Владимир Колычев - Силовой вариант

— Значит, придется идти пешком. Учтите, это не ближний свет… Итак, на чем мы с вами остановились?.. Вы стреляли в вашего соседа. А как он на это отреагировал?

— Испугался. Залег на дно лодки. И его приятели тоже попрятали головы…

— А сколько их было, этих приятелей?

— Три человека…

— И все они вели себя тихо, как овечки?

— Да. Ведь у меня было ружье. А стреляю я неплохо…

— А они, между прочим, стреляют еще лучше. — Степан говорил очень серьезно. — Может, вы не знаете, так я объясню. Ваш сосед — бандитский авторитет. Вы понимаете, о чем я?

— Да, я читаю газеты и в курсе того, что творится в нашем мире. А еще телевизор смотрю…

— Хорошо, что вы не сталкивались с этими типами в реальной жизни…

— Ну почему не сталкивалась? Вчера вот столкнулась…

— Тогда будем считать, что легко отделались… Кого искал ваш сосед?

— Да, он сказал, что они кого-то ищут…

— Кого именно?

— Сказал, что какого-то дядьку…

— Не дядьку ли Черномора?

— Знаете, не уточнили, — улыбнулась Жанна. И посмотрела на часы.

— А зря. Ваш сосед, между прочим, хороший сказочник…

— Вы меня, конечно, извините, но мне кажется, что вам уже пора…

От нее вдруг повеяло сухостью. И взгляд зачерствел.

— Почему вам так кажется?

— Потому что я вам сказала все, что знаю… Извините, но мне некогда. У меня дела…

— Какие?

— Все вам нужно знать…

— Понял, ухожу.

Она проводила его до ворот. И без всякого сожаления выставила на улицу.

Сильная женщина…

— Значит, Селюнин сбежал от вас…

Степан не хотел верить в это. От братков так просто не убежишь. Но, увы, у него не было доказательств их вины. Уж очень дружно пели бандюки.

— Да, сбежал, — упрямо твердил Клод. — Виноват, начальник, не надо было его трогать. Но я как лучше хотел…

Эта пластинка не менялась уже двое суток.

Клод и его дружки сидели в кутузке третьи сутки. Они подозревались в совершении преступления, по которому Степан и не собирался заводить уголовное дело. Даже мотивированного постановления не выносилось. Словом, находились они под стражей совершенно незаконно.

Впрочем, это никого не волновало. Братки и не пытались призывать на помощь адвокатов, не рыпались писать жалобы прокурору. Такова была установка Сафрона.

Самого Сафрона Степан выпустил в тот же час, как за решеткой оказались Клод со товарищи.

— Ладно, ступай. Еще раз на досуге подумай…

Тоже дежурная фраза. Ну, подумает Клод еще ночку. И снова будет твердить одно и то же. Сбежал от них Селюнин, сбежал…

А завтра Степан его отпустит. Нет больше смысла содержать его под стражей.

Да и неприятностей не хотелось. Уголовно-процессуальный кодекс вещь тонкая и скользкая. И если следовать ему, то у него нет никаких оснований возбуждать уголовное дело по факту похищения Селюнина. Потерпевшего нет. Свидетелей нет. Обвинение будет держаться только на показаниях братков. Но стоит только отнестись к этому делу серьезно, как они тут же откажутся от своих признаний. Скажут, что никакого Селюнина и знать не знают. Тем более протоколы допросов не велись.

Степан только один раз ударил Клода. У него дома. В отделении себе этого не позволял. Можно было, да только во всем нужно знать меру. Нельзя доводить бандитов до отчаяния. Они хоть и не совсем дикие, но нее же хищники. У них есть зубы, могут и укусить.

И Сафрона, пожалуй, тоже пора оставить в покое.

Спецназовцы по-прежнему держали его братков под прицелом. С подачи Степана во вкус вошли. В дома и квартиры уже не вламываются, но на улицах пасут. Появится кто — раз, и руки на капот, ноги в растопырку. Но куда страшней для Сафрона удары по его заведениям.

Сафрон терпел. Но уже был на грани. Еще немного, и он сорвется. Нанесет ответный удар.

Степан страшен в своей силе. Сафрон этого не отрицает. Но и сам он не лыком шит. Он еще пока держит себя в рамках «цивилизованного» бандита. Скрипит зубами, но держится. Только всему есть предел. Дальше бездна беспредела. Свалится туда Сафрон, и прольется кровь.

Да и сам Степан не всесилен. Начальства над ним как угольных пластов в шахте. А еще прокуратура, суд, целая свора адвокатов. Если Сафрон задействует все свои связи, надавит на кого надо, у Степана появится масса проблем. Их придется решать, а это интриги, нервы и время. И деньги. А зачем ему ненужные заморочки, если Сафрон уже наказан и полностью осознает свою вину?

Клода увели в камеру, а Степан отправился домой.

А возле гаража его ждал сюрприз. Джип «Рейндж-Ровер». Возле него бритоголовый крепыш. Он подождал, пока Степан обратит на него внимание. И осторожно направился к нему.

Степан напрягся. Рука скользнула под пиджак, сжала рукоять «Макарова» с патроном в патроннике. Плевать хотел он на всякие инструкции. Надо быть готовым ко всему — поэтому пистолет всегда должен быть готов к немедленному бою. Мало ли что на уме у этого твердолобого. Но тот не выказывал признаков агрессивности. И Степан расслабился.

— Чего тебе? — лениво спросил он, не выбираясь из машины.

— С вами хотят поговорить. — Голос крепыша был почтителен.

— Кто?

— Лемешев Георгий Станиславович…

— Ух ты, — криво усмехнулся Степан. — Сам Лемех ко мне пожаловал…

Бритоголовый утвердительно кивнул.

Жора Лемешев, он же вор в законе по кличке Лемех. Очень уважаемый в своей среде человек, к его слову прислушивались многие «законники». Колосу, покровителю Сафрона, он за крестного отца.

Степан с достоинством вышел из машины. Подождал, пока крепыш отойдет к джипу. Затем сам направился в его сторону, остановился на полпути. Негоже ему садиться в машину к «бродяге», пусть сам выходит. Потянулось время.

Крепыш исчез в утробе машины. Снова появился. Подошел к Степану.

— Георгий Станиславович просит вас к себе…

— Пусть сам выходит, — покачал головой Степан.

— Он не хочет, чтобы вас видели рядом с ним. Тут ведь не совсем безлюдное место… А в машине вас никто не увидит…

Мягко стелет, ничего не скажешь.

— А ты передай своему шефу, что мне наплевать, кто и с кем меня увидит. Пусть выходит…

Степан достал сигарету, закурил.

Наконец появился Лемех. Седовласый мужчина лет сорока. Среднего роста, жилистый, колючий пронизывающий взгляд, сила и уверенность в каждом движении. Хорошо одет. Никто не слышал, чтобы он хоть раз повысил голос. Он говорил тихо, но его слово звучало громко.

— Давно не виделись, Степаныч, — улыбнулся одними губами вор.

Знали они друг друга давно. В середине восьмидесятых Лемех еще не был в законе, когда попался в руки Степану. Он еще тогда зеленым лейтенантом был. За кражу Лемеха взял. И упрятал бы за решетку, если бы не распутывал одно убийство в результате разбойного нападения. А Лемех возьми да помоги ему. На целую банду грабителей они тогда вышли. Всех повязали, на всех сроки навесили, а одного даже под «вышку» подвели.