Максим Шахов - Крутой и два баклана

– Дурацкая поговорка.

– Не скажи, Воробей, у этого кореша на сберкассе менты двух братанов замочили.

– Усач, ты задолбал своими корешами и поговорками. Короче – да или нет?

– Да, – вздохнул Усач. – Ни в жизнь бы не согласился, но ради тачки…

– Какой еще тачки?

– Да тут сосед по гаражу «Фольксваген-Гольф» продает. Движок после капремонта, титановые диски – не тачка, красава! И просит всего три штуки, считай, задаром отдает. Я как раз думал, где их взять. В общем, ради этой тачки я, Воробей, согласен на все! Когда я получу бабки?

– В пятницу. Как только все провернем.

– Елки-палки! Так я в субботу уже буду на колесах!

– Да. Но для того, чтобы все прошло как надо, ты, Усач, должен научиться коротить провода, потому что «колючка» в банке под напряжением. В общем, сделаем так. Я сейчас съезжу переговорю с одним человеком, и он придумает, как это лучше провернуть…

– Что – провернуть?

– Ну – тренировку. Чтобы ты в пятницу сделал все путем.

– Ты серьезно?

– Конечно, серьезно.

– Воробей, я сдал на приемные пункты километров двадцать проводов. И все они были под напряжением.

– Так то провода, а то «колючка» в банке!

– Ты знаешь, что это такое? – с ухмылкой спросил Усач, открывая небольшую картонную коробку.

– Радиодетали какие-то.

– Не какие-то, а старые микросхемы с содержанием золота. Знаешь, где я их беру?

– Нет. А при чем тут это?

– При том, Воробей, что все эти микросхемы с радиолокационной станции, которая за военным аэродромом. «Колючка» там, промежду прочим, в три ряда, и напряжение такое, что вороны на лету вспыхивают… Короче, расслабься. Проход я тебе в пять секунд организую, с закрытыми глазами. Ты лучше сам тренируйся…

Два часа спустя Андрей снова встретился с Пантелеем.

– Ну как все прошло? – спросил бандит, подобрав его на пустынной остановке.

– В лучшем виде, – ухмыльнулся Воробей и вкратце пересказал свой разговор с Усачем.

– Ты уверен, что он справится? – на всякий случай спросил Пантелей.

– С закрытыми глазами!

– Ну что ж, значит, заметано, – решительно кивнул бандит. – Тогда готовьтесь. Встречаемся с тобой за «Ударником» в пятницу в десять часов утра. Понял?

– Понял.

– Тогда до пятницы. Береги себя, Андрюха, – сказал Пантелей, протягивая на прощанье свою лапищу.

– Пока, Пантелей.

Андрей вылез и захлопнул дверцу. Джип тронулся с места. Заворачивая за угол, Пантелей украдкой посмотрел в боковое зеркало, и его рожу искривила зловещая ухмылка.

Через десять минут он притормозил у обычного таксофона, набрал номер и произнес условную фразу. Встреча произошла два часа спустя в центре на огромной автостоянке у торгового центра.

Разговаривали через открытые окна, не выходя из машин и не поворачивая голов. Собеседник Пантелея приехал на неприметном «Форде». Лет сорока с небольшим, худощавый, в белоснежной сорочке с галстуком, он выглядел достаточно интеллигентно и далеко не так устрашающе, как Пантелей. И только взгляд чуть прищуренных глаз выдавал человека бывалого и перевидевшего на своем веку и не таких, как Пантелей.

Сидящий в «Форде» худощавый мужчина прекрасно знал, что в преступном мире Пантелей мелкая сошка, серьезные люди за ним не стоят и дела его в последнее время идут далеко не так успешно, как думали пацаны у «Мечты».

Точки, которые Пантелей когда-то контролировал, постепенно прибрали к рукам более мощные группировки из центра. В результате Пантелей остался и без доходных мест, и без своих людей, которые переметнулись к победителям.

При всем при этом Пантелей был хитер и по-своему умен. Свои точки «центровым» бандитам он сдал без боя, но именно благодаря этому и был до сих пор жив. Работать теперь ему приходилось практически в одиночку, но брался он только за верные дела, в которых риск был минимальным, и мастерски рубил хвосты. В общем, у Пантелея была надежная репутация, и именно поэтому сидящий в неприметном «Форде» человек обратился к нему.

– Ну? – спросил он, глядя прямо перед собой. – Зачем звал?

– Сказать, что все тип-топ, – ухмыльнулся Пантелей, прикуривая сигарету. – В пятницу все будет в лучшем виде. Готовься. Если что-то вдруг не срастется, я перезвоню в четверг вечером, но чует мое сердце, что дело выгорит.

– Кто? – после короткой паузы уточнил сидящий в «Форде» человек.

– Два пацана. Один местный, один из Соцгородка.

– Ты уверен, что они не напорют «косяков»?

– Они на крючке, – усмехнулся Пантелей. – Все проблемы с ними я решу очень быстро.

– Это понятно. Я имею в виду в банке?

– Два часа тренировались. По секундомеру.

– Ты уверен, что все получится?

– На все сто. Пацана, который будет брать сумку, я видел в деле. Резкий парнишка, все сделает в момент, даже жалко его немного…

– Смотри, Пантелей, чтоб все прошло как надо, без накладок и пальбы. Если вдруг что-то не срастется, жду твоего звонка до половины одиннадцатого в пятницу. В общем, позвонишь в любом случае, чтобы я точно знал – да или нет… Понял?

– Ага. Когда я получу свою долю?

– Как только, так и сразу.

– Не понял!

– В тот же день, как только все уляжется. Я сам тебе сброшу сообщение. Все, я поехал.

Чтобы обговорить последние детали, Андрей встретился с Усачом в центре в четверг вечером.

– Скорее бы завтра, – то и дело повторял Володька.

– Остынь! Ты все возле банка высмотрел? Ничего не перепутаешь?

– Да ничего я не перепутаю! Все будет в лучшем виде! Мне эти бабки знаешь как нужны? Во! У соседа появился еще один покупатель! Я еле уболтал его подождать до завтра! У меня на этот «Фольксваген-Гольф», считай, вся жизнь поставлена!

– В смысле?

– Микросхемы военные с золотом помнишь, которые я тебе в гараже показывал?

– Ну?

– Я их сдаю барыге по триста баксов за килограмм. Барыга везет их в область и сдает там по шесть сотен. А в Саратове они идут уже по полторы штуки. Одолжу триста баксов, скуплю килограмм и за одну поездку заработаю штуку! Понял?

– Понял.

– Если хочешь, давай работать на пару.

– Да нет, спасибо. Я в училище буду поступать, в военное.

– А с бабками своими что сделаешь?

– Сперва накуплю жратвы всякой и хоть раз наемся до отвала. Потом шмотки себе приличные куплю.

– А на остальные?

– Остальные заныкаю и буду матери каждый месяц подкидывать, чтоб кинула работу и сидела дома. Пусть лучше на даче торчит, что-нибудь выращивает. Только не картошку с луком, а цветы. Розы там всякие или хризантемы…

– Хризантемы – это здорово, – вздохнул Усач. – Тебя не колотит?

– Немного. А тебя?

– Тоже. Я все думаю, вдруг что-нибудь сорвется и мой «фолькс» – тю-тю… Давай, Воробей, закатимся куда-нибудь в кафешку, расслабимся.