишком-то похожи. Разве шпионы так себя ведут? Все утро шлялись по рынку, заехали в порт, пообедали в ресторане при гостинице, погуляли по набережной…

– Вы дальше, дальше посмотрите! – Набука Вабанда мягко колыхнул огромным животом. – Их джип видели в районе, где предположительно скрываются недобитые мной оппозиционеры.

– К тюрьме случайно не подъезжали? – быстро вставил президент; ему совершенно не хотелось, чтобы странные «ливийские бизнесмены» заинтересовались судьбой экипажа «Новочеркасска».

– Пока нет. Однако начальник тюрьмы уже получил инструкции, что делать в случае их появления. Мы там на всякий случай ремонт дороги затеяли, так что в случае чего… А вот три международных звонка, зафиксированные нами, – это действительно любопытно, – главный полицейский страны предъявил последний козырь. – Один – в Триполи, два – в Аддис-Абебу… Притом при разговоре с Эфиопией они изъяснялись явно на конспиративном языке!