Владимир Колычев - Силовой вариант

— А вот не угадал…

Волчара вдруг резко сорвался с места и метнулся к нему. Клод тоже вскочил. Но мощный удар кулаком в грудь сбил его с ног. Он перелетел через кресло, грохнулся на пол, больно стукнулся головой. Ну и удар!

Подняться он не успел. Сильными как домкрат руками Волчара заломал его, перевернул на живот. На запястьях защелкнулись наручники. Вдобавок ко всему мент сел на Клода. Всей своей тушей навалился.

Под ментовский пресс Клод попал. Натурально попал.

— Ну что, бандюк тушеный, будешь колоться?

— В чем? — Клод взвыл под тяжестью центнерной массы.

— Говори, падла, куда труп дели!

— Да не знаю я, о чем базар! Тяжесть усилилась вдвое.

— Не знаю…

Клод задыхался. Ему казалось, кишки выдавливаются через задницу. В глазах мутнело, голова пошла кругом. Еще немного, и он бы потерял сознание. Но Волчара поднялся в самый последний момент.

— Не, ну честно, убежал от нас мужик. — Клод смотрел на Волчару затравленным взглядом. — Ты же, начальник, видишь, ни охраны у меня, ни собак. Хотя бы одна дверь бронированная…

— А чего ж так?

— А чего бояться? У нас в Битово все схвачено. Какая падла меня тронет?..

— Глупый ты…

— Может, и глупый. Но сам видишь, не так уж трудно уйти от меня…

— Нетрудно-, говоришь… — усмехнулся Степан. — Тогда я ухожу… Но вместе с тобой… Поднимайся. Поедем…

— Куда?

— Как куда? В отдел…

— Вы не имеете права!

Клод вдруг перешел на «вы».

— Я никого не убивал. И от трупа не избавлялся…

— А при чем здесь труп? Вместе со своими уродами ты похитил человека. А это статья сто двадцать шестая, часть два. От пяти до десяти лет…

— Да то ж не человек. То маньяк…

— Это не важно… Тем более вина его не доказана…

— Мы никого не похищали. Все это блеф! Не было у нас никакого Селюнина…

— А ничего не знаю. В отделении разберемся…

Одной рукой Волчара схватил его за майку, второй за штаны, сорвал с пола и понес к выходу. Не человек, а подъемный кран.

Барахтаться, вырываться Клод не стал. Как известно, у подъемного крана могут лопнуть тросы, и тогда груз переходит в состояние свободного падения. А Волчара мог еще прибавить ему и ускорения.

Крепкие бандиты попались. И так их ломали, и этак. А они ни в чем не сознаются. Не было трупа. Не было, и все тут. Сбежал от них душегуб. Искали его, да не нашли. Может, утонул?

Басня самая натуральная. Как же, сбежишь от таких чудовищ!..

Сечкина и его сообщников отвезли в отдел. Там продолжили допрос. Но бесполезно. Все та же песня. Складно поют и соло, и хором.

Устал Степан от них. Оставил на съедение операм. А сам сел в свою машину и поехал в обратном направлении. К Глубокому озеру. К соседке Сечкина. Может, она что видела?

Ворота и калитка были на запоре. Во дворе залаяла собака. Степан нажал на кнопку звонка. Через минуту появилась хозяйка.

Не может быть! Это же она, Жанна!

Степан не мог сдержать улыбки.

— Это вы? — удивленно спросила она. — Как вы меня нашли?

— Я же начальник уголовного розыска, не забывайте…

— Ах да…

— Жанна, у меня к вам пара вопросиков…

— Ну, если всего пара…

— Может, пройдем в дом? Вы меня кофе угостите. Я просто уверен, у такой чудесной женщины кофе особенно вкусный…

— Скажите, а в уголовном розыске все такие?

— Какие такие?

— Наглые.

— Не все. Я вот, например, сама скромность…

— Заметно… Ладно, так уж и быть, заходите.

Дом у Жанны большой, красивый. А внутри вообще рай, персидский шах ахнул бы. У Степана дух захватило. Но вовсе не от роскоши, которую он увидел. Его заворожила хозяйка дома. И с каждой минутой ее чары становились сильнее.

Жанна провела его в гостиную на втором этаже. Ma-аленькая такая комнатка, самое большее квадратов на пятьдесят.

— Вы на меня так смотрите, как будто хотите съесть, — улыбнулась она.

— Увы, ничего не могу с собой поделать. Вы волшебница…

И чтобы не глядеть на нее, он подошел к огромному окну. Из него отлично просматривался двор бандитского дома.

— Нет, я ведьма. — Ее голос и в самом деле обладал колдовской силой.

Степан с трудом настроился на рабочий лад.

— Жанна, а ночью двор соседнего дома освещен? — спросил он.

— Вообще-то да… Но и у меня есть фонари, их свет достает до соседнего двора…

— Скажите, что вы делали вчера ночью?

— Спала. Вас интересует, с кем?

— Вообще-то этот вопрос мне не безразличен, — признался Степан.

— Нахал…

— Спасибо!.. Нахальство — родимое пятно ментовской профессии… Итак, я бы хотел знать, что случилось вчера ночью?

— А вы разве не знаете?

— Может, и знаю. Но мне бы хотелось услышать это от вас…

— Ночью я спала. Одна. Это вас устраивает?

— Да. Но только то, что вы спали одна… Почему вы не хотите рассказать мне о вашем ночном свидании с соседом?

— Так вы это и сами должны знать. Ко мне сегодня ночью приезжал наряд вневедомственной охраны…

— Все правильно. К ним поступил сигнал о нападении на охраняемый объект. А потом, ваше ружье грохотало на всю округу.

— А вы и в самом деле все знаете…

— Должность обязывает. Итак, я слушаю…

— В общем, сосед ночью на своей лодке слишком близко подплыл к моему катеру. Включилась сигнализация. А я, как вы видите, девочка смелая, когда-то даже пионеркой была. Вот и схватилась за ружье. Кстати, оно законно за мной числится…

— Не сомневаюсь…

— Спросонья бегу на пристань. А там сосед в лодке, фонарем своим светит, ищет что-то… Ну я и пальнула для острастки несколько раз в воздух…

— А вот сосед ваш, Сечкин Борислав Александрович, утверждает, что картечь едва не задела его…

— Ну так я поверх голов и стреляла…

— А не боялись попасть?

— Я, между прочим, очень хорошо стреляю…

— Где-то учились?

— В тире…

— В каком?

— А я разве обязана отвечать на эти вопросы? — В голосе Жанны послышалось недовольство.

— Нет. Но вы обязаны сварить мне кофе…

— Вы опасный человек, товарищ начальник уголовного розыска, — сменила она гнев на милость.

— За это меня в милиции и держат…

— Ну раз вы такой, пойдемте на кухню… Жанна сварила кофе.

— А он у вас и в самом деле чудный…

— Теперь вы, наверное, попросите коньяку? — усмехнулась она.

— Нет, только пончик и сто граммов водки…

— От скромности вы не умрете…

— А кто вам сказал, что я собираюсь умирать?

— Так вы серьезно насчет водки?

— Конечно. Только не сейчас. Если вы не против, мы отправимся с вами в ресторан…

— Я не пью водку…

— Зато я пью. А вам закажу сок. Какой вы предпочитаете?

— Я предпочитаю мартини…

— Отлично. Значит, вы согласны…

— А разве я это сказала?

— Это видно по вашим глазам!

— Ничего не видно, — покачала она головой. — И никуда я с вами не поеду…