Андрей Воронин - Комбат. Краткий миг покоя

Он ведь знал, что стоит только войти — и сотни деталей напомнят о том, что совсем недавно здесь играли дети, читала перед сном жена, они все вместе сидели за столом на кухне. А теперь живет в воздухе запах ее духов, лежат будто бы только оставленные на полу детские игрушки, небрежно висит на спинке стула дождевик Татьяны. но ведь на самом деле все это — не более чем фата-моргана. Пройдет совсем немного времени — мираж рассеется, и останется холодная, пустая квартира.

Ему дико было думать о том, что скоро здесь поселятся совсем чужие люди, которые очень постараются, чтоб от прежних хозяев не осталось даже воспоминаний.

Комбат только собрался с духом, чтобы войти, как сзади открылась дверь и он буквально влетел в комнату, получив сильный толчок между лопаток. Повернулся и увидел двоих людей, никогда раньше не встречавшихся ему.

Первая мысль — милиция! Нет, не похоже. Может, кто-то из соратничков Романова?

— Что надо? — холодно спросил Борис.

Он сам дивился тому, что вытворяло его сознание. Только что оно готово было истечь кровью прямо в прихожей и казалось, что Бориса можно убить просто дуновением в лицо, но вот что-то произошло — и он мгновенно превращается в воина, закованного с ног до головы в ледяную броню.

Двое переглянулись. Кажется, они заметили происшедшую метаморфозу. На всякий случай они стали чуть подальше.

— Так я вас спрашиваю — что надо? — осведомился Борис.

— Нам нужен ключ, — ответил тот из дуэта, который был старше.

— Какой еще ключ? — удивился Борис, понимая, что история, кажется, продолжается.

— Не валяй дурака, — сказал тот же человек. — Ты завалил двоих в кафе? Не видел такого ключика?

Борис хотел было сказать, что эти двое могут идти лесом, но вдруг вспомнил. Да, действительно, был какой-то ключ, валявшийся на полу. Чисто машинально Борис поднял его и положил в карман…

— Может, и видел, — спокойно ответил Борис.

— Так отдавай! — сварливо заявил тот же человек.

— Погодите, мужики, — примирительно вскинул руки Комбат. — Давайте уж тогда по всем понятиям говорить!

Они явно не хотели говорить по понятиям — старший дернул руку в карман.

Рублев сорвался с места, и уже почти вынутый пистолет со стуком упал на пол.

— Так, я предлагаю разговаривать! — угрожающе сказал Рублев.

Пришельцы переглянулись. Старший сказал:

— Меня зовут Эдуардом. А это — Григорий. В общем, нам нужен этот ключ!

Борис, снисходительно глядя на Шелепина и Осипова, стал рассуждать вслух:

— Итак, двоим людям нужен некий ключ. Обыкновенный ключ. Но как мне кажется, он открывает очень необыкновенный замок! Не тот ли, под которым прячется полмиллиона долларов.

— Не разевай рот! — снова воскликнул Шелепин. — Это наших людей там угробили!

— Да я знаю, — махнул рукой Комбат. — Я даже знаю, что находится в той квартире, от которой ключ.

— И что еще вы знаете? — иронически спросил Шелепин.

— Немного. Знаю, что вы прохлопали полмиллиона долларов, что деньги спрятаны где-то в Москве, а еще я знаю, что из-за ваших гребаных денег у меня убили жену и детей.

Вот тут ребят проняло по-настоящему. Кажется, они даже вознамерились ретироваться. Борис упредил их отступление вопросом:

— А как вы умудрились ключ прохлопать мимо себя? Это что, мода сейчас такая — разбрасываться ключами от квартиры, где деньги лежат?

— При чем здесь мода! — воскликнул Шелепин. — Деньги лежат в квартире, которая очень хорошо защищена! И проникнуть туда можно только с двумя ключами. Иначе — плакали наши денежки!

— Они и так плакали, — цинично заметил Рублев.

— Как это? — удивился Григорий.

— Ну, предположим, что я выбросил ключ. Вместе с вашим конкурентом, Романовым, в колодце утопил.

На лицах гостей отразилась такая жадность вперемешку с бессильной злобой, что Комбат даже рассмеялся. Сейчас, пока он занимался запугиванием этих двоих, он чувствовал себя почти нормально — видимо, организм не давал самому себе утонуть, провалиться в депрессию. Организм хотел жить, и он силой выталкивал психику к нормальному функционированию.

А Шелепин и Осипов между тем прикидывали, дурит их этот тип или нет. Им больше всего было страшно, что драгоценности пропали. И зря они искали Рублева, и непонятно, к чему развивается вот этот спектакль.

Борис принял решение и сам удивился, насколько просто оно ему далось. Определенно, многое изменилось в нем за текущую ночь…

— Хорошо. Я отдам вам ключ. Но не даром.

Осипов и Шелепин переглянулись. Кажется, им пришлась по душе эта идея, потому что оба просветлели лицами. И изобразили такую готовность слушать дальше, что Рублев сказал:

— Двадцать процентов.

Если бы было можно, то эти двое натурально пустились бы в пляс! Они не ожидали, что Борис сдастся так легко. Именно потому взяли с собой оружие. А теперь, когда Рублев запросто его отнял, настроились на мучительные торги как минимум за половину добычи. А тут — двадцать процентов.

— Хорошо. Но деньги в Москве, — пояснил Шелепин. — Мы приехали именно потому, что не хватает второго ключа.

— Значит, поедем в Москву, — вздохнул Комбат. — Этот город уже превращается в какую-то гирю в моей судьбе — никак от него не избавиться!

Комбат собрался, и они вышли из подъезда. Там стояла машина.

На сей раз дорога напрочь выскочила из памяти у Рублева. И неудивительно — он так вымотался, что только чудом удержался на грани между сном и явью, которая позволила не дать банально треснуть себе по голове и отнять заветный ключ. Тем более что Комбат и сам имел кое-какие планы на эту потайную квартиру.

Снова лабиринты маленьких московских улиц, в которых не разберешься даже с бутылкой, потом обыкновенный обшарпанный дом. Подъезд — такой же обшарпанный и грязный. В воздухе жуткая смесь запахов: моча, мусор, псина, готовящаяся еда и блевотина, сырая штукатурка и краска. У неподготовленного человека такое может вызвать настоящий обморок. Ну, правда, здесь все привычные, все москвичи. Столица ведь у нас не только самый большой и дорогой город, но еще и самая большая помойка!

На площадке между вторым и третьим этажом маячит что-то непонятное в драном пальто, по которому ползают громадные платяные вши. От бомжа воняет, он громко кашляет и готовится что-то сказать. Но голос подводит, он махает рукой и сползает по стене на пол, чтобы немедленно заснуть и обмочиться…

Борис в ужасе — неужели отныне он может видеть лишь что-то противное и мерзкое? Или это только до тех пор, пока рядом с ним эти двое, из-за чьих проклятых драгоценностей погибли Татьяна, Мишка и Лена?

Комбат запрещает себе рефлексировать и отворачивается от бомжа.

И вот перед ними дверь квартиры на четвертом этаже. Вроде ничем не выделяется — обыкновенная укрепленная дверь, какие стоят в каждой пятой квартире.