Кирилл Казанцев - Последняя обойма

- Ну, пошли? - с надеждой спросил Сидоров. - У меня тут есть...

Он вытащил из кармана широченных синих спортивных штанов бутылку азербайджанского коньяка. Сидоров держал ее

двумя пальцами за тонкое горлышко, ласково, но твердо. У меня сразу же возникли некоторые ассоциации, но я о них

Сидорову ничего не сказал.

Бутылка коньяка... Это еще один нехарактерный для Сидорова поступок. Обычно он употреблял пиво, причем в

количествах совершенно немыслимых. Иногда мешал пиво с водкой. Но коньяк я видел впервые. Что-то случилось.

Мы вошли в кабину лифта, которая сразу же стала тесной. Мое лицо упиралось в надпись «СССР» на красной выцветшей

майке.

В квартире, когда я уже был уверен, что нас никто не слышит, я спросил прямо:

- Ты не залетел? Никого не прибил, нет? Успокой меня, Сидоров. Когда я тебя увидел, стал сам не свой.

- Ты меня, блин, обижаешь, - пробасил Сидоров, открывая бутылку. - Я что, убийца, что ли? Мои статьи были - хулиганка

и воровство. И то по молодости, по глупости...

- А сейчас ты стал взрослый и умный? - с иронией осведомился я.

- Скажешь нет? У меня как-никак бизнес, - со значением произнес Сидоров. - Я за копейки по притонам не шатаюсь, как

некоторые. Я в догонялки с бандитами не играю, - это был камушек в мой огород. Сидоров никогда не упускал возможности

уколоть меня тем, что сам он при семи классах образования выбился, как он считал, в люди, а я, хоть и с незаконченным

высшим, стабильного заработка не имел, да и вообще...

- Да и вообще, - продолжил Сидоров. - У меня солидная контора! Я знаешь сколько зарабатываю? - тут он спохватился,

решив, что не стоит раскрывать коммерческие тайны даже друзьям. - Я много зарабатываю. Вся наша контора на мне

держится!

Я не стал спорить. Владельцем автосервиса, где трудился Сидоров, числился какой-то армянин, постоянно проживавший

в Самаре. Сидоров занимал должность управляющего и в действительности управлял работой сервиса, регулярно отправляя

некоторые суммы в Самару. В том, что эта работа приносит самому Сидорову неплохие барыши, я не сомневался.

Как выяснилось позже, сомневался в этом сам Сидоров.

- Значит, у тебя все хорошо? - спросил я.

- Все отлично! - Сидоров выставил большой палец правой руки.

- Тебя не надо вытаскивать ни из какой темной истории?

- Нет.

- Давай по этому поводу выпьем, - решил я.

Сидоров внимательно проследил, чтобы я опрокинул в рот всю рюмку целиком, и пододвинул мне блюдце с кружками

лимона.

- Закусывай, - ласково произнес он, и я снова насторожился.

- У тебя сейчас как с бабками? - будто невзначай осведомился Сидоров.

- С теми, что на тебя пялились у подъезда?

- Ну, не ломай комедию.

Я без ложной скромности выложил на стол содержимое своих карманов.

- Впечатляет?

Сидоров уважительно присвистнул. Я почувствовал, как мой авторитет в его глазах стремительно растет.

- Ты, блин, даешь! - сказал Сидоров и снова наполнил рюмки.

- Это только за один день, - похвастался я, не упомянув, что за две предыдущие недели не заработал ни рубля. Был,

правда, аванс, что мне выдали в охранном агентстве «Статус», где я числился, но это действительно были копейки.

- Я всегда думал, что парень ты башковитый, - заявил Сидоров. После этого мы выпили еще по одной. - И я всегда не мог

понять, почему такой башковитый парень все время сидит без бабок?

- У нас с тобой все долги списаны, - напомнил я. - За ремонт, что ты моей «Оке» сделал, я расплатился.

- Я не об этом, - брезгливо поморщился Сидоров. - За это мог бы и не платить, это ерунда... Я - вообще. Глобально. - Он

вскинул руки и образовал нечто вроде круга. - Шаришь, о чем я?

- Пока нет, - признался я.

- Ты, блин, башковитый парень, - повторил Сидоров. - Ты мне помог, когда меня сволочи подставить хотели, срок

впаять... И когда я тому козлу, гангстеру недоделанному, башку прошиб. Ты, блин, меня просто спас! Не забуду!

Он энергично затряс мою ладонь. Я кивал головой в такт этой тряске.

- Я тебя уважаю, - с чувством сказал Сидоров. - Поэтому я пришел именно к тебе. Чтобы рассказать тебе про одно дело.

- Вот с этого и нужно было начинать, - вздохнул я и отодвинул от себя рюмку, которую Сидоров успел в очередной раз

наполнить.

- Мне лучше знать, с чего начинать! - возмутился Сидоров. - Это я же буду рассказывать, а не ты.

Глава 4

- Мужчина в моем возрасте должен жить достойно, - изрек Сидоров исходный тезис. Я больше не притрагивался к

коньяку, и мой гость быстро расправился с бутылкой в одиночку. После чего сильно порозовел лицом, которое вскоре стало

одного цвета с его патриотической майкой.

- И поэтому надо развиваться, понимаешь? Ты же не можешь всю жизнь ездить на своей «Оке»? Верно?

«Очень даже могу», - подумал я, но не стал опровергать Сидорова.

- Я тоже не могу всю жизнь кататься на своем драндулете. Верно?

- Ага, - согласился я. Под «драндулетом» Сидоров подразумевал свою «Ауди», подержанную, но выглядевшую и

ездившую вполне прилично.

- Значит, надо что-то менять в этой жизни, - сделал вывод Сидоров. - В твоей жизни, в моей жизни...

Мне не очень понравилось, что Сидоров стал принимать решения насчет моей жизни. Но коньяк сделал меня терпеливым.

- Есть дело, - сказал Сидоров. - Дело, которое даст нам это... - Он замолчал, собираясь с мыслями. - Даст нам развитие. И

много бабок. Дело верное, сто десять процентов...

Тут я сообразил, что наша беседа зашла куда-то не туда.

- Сидоров, ты спятил? - поинтересовался я. - Ты что мне предлагаешь?

- Способ изменить твою жизнь, - проникновенно глядя мне в глаза, сказал Сидоров. - И мою тоже.

- Ограбить кого-нибудь собрался? - тоскливо спросил я. - На старое потянуло? И ради этого ты приперся ко мне посреди

рабочего дня, разорился на коньяк, который ты терпеть не можешь? Все только из-за этого? Ты что, дурак? Ты меня первый

день знаешь? Я когда-нибудь соглашался на такое?

Сидоров не ответил. Он шмыгнул носом, напоминавшим розовую картофелину средних размеров, поправил золотую

цепочку с крестиком, что обвивала его крепкую шею, и продолжил:

- Если бы я предложил тебе ограбить водочный ларек, ты мог бы вытолкать меня к чертовой матери. И был бы прав! -

Сидоров скромничал: вряд ли мне бы удалось вытолкать его за порог, правого или неправого. - Но речь идет о таких

бабках... - Он смачно прищелкнул языком. - Речь идет о такой куче бабок, что ты просто сможешь после этого не работать.

Понял? Не ра-бо-тать! - по складам произнес он.

- Миллион долларов? - скептически посмотрел я на Сидорова.

- Что? - не понял тот.

- Чтобы я никогда больше не работал и жил не хуже, чем теперь, мне понадобится миллион долларов. Если на двоих - два

миллиона.