Александр Тамоников - Рейд ценою в жизнь

- Товарищ лейтенант, немцы проехали мимо представляете мне Вадька Мостовой знаками изобразил, он даже прыгал от радости. Просто проехали, даже хоть не сбавили и дальше по своим делам за поворот ушли.

- Да ну… - недоверчиво пробормотал Глеб, струйки пота текли по спине, как будто он час просидел в парной.

С точки зрения психологии подобное развитие событий вполне допустимо - пейзажи сливаются в глазах, на мелкие детали, вроде пушки в кювете, просто перестаёшь обращать внимание. Память размывается, особенно если голова занята чем-то другим. Была пушка, не было пушки, но кто-то может вспомнить и удивиться. Спешка была неуместной.

Подтянулись остальные. Лейтенант приглушённо отдавал команды. Шлыков вернулся на дорогу. Снова ждали, тянулись минуты, нужно было наверняка удостовериться, что опасность миновала.

По одному вышли на склон, осмотрелись. Брянцев с облегченным вздохом привалился к пушке, обнял её как родную, другие присаживались на корточки, проваливались в оцепенение. Но уши продолжали работать, вычленяли все нехарактерные для леса звуки - в квадрате было тихо. Но усиливались сторонние шумы - с базы донеслись возбуждённые голоса, словно там нашли что-то интересное, но невозможно находиться в нескольких местах одновременно.

Наконец отогнулись ветки и на поляне, вкрадчиво ступая, появился Вадим Мостовой, с загадочным, как у сфинкса, лицом. Губы у парня потрескались до крови, он их постоянно облизывал.

- Они не вернулись, товарищ лейтенант, - доложил красноармеец. - Проехали мимо без остановки. Кто-то из солдат веселую историю рассказывал, они смеялись. Поэтому наверное и не заметили, ушли за поворот. А я сидел, ждал - вдруг вернутся.

- Теперь не вернутся, время прошло, не вспомнят, - Шубин не заметил, как улыбка расплылась душей: - Пронесло, товарищи. Но это не значит, что мы по-прежнему не должны уделять внимание мелочам. Все здесь отдохнули?.. Набрались сил?.. - он с иронией осмотрел свою команду. - А теперь взяли оружие и легко потащили! Осталось тридцать метров, при этом ни звука. И не дай бог, если что-то звякнет!.. Савенко, остаёшься с нами. Мостовой, на опушку!

Снова продолжили прерванное безумие. На этот раз работать пришлось в тишине. База находилась рядом, а часовые прохаживались по дороге вообще под боком. Мостовой сообщил текучим шёпотом, что можно работать, немцы пока далеко и вообще заняты. Патруль проследовал мимо - пока ещё он обойдёт деревню…

Каждый знал свое место, орудие передвигали плавными рывками, старались не кряхтеть, не ругаться.

Пушка проткнула ветки лещины, но далеко не высунулась, орудие имело короткий ствол, оно фактически оказалась на склоне. Пришлось сдвигать станины, работать сапёрными лопатками, потом возвращать колёса. Выросты, ямки - это была безнадёжная кустарщина, но что ещё делать? Орудие перекосилось, ствол все равно смотрел вверх. Брянцев бормотал, сдувая с носа капли пота, что это дело поправимое, конструкция орудия позволяет определённый разбег, угол поворота шестьдесят градусов, угол возвышения до минус восьми и он сейчас всё сделает.

Никита плавно вращал моховики, высунув язык. Впереди Друбич и Глинский раздвигали ветки, а он шипел: «Левее… Теперь правее… Сделайте дырку, не вижу ни черта!».

Ствол поступательными рывками принимал горизонталь, убирался угол возвышения.

- Товарищ лейтенант, орудия наведено нацель! - звенящим шёпотом сообщил Брянцев. - По крайней мере один выстрел мы произведём. Ворота открыты, я вижу их. Даже если закроют, мы их всё равно пробьём. Мужики, давайте осколочный снаряд.

Снаряд бесшумно загнали в казённик, сработала с легким щелчком автоматика затвора.

- Одного выстрела может не хватить, - сомневался Шубин. - Я даже уверен, что не хватит. Никита, мы должны предусмотреть возможность произвести несколько выстрелов. Подкладывайте коряги, всё, что угодно.

- Товарищ лейтенант, ну это же смешно…

- А мне вот не до смеха… Соображай! Орудие после выстрела должно дать минимальный откат. Тебе придётся вернуть на место свои углы.

Снова завозились, подтаскивали к отряжены, толстые ветки. Брянцев не сдерживался, сыпал матерками. Глеб заполз под куст, выкопал амбразуру между корнями и переплетёнными ветками. Сердце выскакивало из груди. Слава Богу пленных в этот час не пригнали - вести огонь по своим он бы отказался на отрез, вопреки всем приказам, откуда бы они не поступали.

На пустыре стояли две грузовые машины и знакомый Опель. Плотность немецких сил явно была избыточной. Часовых разбросали по всему видимому пространству, пулемётчики находились на местах. Судя по их напряжённом позам, в Опеле прибыли важные чины. На пустыре, рядом с воротами, возвышалась горка снарядных ящиков, возле неё возился сапёр в чёрном комбинезоне. Из здания управы появился знакомый гауптман, перебежал пустырь, спустился в хранилище.

- Товарищ лейтенант, подождите минутку - мы ещё не готовы, - кряхтел Брянцев.

Это просто невозможно, хоть за воздух держись. Начиналась нервная дрожь, стучали зубы.

Справа на восточной околице деревни показался патруль - трое солдат в мышиной форме, брели вдоль плетня, обросшего бурьяном. Через несколько минут они одолеют мостик, проследуют вдоль опушки, пойдут на второй круг.

Солёный пот разъедал глаза, постоянно приходилось моргать. Внутри хранилища что-то происходило: пробежал обер-лейтенант и тоже растворился в глубине склада; часовой с любопытством покосился ему вслед, переглянулся с товарищем.

Брянцев и Шлыков с Друбичем продолжали возню, что-то рыли, ползали на коленях. Остальные рассредоточились по краю опушки, наблюдали за происходящим. Из хранилища вышли два незнакомых офицера в звании не ниже майора: один был пухлым и невысоким; другой повыше и постройнее, на лицах читалась озадаченность. Пухлый вынул сигаретную пачку, сослуживец что-то бросил, майор поколебался, покосился на чёрную пасть хранилища и сунул пачку обратно в карман от греха подальше. Парочка стала оживлённо беседовать.

Возникли знакомые персонажи - гауптман с обер-лейтенантом, примкнули к компании. Высокий майор задавал вопросы, гауптман односложно отвечал. Двое солдата осторожно вынесли снаряд - светло-серый, продолговатый, даже со стороны было видно, что он состоит из трёх цилиндрических сегментов, а к хвостовику прикреплено оперение.

Вокруг солдат, которые передвигались как замороженные, вился крикливый унтер, следил, чтобы не уронили. Снаряд осторожно опустили на землю, рявкнул гауптман, вояк как ветром сдуло. Офицер опустились на корточки, стали разглядывать незнакомый снаряд. Гауптман окрикам подозвал сапёра.

«Докопались все таки, черти!», - процедил Шубин.