Сергей Кулаков - Курильская обойма

– Наташа, все хорошо, – шептал Роман, гладя ее по содрогающейся от плача спине. – Я здесь. Все хорошо. Сейчас мы выберемся отсюда, и все останется позади…

– Да, да, – кивала она, не в силах оторваться от него, – сейчас. Я смогу. Ты здесь, ты пришел за мной…

«Досталось ей, бедняжке», – подумал Роман, пытаясь высвободиться из ее объятий.

Но едва он успел снять с себя руки Наташи, как грохнул выстрел. Пуля ударила в стену совсем рядом, завизжала, срикошетив куда-то в угол.

Наташа взвизгнула, еще сильнее прижимаясь к Роману, и лишила его возможности сопротивляться.

– Брось! – услышал он женский голос.

Он повернулся, медленно отвел пистолет в сторону.

Ну, конечно, красотка Сэй, собственной персоной. Она стояла у лестницы, шагах в десяти от них, направив на него пистолет, и, конечно же, улыбалась.

Роман медлил, удерживая «гюрзу» на отлете.

– Брось, – прошипела Сэй, наставив пистолет на Наташу.

Роман бросил пистолет на пол.

Отсоединился от цепляющейся за него Наташи, сделал два шага в сторону.

– Отпусти ее, – сказал он Сэй. – Зачем она вам? Я останусь вместо нее.

– Ты останешься вместе с ней, – засмеялась Сэй, не отводя пистолет от Наташи.

– Убей эту стерву, Роман! – вдруг громко сказала Наташа, побледнев до синевы.

Ее заявление вызвало новый приступ смеха у Сэй.

– Сейчас я буду убивать тебя! – крикнула она, напрягая кисть, сжимавшую пистолет.

– Подожди, – сказал Роман. – Не надо ее убивать. Ты же умная девушка. Видишь, она ни при чем. Она ничего никому не скажет. Не веришь?

Сэй отрицательно покачала головой. Пистолет в ее руке мог выстрелить в любое мгновение.

– Хочешь, я отрежу ей язык?! – сказал Роман, вдруг хватая Наташу за руку.

Та взвизгнула от боли, но Роман держал крепко. Сэй, прищурив глаза, с интересом ожидала продолжения.

– Без языка она будет нема как рыба, – сказал Роман, вынимая нож и подтягивая к себе визжащую Наташу. – Смотри, как это делается!

Сэй чуть ослабила кисть – и Роман, незаметно направив на нее торец ножа, потянул рычаг курка.

Хлопнул выстрел, пуля, пробивающая армейскую каску, ударила Сэй в правое подреберье, опрокинула на железный пол.

Роман уже схватил «гюрзу», сунув сделавший свое дело нож в ножны. «Нож разведчика» однозарядный, но важность этого заряда трудно переоценить.

Сэй корчилась на полу от невыносимой боли. Губы ее кривила ужасающая гримаса. Пуля разорвала ей печень. Кровь струйкой вытекала изо рта и лилась из живота широким алым ручьем, округло растекаясь под судорожно подогнутыми бедрами.

Вот Сэй начала бледнеть, дыхание остановилось – и через минуту она вытянулась без движения. Глаза ее остекленели, сквозь приоткрытые губы виднелись острые окровавленные клычки. Вампир захлебнулся собственной кровью.

– Я выполнил твою просьбу, – сказал Роман Наташе, наблюдавшей за агонией своей мучительницы.

Наташа кивнула, заметно слабея, и сомнамбулически поплелась к лестнице. Роман на секунду присел возле мертвой японки, сорвал у нее с шеи забавную фигурку какого-то святого и бросился за Наташей, которой явно требовалась помощь.

– Крот, что там у тебя? – спросил Барс.

– Порядок, – отозвался Роман.

– Хорошо. Подымайся наверх.

– Понял тебя, Барс.

Из переговоров между подгруппами он знал, как разворачиваются действия на подлодке. Все люди Одзаки были перебиты. Заложники освобождены. Но возникла одна закавыка, разрешить которую пока не удалось. И очень сложно было сказать, удастся ли.

Через несколько минуту, волоча на себе Наташу, Роман поднялся на открытую верхнюю площадку. В середине возвышалась буровая вышка. Сбоку виднелась кабина диспетчерской.

Возле вышки собралась толпа в полсотни человек. Это были заложники. Нефтяники – народ физически прочный, в себе уверенный. Но сейчас они выглядели подавленно и жались друг к дружке, косясь на широкие окна диспетчерской.

Под вышкой лежало несколько тел убитых террористов. Труба, Клещ и Док были здесь же.

– Я туда, – сказал Роман, имея в виду диспетчерскую.

– Угу, – кивнул Труба.

– А я? – спросила Наташа.

– Ты пока останешься здесь, – мягко сказал Роман.

Наташа не могла отпустить его руку, и у него не хватало решимости отнять ее. Но время шло, Барс ждал его наверху.

– Наташа, мне надо идти.

– Ты вернешься? – спросила она.

Он хотел солгать, но потом понял, что не стоит.

– Не знаю.

Она слабо улыбнулась:

– Иди.

Роман усадил ее на широкий парапет и бегом побежал по ступенькам вверх. Теперь он целиком был сосредоточен на очень простой задаче: сохранить жизнь себе и всем, кто находился сейчас на платформе.

Оказавшись наверху, возле входа в диспетчерскую, бросил взгляд вниз. Док, присев на корточки, чем-то заботливо кормил Наташу. Нефтяники, задрав головы, смотрели на диспетчерскую. Здесь, на высоте, хорошо чувствовалось, как раскачивалась платформа. Сколько видел глаз, вокруг расстилались серые морские дали. «Как бы они не стали братской могилой», – с недобрым предчувствием подумал Роман.

Он вошел внутрь большой кабины. Увидел лежащее тело, перешагнул, двинулся дальше. Через несколько шагов увидел открытую дверь. Вздохнул, придал лицу как можно более спокойное выражение. Все нормально. Работаем, спасаем людей.

Он вошел в помещение, где находился центр управления всей вышкой. На три стороны отсюда выходили окна, чтобы диспетчер мог следить за всем, что происходит внизу и на буровой.

У дальнего окна стоял Одзаки, невозмутимый, как японский бог. Одним глазом он посматривал на заложников, другим следил за теми, кто находился в комнате.

Сбоку от входа напружинился Толстый, держал Одзаки на мушке. Чуть дальше, опустив пистолет, сидел верхом на стуле Барс. Между ним и Одзаки возвышался длинный массивный стол с оргтехникой и пультами управления.

– Доброе утро, – сказал Роман, глядя на Одзаки.

Тот едва заметно усмехнулся, но ничего не сказал. Если в его глазах и промелькнуло изумление, то он сумел быстро его скрыть.

– Ну, что вы тут застряли? – спросил Роман Барса, подвигаясь ближе к столу.

– Да вот, разговариваем.

– Угу. Дело хорошее…

Одзаки предостерегающе поднял руку. В ней был зажат взрыватель, кнопка вдавлена большим пальцем. Стоит отпустить палец – и резервуары с миллионами тонн горючего превратятся в огромный факел, который уничтожит платформу в одно мгновение.

Одзаки еще не знал, что все его люди перебиты. Он потребовал, чтобы бойцы Лютого присоединились к заложникам, и ждал выполнения своего приказа, угрожая привести взрывное устройство в действие.

Ситуация сложилась патовая. Выполнить требования Одзаки невозможно чисто технически. Он остался один и очень скоро узнает об этом. Один в поле не воин, это понятно даже фанатику-террористу. Но и он не пойдет на попятный. Терять ему нечего, он запросто отпустит палец. Нейтрализовать его невозможно. Единственный вариант – дотянуться до него и попробовать зажать руку со взрывателем – был нереален. Он обладал прекрасной реакцией, к тому же загородился массивным столом. Одно движение – и он отпускает кнопку. Стрелять бессмысленно, результат абсолютно тот же. Взрывчатку внизу обезвредить не удалось. Там было сложнейшее пусковое устройство закрытого типа, одно небольшое вмешательство, которое мгновенно вызывало взрыв.