Сергей Самаров - Долг с глушителем

В бывшем кабинете полковника Соловья почти все оставалось в прежнем виде, не считая того, что теперь дверцы всех сейфов были распахнуты, а сами эти шкафы оказались совершенно пустыми.

Полковник Савельев сел не за стол Соловья, как думалось вначале Васильеву, а за приставной, прямо против майора спецназа.

- Сначала шапку заполним, - заявил он. – Основные, так сказать, данные на вас. Вы ведь, скорее всего, с этим многократно сталкивались.

Эти слова о знании Васильевым правил заполнения протокола были своего рода предупреждением о том, что Савельев в курсе послужного списка отставного майора. Тому ведь, приходилось после каждой боевой операции, по уничтожению какой-то банды на Северном Кавказе, не только предоставлять следственным органам свой рапорт, но и участвовать в составлении протокола о данном происшествии. Заполнение этого документа начиналось, разумеется, с шапки.

В этот раз тут возникла только одна проблема. Отставному майору пришлось долго вспоминать все свои боевые и другие награды, чтобы заполнить один из разделов шапки. Основные он назвал сразу и подумал, что этого будет вполне достаточно, но полковник ждал продолжение. Тогда Сергей Тимофеевич стал перечислять всё подряд и даже слегка перестарался, потому что на бланке протокола закончились строчки, отведенные для этого. А писать вне таковых линий полковник Савельев давно разучился, его строчки были кривыми и неровными.

- А ещё знающие люди говорят, что вы чемпион вооружённых сил по практической стрельбе, - напомнил он своему подопечному.

- Уже нет. Эти соревнования проводятся каждый год, появляется новый чемпион, а все предыдущие носят приставку «экс». После первой победы, годом позже, я занял только второе место - то есть стал вице-чемпионом. А когда в третий раз участвовал - вообще в призёры не попал. Там весь пьедестал заняли молодые офицеры, прекрасные стрелки.

- Так что же вы этим не похвастаете? Результаты всё равно очень высокие, даже за два первых года участия.

- А я вообще человек не хвастливый, товарищ полковник. Более того, даже скромный по натуре. А к боевым наградам звания чемпиона и экс-чемпиона вооружённых сил никакого отношения не имеет. Гражданские люди в тех соревнованиях тоже участвовали, в основном отставники. Нас тогда в отдельный возрастной класс ещё не вывели, иначе я и по сей день ещё и тренировался бы и выступал. Это сейчас я слышал сделали класс «синьоров», это старше пятидесяти лет, и «суперсиньоров» - старше шестидесяти лет. Ещё появились классы «леди» и «юниоров», до восемнадцати лет. Но все эти мои заслуги в прошлом, они совсем не боевые, не награды.

- Однако, это дает характеристику вам и во многом объясняет необычайную успешность ваших действий - и в момент первого покушения, и сегодня.

Васильев сразу понял, что полковник Савельев уже в курсе нового покушения. Майор Личников постоянно находился при Сергее Тимофеевиче и не имел возможности рассказать полковнику о результатах, значит Савельеву звонил кто-то из бойцов спецназа ЦСН и передал ему все подробности, наверное, вплоть до короткого допроса раненого боевика.

В это время в дверь постучали.

- Войдите, - разрешил Савельев.

Капитан-официант поставил на стол поднос с чашкой кофе и сахарницей и доложил:

- Товарищ полковник, прибыл полковник полиции Воробей. Говорит, что очень торопится. У них в райотделе сегодня запланированные занятия по стрельбе для офицерского состава и полковник должен руководить ими.

- Скажите ему, что как только мы с Сергеем Тимофеевичем закончим, я сразу приглашу его. Только пусть никуда не уходит, чтобы не пришлось потом привозить сюда в принудительном порядке, он важный свидетель.

- Он никуда не уйдет, - заверил полковника капитан-официант.

Таким людям нравится быть хоть кем-то и хоть в чём-то важном, это их психику подпитывает. Последняя фраза была произнесена с недобрыми и слегка насмешливыми нотками в голосе. Из этого Васильев сделал вывод, что капитан-адъютант время от времени с полковником Воробьем общался и понимал его скорее всего правильно.

Он вспомнил день первого покушения, когда был доставлен в райотдел полиции в наручниках. Тогда Воробей из «аквариума» дежурного звонил кому-то по городскому телефону. Вскоре после этого приехал полковник Соловей. А ведь по городскому телефону позвонить в приёмную, минуя адъютанта, скорее всего невозможно. Это сам Васильев обычно пользовался мобильным телефоном, а другие люди вполне могут быть и куда более бережливыми, не тратить напрасно время и деньги, когда есть возможность их сберечь. Хотя там, вполне мог оказаться фактор срочности, а вовсе не бережливости. Воробей пытался поторопить время и стал звонить по первому же аппарату, который увидел, а собственной мобильник он мог перед этим, получив сообщение о перестрелке на улице, в суете оставить в кабинете, просто забыл в кармане гражданского костюма, который висел у него в шкафу, да и всё.

Даже сам Васильев, при своей великолепной памяти и высокой организованности, порой забывал свой аппарат - то дома, то на рабочем столе в кабинете. Но это, правда, было давно, когда такие телефоны ещё не вошли в обиход людей настолько прочно, что стали постоянной необходимостью. Об их наличии стало заботиться даже наше подсознание. Но ведь оно далеко не у всех людей развито настолько, чтобы предупреждать нас ещё о чем-то, помимо заботы о дыхании, переваривания пищи или о способности ходить.

Чтобы сделать подсознание постоянным своим помощником, следует потратить время, приложить определенные силы, тренировать его.

- Ну ладно. Приступим к главному, - сказал полковник Савельев и поправил под собой стул, пододвинул его поближе под себя и ближе к столу. - Начнем самого начала, с первого покушения, - он выложил на стол диктофон и спросил отставного майора: - Вы не будете против если, я ещё и аудиозапись включу, а то я свой почерк иногда сам не разбираю.

- У вас случайно нет второго высшего образования, медицинского?

- Есть, причем совсем не случайно. Терапевт общей практики. Я даже два года работал участковым врачом в сельском районе. Только какое это имеет отношение к протоколу?

- У врачей всегда почерк такой, что они сами не могут разобрать что записывают.

- Возможно, - согласился полковник. - Но тогда штат дешифровальных центров следует формировать из аптекарей, которые разбирают каракули врачей.

- Может быть. Тогда от этих центров был бы хоть какой-то толк, - проговорил Васильев.

- Рассказывайте.

Сергей Тимофеевич начал с самого начала, с ощущения опасности, посетившего его тогда. Упомянул он и о своей реакции на «Гелендваген» с тонированными стеклами. Савельев записывал не все, пропускал размышления о подсказках интуиции. Фиксировал лишь то, что было ему, как скажем и среднему обывателю, самому понятно. Сергей Тимофеевич возражать не стал. Он хорошо помнил, что даже молодые офицеры спецназа, которые приходили на службу в бригаду, сначала просто не понимали - что такое чувство опасности и весьма скептически относились к самой возможности активации функций подсознания. Да и сам он, кажется, в молодости смотрел на это с откровенным недоверием.