Александр Бушков - Вперед в прошлое. Возвращение пираньи — 2

- Я что-то пропустила, сеньор адмирал?

- Мне просто хотелось бы кое-что уточнить, - сказал Мазур, все так же откровенно раздевая ее взглядом. - А если я захочу, чтобы именно ты мне помогла справиться со... скукой? Вот прямо сейчас?

Очаровательное личико стало напряженным, она отвела взгляд. Тихо сказала:

- У меня очень обширные инструкции, владеющие силой приказа... Я всегда выполняю приказы. Если вы захотите, чтобы я осталась, мне придется остаться. Сеньор адмирал... Я знаю, что вы боевой офицер, а не штабной чинш... чинуша. А значит, есть изрядная разница в характере и нравах, я служу не первый год и успела ее усмотреть. Разрешите высказать откровенное мнение?

- Конечно, - сказал Мазур.

- Я подчиняюсь приказам... но мне это не доставит и маленького удовольствия. И я буду...

- Тихо меня презирать? - усмехнулся Мазур. - А то и ненавидеть, чего доброго?

Сеньорина секондо-лейтенант промолчала, но ее красноречивый взгляд говорил, что угадал он как минимум наполовину. Что давало обильную пищу для размышлений, как и было задумано.

- Прикажете идти в спальню? - осведомилась она с наигранным безразличием.

- Ничего подобного, - сказал Мазур. — Это была шутка, честное слово... Возможно, не самая удачная, согласен. Прошу прощения, Исабель.

- Адмиралы редко просят прощения у младших офицеров...

- Адмиралы бывают всякие, - усмехнулся Мазур.

- У вас очень жестокие шутки, сеньор адмирал, - сказала она тихо, с откровенной радостью на лице.

- Казарменные, - сказал Мазур. - Не выспался в самолете, устал, вот и лезут в голову казарменные шуточки дурного пошиба... Так я прощен, надеюсь?

-- Конечно, - быстро ответила она все с той же радостью на лице. - Вы благородный человек, сеньор адмирал. Я понимаю, даже таким людям случается шутить глупо и жестоко... Казарма...

Тут, конечно, возникала нешуточная философская проблема: можно ли именовать «благородным» человека с немаленьким личным кладбищем? Но не было никакого желания ее решать. Он спросил:

- Надеюсь, инцидент исчерпан? И мы по-прежнему в нормальных, доброжелательных отношениях?

- Разумеется! - воскликнула она.

— Вот и прекрасно, - сказал Мазур. - Можете идти, секондо-лейтенант... нет, минутку. Вы, случайно, не знаете - для меня на сегодня намечаются какие-то дела?

Она чуть заметно пожала плечами:

- Мне неизвестно, какие планы у вашего начальства. Но мой начальник сказал, что сегодня вы будете отдыхать после перелета через океан. Но мне все равно предписано оставаться до вечера на дежурстве - именно потому, что у вас могут обнажиться свои планы...

- Понятно, - сказал Мазур. - Ну что же, идите...

Мазур чуточку постоял, глядя на массивную резную дверь, бесшумно захлопнувшуюся за красоткой, приученной выполнять все без исключения приказы - но порой, как только что выяснилось, имевшей смелость высказывать собственное мнение.

Разумеется, это была не глупая или жестокая шутка. Это вообще была не шутка, а продуманный нехитрый эксперимент, позволивший, как ему представлялось, сделать кое-какие выводы.

Посмотрел на часы: времени - хоть поварешкой черпай. Кое-какое неудобство от недосыпа присутствовало, как бы ни пыжился, годы дают о себе знать - но все же разбитым он себя не чувствовал, что служило лишним поводом не записываться в старики раньше времени, особенно в этой стране, где старость начиналась попозже, чем в России...

Прошелся по роскошному номеру, обставленному тяжелой вычурной мебелью темного дерева, скорее всего, великолепной имитацией старины. Так, ознакомления ради с новым местом дислокации. Спальня, где диссонансом выглядел разве что прикрепленный к стене на кронштейне в изножье громадной кровати телевизор. Совершенно ненужный ему кабинет. Ванная и прочие удобства - единственное местечко в номере, выполненное в весьма современном стиле - ну да, сто пятьдесят лет назад тогдашние аналоги были слишком примитивными, чтобы сейчас и их копировать. С гостиной он уже был знаком. В общем, ничего поражающего воображение - во времена Белой Бригады пришлось жить и в нумерах роскошнее...

Он машинально повернулся было к холодильнику, но подумал, что раньше нужно выяснить, что имела в виду Исабель, когда говорила, что «ваши люди обо всем позаботились».

А потому направился в другую сторону и распахнул дверцы высокого платяного шкафа. Задумчиво покачал головой, присвистнул: ничего не скажешь, и впрямь позаботились, но с примесью некоторой странности...

Никакого удивления не вызывали ни два легких костюма, белый и светло-синий в узенькую желтую полоску, ни полдюжины цивильных рубашек светлых тонов и таких же галстуков, ни две пары светлых туфель. Вот только наособицу от штатской одежки висел темно-синий мундир, под ним стояли черные форменные туфли, а вверху на полочке лежала фуражка с синим околышем и белым верхом - и околыш, и козырек щедро украшены дубовыми листьями.

Сам по себе мундир никакого ребуса не представлял - уж такие-то вещи касательно страны пребывания ему следовало знать. Повседневный мундир военно-морского флота республики - со знаками различия примо-адмирала (что соответствовало контр-адмиралу, то есть его собственному чину). Все правильно: погон нет (на здешнем военно-морском флоте их нет), на левом, доступном обозрению рукаве - золотая нашивка шириной пальца в два, повыше - золотой ромб с замысловатой петлей внизу и якорем в венке из дубовых листьев внутри, а уж над ним - адмиральская звезда, восьмиконечная, четыре луча длиннее, четыре покороче. Мундир с красным адмиральским кантом, и такой же кант на свисающих из-под расстегнутого кителя форменных брюках. А рядом с фуражкой -- повседневный пояс из белой кожи с кортиком в ножнах.

Ну да, все правильно: полный наряд здешнего примо-адмирала — вот только с какого перепугу? Мундир явно не предназначен для бесцельного висения в шкафу, в нем неминуемо придется светиться - но вот зачем? Вообще-то случалось в Африке вполне официально и легально щеголять в тамошнем офицерском мундире - но таковы уж были обстоятельства, условия игры. Что, здесь ожидается нечто подобное?

Он представления не имел, в чем тут хитрушка. Он вообще не знал, чем ему предстоит здесь заниматься. «Торпедный аппарат» сказал кратко: «Все инструкции получите на месте». В чем не было ничего из ряда вон выходящего или удивительного - подобное не раз случалось и прежде. Остается сеньор адмирал Самарин, обосновавшийся здесь же, в одиннадцатом номере. У коего и предстоит получить все инструкции.

Опять-таки оставив пока в покое холодильник, Мазур взял с маленького столика толстую черную папку, кожаную, в противоположность обычным отельным традициям, не украшенную ни надписью, ни эмблемой. Действительно, как и говорила Исабель, на четырех языках - испанский, английский, французский, русский. Он без малейшего труда справился бы с английским текстом, но к чему, если есть русский?